Александр Субботин - Бернард Мандевиль

X. Мысли об образовании

конце XVII в. Джон Локк, работая в «Комиссии по делам промышленности и колоний», ставил вопрос об организации школ для детей английских бедняков. Он подготовил проект нового закона о бедных, в котором предусматривалось создание рабочих школ. Проект предлагал учредить в каждом приходе школы, в которых содержались бы дети бедных прихожан; здесь они были бы лучше обеспечены, чем в своих нищих семьях, и с малолетства приучались бы к труду, что сделало бы их «на всю дальнейшую жизнь благоразумными и трудолюбивыми» (19, 300). Проект Локка не был принят правительством. Однако во времена королевы Анны в стране было основано множество благотворительных школ для обучения детей бедноты чтению, письму, счету, нравственному поведению и принципам англиканского вероучения. В то время в Англии государственные классические школы давали образование лишь людям среднего класса и правительство ничего не предпринимало для просвещения низшего сословия. Благотворительные школы устраивались при приходах и зависели не только от поддержки немногих состоятельных людей, но и от помощи широкого круга прихожан, собиравших на них по подписке деньги и принимавших участие в контроле за ними. Эти школы и стали объектом критики Мандевиля, составившей содержание «Опыта о благотворительности и благотворительных школах».

Как обычно, он начинает с изощренного психологического анализа, с рассмотрения мотивов, которыми руководствуются в своей заботе о бедных детях все эти лавочники и торговцы, священники и попечители, состоятельные благотворители и рядовые прихожане. И конечно же он обнаруживает, что всеми ими в этой их кипучей деятельности движет отнюдь не христианское милосердие, не понимание интересов страны, а собственный эгоизм, тщеславие и властолюбие. Однако это лишь прелюдия. Главные возражения Мандевиля против благотворительных школ связаны с идеей о необходимости «определенной доли невежества в хорошо организованном обществе». Общество не сможет долго существовать, если наряду со многими его членами, живущими в праздности и довольстве, в нем нет и огромного числа людей, им прямо противоположных, работающих в поте лица не только за себя, но и за других. Чтобы такое общество было счастливым, а народ был доволен даже своим жалким положением, необходимо, чтобы огромное большинство оставалось бедным и невежественным. Знания разнообразят, умножают человеческие желания, а чем меньше желает человек, тем легче могут быть удовлетворены его потребности. Из этих посылок Мандевиль развивает свою аргументацию против благотворительных школ. Посещение школ детьми бедняков — для общества бессмысленная потеря времени. Гораздо лучше и для общества, и для самих детей, если дети как можно раньше займутся трудовой деятельностью. Ведь те, кто значительную часть своей юности тратит на то, чтобы научиться читать, писать и считать, ожидают — и не без оснований — получить такую работу, где эти знания могут им пригодиться; большинство из них начинает смотреть с презрением на физический труд, означающий самое низкое положение в обществе и приносящий самое ничтожное вознаграждение. Так образование «делает их неспособными к физическому труду, который в каждом цивилизованном обществе является их прямым назначением и уделом, на который они не должны роптать или жаловаться» (2, 269).

Между тем в настоящее время в Англии сложилось такое положение, отмечает Мандевиль, что бедняков едва хватает для выполнения необходимых для существования общества работ. «Соотношение частей в обществе нарушено, и основная масса народа, которая всюду должна состоять из трудящихся бедняков, не знакомых ни с чем иным, кроме своей работы, слишком мала по сравнению с другими частями» (2, 272). Всякий норовит избежать грязного физического труда или же требует за него непомерно высокую плату. Каждый стремится поменьше работать, но побольше подзаработать. На одного купца приходится десяток счетоводов, в деревнях не хватает работников, поищите лакея — и вы сразу же найдете дюжину, но все они будут дворецкими. Высокая цена на продукты питания и на труд повышает себестоимость промышленной продукции и, следовательно, товаров, идущих на мировой рынок. Это уже начало сказываться на суконной промышленности, производящей почти две пятых английского экспорта. Другие страны благодаря более дешевому труду и более низкому уровню жизни своих рабочих уже начинают производить ткани из купленной английской шерсти дешевле, чем это обходится самой Англии. Поэтому не благотворительное обучение детей бедняков чтению, счету и нравственному поведению, способное породить у них презрительное отношение к тяжелой работе в качестве рабочих и батраков, а, напротив, «воспитание их в невежестве» и как можно более раннее приобщение к физическому труду помогут сделать продукты питания и труд в стране дешевыми. «Это — благородный и мужественный способ противодействовать нашим торговым конкурентам и по достоинству превзойти их на зарубежных рынках», — заключает Мандевиль (2, 285). Столь откровенная, обнаженная точка зрения в то время вызвала шумное негодование. Сейчас трудно определить, кого среди возмущавшихся этим не лишенным цинизма предложением было больше — искренних человеколюбцев или же святош и ханжей. Но пройдет несколько десятилетий, и история по-своему реализует рекомендации Мандевиля, когда промышленная революция, ужесточив капиталистическую эксплуатацию, ввергнет английский рабочий класс в такую бездну нищеты и невежества, о которой наш философ не посмел бы и подумать.

В «Опыте о благотворительности и благотворительных школах» есть и страницы, посвященные классическому школьному и университетскому образованию в Англии, где Мандевиль высказывает целый ряд предложений по их усовершенствованию. И здесь в основе его рекомендаций, так же как и критики благотворительных школ, лежало ясное понимание тех перспектив буржуазного развития, которые открывались перед страной. В постановке образования должно руководствоваться здравым смыслом, как и в торговле. В каждом графстве надо иметь одну или несколько больших государственных школ, где бы изучались латинский и греческий языки, а все мелкие частные школы упразднить. Совершенное знание латыни необходимо всем, кто намерен посвятить себя ученым занятиям, стать адвокатом, врачом или аптекарем. Однако для молодых людей, которые впоследствии должны добывать себе средства к жизни при помощи тех профессий и занятий, где латынь ежедневно не требуется, она бесполезна, а изучение ее — бессмысленная трата и времени, и денег.