Альберт Голдман - Джон Леннон

Наступило Рождество. В это время Леннон бывал особенно мрачен, и в Дакоте царила тяжелая атмосфера. Джон Грин настаивал на том, чтобы Йоко показала мужа врачам, но и она переживала депрессию, так что Грин начал опасаться, как бы ей не проиграть сражение против остальных совладельцев компании «Эппл». Йоко срочно требовалось сделать что-нибудь лично для себя, и в Сочельник она приняла массированную дозу любимого лекарства – прошлась по магазинам. Джек Коэн, старший продавец мехового отдела из «Бергдорф Гудманс», рассказывает об этом так:

«Однажды в снежный и морозный Сочельник нам позвонила Йоко Оно и сказала, что они с Джоном хотели бы что-нибудь купить, и попросила привезти товар к ним в Дакоту. Через мгновение мы с охранником уже сидели в машине и везли на показ тридцать семь изделий, уложенных в три сундука. Мы подняли сундуки в кухню – так захотели Джон и Йоко, и оставили их одних (это было единственное во всей квартире помещение с нормальным освещением и зеркалом в полный рост. -А. Г.), а сами отправились ждать в гостиную. Прошла целая вечность, прежде чем появился Джон, поблагодарил нас за визит и предложил выпить вина. Я был уверен, что таким образом он пытался вежливо извиниться за то, что они передумали что-либо покупать. Но когда мы оказались на кухне, Джон сказал: „Мы берем“. „Что именно?“ – спросил я, надеясь, что выбранная вещь по крайней мере будет недешевой. „А все, – ответил Джон. – Всю коллекцию“. В тот вечер я продал товара почти на 300 тысяч долларов».

В марте 1979 года Ленноны арендовали огромный дом в Палм-Бич, стоявший прямо на берегу океана. Когда на весенние каникулы к ним приехал Джулиан, Джон захотел установить с сыном более тесные отношения. Он стал учить Джулиана играть на гитаре. Чувствуя свою вину за то, что в течение стольких лет пренебрегал отцовскими обязанностями и пытался заменить истинную любовь дорогими подарками, Джон предложил диаметрально изменить схему взаимоотношений, но взялся за объяснения столь неумело, что испугал Джулиана. Ощущая крайнюю неловкость, юноша попытался объяснить отцу, как трудно быть сыном знаменитого рок-музыканта. Одноклассники убеждены, что дом его матери усеян десятифунтовыми банкнотами, и чтобы поддерживать с ними дружеские отношения, Джулиан вынужден делиться тем, что достается от отца. Так что если Джон перестанет делать дорогие подарки, у юноши могут возникнуть серьезные неприятности. Тем более что Джулиан сам приготовил отцу подарок.

Джон воспринял робкие слова Джулиана так, словно его ударили. Вместо того чтобы попытаться вникнуть в проблемы сына, Леннон поднял руки и заявил, что допустил ужасную ошибку. Пусть все будет как прежде. Джулиан будет получать свои подарки – и пусть катится ко всем чертям!

Тем временем Йоко пыталась выпутаться из тяжелого финансового положения, в которое попала по собственной вине. Рассчитывая получить в конце года крупные дивиденды от «Эппл», она потратила много денег, которых у нее не было. А Ли Истман убедил остальных акционеров компании не объявлять о начислении дивидендов. Таким образом он намеревался ослабить положение Йоко и заставить ее пойти на уступки, благоприятные для остальных совладельцев «Эппл». Йоко запаниковала и попросила своих бухгалтеров срочно приехать во Флориду. Но все, что они могли ей рекомендовать, – попросить у банков продлить сроки погашения кредитов, под любой процент. Иоко испугалась. Она решила, что если Джон узнает о том, в какую ситуацию они из-за нее попали, он отберет доверенность на управление капиталами.

Однако ее волнения были напрасны. Муж и не собирался оспаривать у Йоко ее права распоряжаться его деньгами. Джон создал миф о чудесных деловых качествах Иоко, и этот миф был ему очень удобен. И пока Иоко в отчаянии прилагала все усилия для того, чтобы избежать конфронтации, Джон сидел, запершись в комнате, воскурял благовония, пил вино и нюхал кокаин с героином.

Неделю за неделей всю зиму Джон провел, не вылезая из постели. Большую часть времени он спал, иногда просто мечтал с открытыми глазами. Иногда наступали моменты просветления, и тогда Джон погружался в чтение. Больше всего он интересовался книгами о магии и сверхъестественных явлениях, а также о древних цивилизациях – Древнем Египте, кельтах, викингах, всех тех, кто, по его мнению, обладал бесценными знаниями, не дошедшими до современного человека.

Неизгладимое впечатление произвела на него книга Джин Лидлофф «Навязчивая идея». В книге рассказывалось о том, что венесуэльские женщины повсюду таскают своих детей, привязанных к телу матери специальными лямками. Писательница пришла к выводу, что постоянный физический контакт ребенка с матерью позволяет ему лучше приспособиться к внешнему миру. Особенно поразила Джона одна из последних глав книги, где автор неожиданно обращается к проблеме наркомании. Исследуя этимологию термина «fix», используемого наркоманами в качестве синонима «укола», необходимого для того, чтобы «поправиться» после того, как «стало плохо», Лидлофф обратила внимание на другое его значение: в определенном контексте слово «fixity» – синоним «стабильности». «Fix», объясняет она, дает наркоману ощущение, близкое к тому, что он испытывал сначала в утробе матери, а затем – у нее на руках. В заключение она обращала внимание на то, что те наркоманы, которые смогли дожить до определенного возраста и не умереть, могут сами отказаться от наркотиков: они утолили отчаянную потребность в материнских объятиях. Эта мысль прочно засела у Джона в голове.

Глава 65

Золотая леди

В январе 1979 года Сэм Грин отправился в Египет. Он должен был обнаружить местонахождение банды, занимавшейся разграблением древних захоронений, и их тайника, устроенного в пустыне.

После сделки по продаже Ренуара Сэм и Джон Грин были вынуждены признать, что торговать европейскими шедеврами, подробно описанными в многочисленных справочниках, по завышенным ценам опасно. Рано или поздно покупатель мог сообразить, что его обобрали. А потому стоило заняться поисками иного пути обогащения.

Сэм сходил с ума по Древнему Египту еще с 1969 года, после того как прочитал книгу Питера Томкина «Секрет Великой пирамиды». Он неоднократно посещал эту страну и понял, что цены на древности из этих мест, обозначенные в печатных изданиях, сильно устарели, поскольку этот экзотический товар редко попадал на рынок. Поэтому торговец предметами древнеегипетского искусства получал возможность назначать за них практически любую цену.

К тому же можно было сказать Иоко, что реликвии, выкопанные из древних могил и храмов, обладают волшебной силой. Мумии, саркофаги, статуи древних богов – весь этот хлам был связан с потусторонними силами. Иоко должна была ухватиться за них мертвой хваткой.