Берлин-45 - Сергей Егорович Михеенков
– Выполняйте. Только будьте осторожны. Там в каждом канализационном колодце по фаустнику. – И Жуков указал на Вильгельмштрассе. – Танки беречь. Они нам ещё будут нужны. Вперёд – штурмовые группы.
Теперь гвардейцы Катукова наступали, имея чёткую разграничительную линию с соседней 8-й гвардейской общевойсковой армией Чуйкова. Тем не менее при необходимости поддерживали друг друга, когда без прикрытия брони или пехоты преодолеть тот или иной опорный пункт немцев было невозможно.
Солдатское радио работало бесперебойно. Любая весть разлеталась по подразделениям, от окопа к окопу, от пролома к пролому, от окна к окну мгновенно. Утром 25 апреля солдаты и офицеры 11-го гвардейского танкового корпуса узнали, что накануне войска 1-го Белорусского и 1-го Украинского фронтов соединились западнее Берлина. В штабах поговаривали о том, что в результате блокирования Берлина немецкая группировка оказалась рассечённой на две части. А также о том, что с выходом наших войск к Эльбе дорога на Берлин нашим западным союзникам перекрыта.
Чем ближе к центру продвигалась бронетехника корпуса, тем ожесточённее становилось сопротивление оказавшихся в окружении немцев. Улицы, ведущие к Потсдамскому вокзалу, в нескольких местах перегорожены деревянными срубами в несколько рядов, засыпанные землёй и камнями. Трамвайные вагоны, наваленные друг на друга. За каждой баррикадой – несколько пулемётных точек. Улицы насквозь простреливались противотанковыми орудиями. Орудия ведут огонь из проломов и тщательно замаскированы, их прикрывают пулемётчики и команды фаустников. Кроме того, одиночные фаустники поджидают в окнах полуподвальных помещений и на мансардах. У каждого из них по три-четыре фаустпатрона. Часто это подростки из Гитлерюгенда или фольксштурмисты – последняя надежда Великогерманского тысячелетнего рейха.
Постепенно наступление танковых и механизированного корпусов превращается в медленное «прогрызание» немецкой обороны. Это не только затягивание сроков операции, по поводу чего тогда нервничали все, от штаба фронта до штаба стрелкового батальона, не только сверхнапряжение войск, огромный расход ресурсов, боеприпасов и прочего, но и большие людские потери. Последние залпы, последние бои и схватки в подвалах и на чердаках зданий, в подземных канализационных тоннелях, среди вековых деревьев старинных парков уносили новые и новые десятки и сотни жизней. Пехотинцы и миномётчики, танкисты и артиллеристы, связисты, разведчики, сапёры, тыловики – они гибли в уличных боях в том последнем сражении, которое по мере продвижения к центру Берлина становилось только ожесточённей и яростней.
Но дни Берлинского гарнизона и с ними часы Третьего рейха истекали.
Апрель, 25-е. Девятый день атаки.
По плану «Салют» бомбардировщики и штурмовики 16-й воздушной армии двумя волнами нанесли массированный удар по центру Берлина. Первая волна – 899 самолётов, вторая – 590. В этих налётах участвовали истребители. Дело в том, что в небе по-прежнему появлялись истребители противника. В документах в тот день зафиксировано 27 воздушных боёв. Лётчики истребительных полков доложили о двадцати сбитых «Фокке-Вульфов» FW-190, из них тринадцать были сбиты над городскими кварталами и рухнули на улицы и дома.
На других участках шли упорные бои. 3-я ударная армия расширяла плацдармы вдоль Берлинско-Шпандауского судоходного канала. Там в качестве ударной группы шла вперёд 150-я стрелковая дивизия генерал-майора В. М. Шатилова. Её поддерживали танки и самоходки 9-го танкового корпуса генерал-лейтенанта И. Ф. Кириченко[52]. Танковые и механизированные бригады 2-й гвардейской танковой армии успешно «вскрыли» захваченные плацдармы и завязали бой в глубине немецкой обороны, захватили цеха завода в районе Симменсштадт и стадион «Олимпия», уже вечером стремительным броском вышли к железнодорожному мосту через Шпрее и овладели им, не дав отступающему противнику взорвать его. По рельсам моста пошли танки и самоходки.
Южнее, в полосе наступления 5-й ударной армии, впереди, как и в прежние дни, успешно продвигался 9-й стрелковый корпус генерала И. П. Рослого. Истекали третьи сутки штурма Берлина. За это время 9-й корпус продвинулся вперёд на 2800 метров. Другие два корпуса армии – 26-й и 32-й – смогли преодолеть лишь до 450 метров.
В секторе Юго-Западной группировки, где атаковали войска 1-го Украинского фронта, складывалась следующая обстановка. 3-я гвардейская танковая армия, совершив широкий маневр с левого фланга фронта на правый, «успешно развивала наступление веером с плацдарма у Тельтова». Танкисты и мотострелки энергично зачистили от противника берлинские пригороды Целендорф, Шлахтзее, Николазее, Берлин-Эйгенхерт и ударили во фланг немецкой группировке, стоявшей на Тельтов-канале и препятствовавшей переправам, и подошли к пригороду Шмаргендорф.
В этот день произошло то, чего опасались в штабах, когда планировали операцию с нечётко определённой разгранлинией. Бомбардировщики 1-го Белорусского фронта с больших высот разгрузились на боевые порядки танковой армии П. С. Рыбалко. Убито и ранено до ста человек, разбито и сожжено 16 грузовиков с боеприпасами и тыловым имуществом, 6 орудий. Потери, сопоставимые с потерями в суточном бою бригады или полка.
Бригады 10-го гвардейского Уральского добровольческого танкового корпуса генерала Е. Е. Белова[53] из состава 4-й гвардейской танковой армии с боями пробивалась на Потсдам.
В полосе наступления армий Катукова и Чуйкова наметился успех. Пехота 8-й гвардейской армии захватила подготовленный к взрыву мост через Ландвер-канал. Началась переброска бронетехники и тяжёлой артиллерии. Разведгруппа 11-го гвардейского танкового корпуса на своём участке захватила точно такой же мост через Ландвер-канал. Бригады тотчас начали переправу.
Накануне произошёл курьёзный случай. Разведчики доставили в штаб корпуса группу странных людей. Оказалось – японцы. Бабаджанян тут же позвонил в штаб армии и, едва сдерживая смех, доложил командарму:
– Михаил Ефимович, мои разведчики только что привели японцев. Что с ними делать?
– Какие японцы?! Что за шутки, Армо? Откуда вы взяли японцев?
– Да чёрт их знает. Вышли на наше охранение. Говорят – посольство.
– Японское…
– Так точно. И выглядят как настоящие японцы.
В трубке возникла небольшая пауза.
– Только японцев нам сейчас не хватало… Ладно, шлите их сюда, разберёмся.
Катуков с изумлением наблюдал, как вошедшие в штаб начали вежливо кланяться ему. Как с ними поступить, он не знал. Звонить в штаб фронта глупо.
– Мы хотим наша родина, – сказал один из вошедших, к счастью, неплохо говоривший по-русски. – Фронта – страшно.
Катуков хмыкнул:
– Страшно… Тут теперь всем страшно.
– Товарищ генерал, они же союзники Гитлера! – вмешался в разговор кто-то из офицеров штаба. – Припекло, вот и пришли сдаваться.
Японец, переводивший своим соотечественникам, вежливо, с улыбкой, поклонился.
– Гитлер им сейчас не защитник, – подытожил Катуков. – Ладно, в плен их брать не будем. Какие из них военнопленные? Будем считать беженцами. Дайте им транспорт и отправьте с разведчиком, который их привёл, в штаб фронта. Там, я думаю, в дипломатах больше разбираются…
Самоходчики подполковника Смирнова по приказу командира корпуса наступали через Блюхерплац по Йоркштрассе. Видя, что Смирнов продвигается успешно, Бабаджанян повернул на его маршрут и остальные бригады. Улицы были перегорожены баррикадами, завалены грудами кирпича и железобетонных конструкций обвалившихся зданий.
В голове колонны гремело и вспыхивало. Там шёл почти непрерывный бой. Оттуда встречным потоком везли и вели раненых. В эти дни были тяжело ранены начальник политотдела 44-й гвардейской танковой бригады подполковник В. Т. Помазнев, командир бригады полковник И. И. Гусаковский, убит майор Н. Е. Золин, исполнявший обязанности начальника политотдела бригады.
По информации, постоянно получаемой от пленных, корпусу противостояли части дивизии СС «Шарлоттен»[54], охранные подразделения и батальоны фольксштурма.
В этот день произошло событие, которое история Великой Отечественной и Второй мировой войны поставила в ряд символов, величина и значение которых оцениваются не меньше, чем Знамя Победы над Рейхстагом: 34-й гвардейский корпус генерала Г. И. Бакланова[55] вышел к Эльбе и встретил вышедшие на западный берег американские войска.
Апрель, 26-е. Десятый день атаки.
В этот день войска 3-й Ударной армии вышли к очередному каналу – Фербиндунгсканалу. 150-я стрелковая дивизия, проведя мощную артподготовку, пошла вперёд, на мост, но вскоре её атака захлебнулась. Не имела успеха и соседняя 171-я стрелковая дивизия. Она к тому часу одним своим полком форсирована Фербиндунгсканал, но противник атаковал при поддержке танков, и плацдарм пришлось спешно эвакуировать. Генерал Богданов погнал свои танки на переправу по захваченному накануне железнодорожному мосту через Шпрее, но немцы открыли огонь из противотанковых пушек. Загорелись «тридцатьчетвёрки», успевшие выйти на мост, и Богданов отменил переправу до наступления темноты. Части и соединения, двигавшиеся к центру Берлина с севера, в этот день безуспешно пытались захватить и расширить плацдармы на другом берегу Шпрее. Но немцы яростно контратаковали при поддержке танков, артиллерии и миномётов и не позволяли
