Илимская Атлантида. Собрание сочинений - Михаил Константинович Зарубин
Юра стал отличным строителем, Коля – классным механиком. Квартиры они получили в разных концах города. Общались не часто, в основном по телефону. И все же друг о друге не забывали. Все праздники, все дни рождения проводили вместе. Так уж случилось в жизни, что сестер и братьев ни у Николая, ни у Юрия не было. Потому и выросли они, словно близнецы, ощущая если не кровное, то полное духовное родство.
У Юры с женой обзавестись потомством что-то не получалось. Кто в этом виноват, Николай не знал, да никогда и не спрашивал. Значит, такая судьба. Зато сыновей Николая Юра любил, как родных, играл с ними в футбол, брал на рыбалку. Порой строго спрашивал с них за шалости. Для всех в семье Николая он был родным человеком. Кокоринские наследники звали его дядей, а внуки – дедушкой. Старший сын Николая Алексеевича и Марии Александровны, окончив строительный институт, работал в фирме «дяди Юры».
Вечером Юрий приехал к Кокориным. Сразу, в свойственной ему манере, приступил к делу.
– Маша, ты напрасно сомневаешься. Идея прекрасная.
– Идея, может, и прекрасная, да страшновато ее воплощение.
– А что бояться?
– Не знаю. Лишних забот, земля ведь тоже требует внимания, и домик захочет ласки нашей и любви. Хватит ли на все сил, ведь не молоды мы уже с Коленькой.
– В советские времена полстраны жило на дачах. Огромные пространства на болотах люди освоили, можно сказать, своими телами осушали. По сей день не пойму, почему под дачное строительство надо было давать бросовые земли, государственникам людей не жалко было. Но силен наш русский народ и вынослив, для многих, выросших на таких дачах ребятишек, эти дачные поселки стали малой родиной. Я уж не говорю об отдыхе…
– А ты вспомни, как мы каждый год в отпуск на море ездили, какое это чудесное время было. Теперь вот Коля на старости лет свой домик на природе захотел. Ведь это обуза в нашем-то возрасте…
– Маша, – вмешался Николай Алексеевич, – ну какая это обуза!? Брать будем готовый дом, Юра поможет подобрать.
Возразить было нечего, и спор прекратился. Но Маша не унималась:
– Вы меня уговариваете, а я, злобная бабка, сопротивляюсь. Так получается? А мне тоже хочется пожить на природе, тем более сейчас, когда появилась внучка.
– Так ты согласна? – быстро подхватил ее слова Юрий.
– Согласна – не согласна, все равно, забота ляжет на Колю. Выдержит ли?
– Ничего, машина есть, здоровьем не обделен, силой и умением – тоже. Справлюсь, – по-хозяйски размыслил Николай.
– Значит, договорились, – подытожил Юрий.
– Осталось дело за малым: найти подходящий домик, – вздохнула Мария Александровна.
– Ну, это такие пустяки… – хором проговорили мужчины.
Пустяки оказались делом очень непростым. За месяц Николай и Юрий объехали все ближайшие пригороды, но так ни на чем не остановили свой выбор. Потом догадались нанять риэлторов, и дела пошли получше, хоть было из чего выбирать.
Николай и не предполагал, какое вокруг города огромное количество дачных поселков. Правда, теперешние дачные пригороды не очень похожи на те, что описывали Пушкин, Тургенев, Чехов, Горький, и где раньше проживала особая, элитная каста – «дачники», синоним – бездельники и резонеры. Нынче сословий нет, и на дачных землях все смешалось: роскошные кирпичные особняки и времянки, убогие сараюшки вдоль железных дорог и примитивные пленочные теплицы… Никакой продуманной поселковой планировки не наблюдается, работы местного архитектора тоже. Но что-то влекло людей на эти участки земли? Только ли общение с природой? А может, память предков: и тех, кто богато жил в барских домах, и тех, кто сам в поте лица возделывал землю. Родовая память?
Наконец, нашли нечто, напоминающее традиционную советскую дачу. Небольшой домик, небольшой участок без грядок, две раскидистые яблони, молодые клены, вдоль дорожки к дому кусты сирени и черноплодки. В тени забора облюбовала себе место семейка ландышей. Несколько вековых сосен густо устилали участок своими опавшими иглами. Дом казался ветхим, был неухо-жен, в нем давно никто не жил. Краска на деревянной вагонке потрескалась и выцвела, нижние доски у самой отмостки почернели, местами покрылись мхом. Это от воды, стекающей с крыши, пояснил Юрий. Все вроде было на месте: и пол, и двери, и окна, и печь. Однако дом требовал ремонта, и немалого.
– Тебе нравится? – спросил Юра.
– Нравится? Не знаю, но душа к этому месту лежит, – задумчиво ответил Николай.
– Хорошо. А остальное – дело житейское. Поправим, подобьем, а если понадобится – переделаем и заменим.
– Я не миллионер, Юра, ты же знаешь. Наскрести бы на покупку.
Друзья еще раз обошли участок, посидели на скрипучей лавочке.
– Все хорошо здесь, Юра, только воды рядом нет. Хоть бы озерцо небольшое.
– А Черное море не хочешь подвинуть поближе? – пошутил Юрий.
– Да ладно тебе. Хоть бы пожарный водоем был.
– Домик с озером нужно подальше от города покупать. Но это совсем другие деньги. И другие расстояния.
– Для меня важно, что город рядом. Сам понимаешь, придется на работу и обратно каждый день мотаться.
– Да тут, Коля, город и работа за углом. Как говорится, рукой подать.
– За каким углом?
– Это я образно.
Марии домик тоже приглянулся, особенно нравилась веранда, застекленная небольшими цветными стеклышками. При попадании на них солнечных лучей веранда сверкала и переливалась всеми цветами радуги, напоминая красивую бабочку с пестрыми крылышками, от разноцветия оттенков которых все вокруг приобретало праздничный вид. Что касается отсутствия воды, то Юрий пообещал Марии Александровне выкопать на участке бассейн. Все успокоились, отпробовав колодезной воды, холодной и прозрачной. Давно они уже не пили такой вкусной, живой воды.
Всю зиму Николай с сыновьями и внуками приводили дом в порядок. Юра консультировал, а когда были нужны специалисты, выделял их, строго спрашивая качество работы.
В майские праздники новоселы переехали жить на дачу. На праздничный обед приготовили шашлыки, выпили по бокалу красного вина. Любимую внучку впервые уложили спать в коляску под кленом. Блаженствовали все.
Цех, которым руководил Николай Алексеевич, уже больше года работал в три смены – остро не хватало специалистов. В смутные времена кто-то по старости отправился на пенсию, кто-то перешел на другие заводы, где больше платили. Профтехучилище закрыли, а позже и здание снесли, на его месте появились бизнес-центр и восточный ресторан. Что поделаешь, рынок без бизнес-центров – не рынок, а где бизнесмены, там и рестораны.
Возглавлял цех Николай Алексеевич уже более двадцати лет, тянул лямку все девяностые и двухтысячные. Всякое бывало, что про это вспоминать. Привычка приходить на работу за полчаса до смены осталась у него с юности, когда был еще простым сменным инженером. Все проверить, все просмотреть, определиться с заданием, узнать, как вела себя оснастка на станках, работала ли столовая, есть ли горячая вода в душевых, и еще много-много мелочей,
