Винсент Буглиози - Helter Skelter: Правда о Чарли Мэнсоне

Доктор Скрдла показал, что люди, принявшие ЛСД, могут увидеть разницу между предметами реальными и кажущимися; фактически, у них часто обостряется восприятие. Далее, Скрдла показал, что прием ЛСД вызывает, скорее, иллюзии, чем галлюцинации, — другими словами, наблюдаемый предмет находится там, где человек его видит, только восприятие предмета меняется. Многие были немало удивлены, поскольку ЛСД часто называют именно галлюциногенным препаратом.

Когда на мои вопросы отвечал Уоткинс, я лично прояснил тот факт, что, будучи еще молодым человеком (Полу Уоткинсу было 20 лет), он принимал ЛСД уже от 150 до 200 раз. Тем не менее, как наверняка заметили присяжные, Пол был одним из наиболее ярких свидетелей обвинения и прекрасно выражал свои мысли. Скрдла также сказал: “Мне приходилось встречать людей, принимавших этот препарат несколько сотен раз и не выказывавших ни малейших признаков нарушений эмоциональной сферы — если только они не находились в этот момент в состоянии наркотического транса”.

Фитцджеральд спросил у Скрдлы: “Может ли прием больших доз ЛСД на протяжении ограниченного периода времени сделать человека чем-то вроде зомби или разрушить его рациональное мышление?”

Если, как я подозревал, Фитцджеральд пытался заложить фундамент для защиты, построенной вокруг этого предположения, тот развалился, едва Скрдла произнес: “С таким мне сталкиваться пока не доводилось”.

Доктор Диринг выступал последним. Он закончил давать показания в пятницу, 13 ноября. Большую часть понедельника (16 ноября), мы провели, представляя вещественные доказательства правоты Народа. Всего их набралось 320 отдельных экспонатов, и Канарек встретил протестом появление каждого из них, начиная от револьвера 22-го калибра и заканчивая масштабным планом усадьбы Тейт. Сильнее всего он протестовал против введения в вещдоки цветных фотографий тел убитых. Отвечая ему, я заявил: “Разумеется, Суд может видеть, что эти изображения жестоки и натуралистичны, спорить не приходится, но дело обстоит таким образом, что подсудимые — как раз и есть те люди, что совершили убийства; разумеется, обвинение отталкивается именно от того предположения, что подсудимые как раз и несут ответственность за жестокость и кошмарность случившегося. Это дело их рук. Присяжные должны иметь возможность взглянуть на это дело”.

Судья Олдер согласился со мной, и фотографии были включены в вещественные доказательства по делу.

Один из экспонатов так и не попал на стол для вещдоков. Как отмечалось ранее, на брошенной убийцами одежде, которая была на них в ночь убийств на Сиэло-драйв, было найдено несколько белых волосков собачьей шерсти. Увидев их, Винифред Чепмен сказала мне, что они похожи на шерсть собаки, принадлежавшей Шарон. Однако когда я попросил доставить их в зал суда из хранилища вещдоков ДПЛА, то получил лишь отговорки. В итоге оказалось, что, переходя через улицу к Дворцу юстиции, один из следователей “команды Тейт” уронил и разбил стеклянную пробирку с волосками. По его признанию, ему удалось сохранить только один волосок. Осознав, что выражение “дело висит на волоске” будет слишком уж уместно, если я представлю эту единственную уцелевшую улику в суде, я решил обойтись без этого.

В 16:27 в понедельник — ровно через двадцать две недели после начала процесса и за два дня до годовщины моей приписки к делу — я сказал Суду: “Ваша честь, Народ штата Калифорния закончил”.

В заседании был назначен перерыв до четверга, 19 ноября, когда были рассмотрены стандартные прошения каждого адвоката о прекращении судопроизводства по делу.

В декабре 1969 года множество адвокатов предсказывали, что, когда дело дойдет до этой точки, Мэнсон окажется на свободе просто за недостаточностью улик.

Сомневаюсь, что теперь так считал хотя бы один юрист в стране, включая и самих адвокатов защиты.

Олдер отклонил все прошения.

Судья: “Готова ли защита начать выступление?”

Фитцджеральд: “Да, Ваша честь”.

Судья: “Можете вызвать своего первого свидетеля, мистер Фитцджеральд”.

Фитцджеральд: “Благодарю, Ваша честь. Подсудимые закончили”.

Почти всех присутствующих эта фраза застала врасплох. Даже судья Олдер несколько минут казался слишком потрясенным, чтобы связно говорить. В процессе по уголовному делу основной вопрос заключается не в том, виновен или невиновен подсудимый (как полагает большинство). Вопрос звучит так: сумела ли сторона обвинения выполнить свою юридическую задачу и доказать вину подсудимого за пределами разумных сомнений и моральной уверенности.[188]

Очевидно (хоть и неожиданно), защита решила избежать нового раунда перекрестных допросов и положиться на мнение, что мы не сумели доказать вину Мэнсона и его соответчиц за пределами разумных сомнений, — и, значит, адвокаты по делу ждут вынесения вердикта “не виновны”.

Самый крупный сюрприз, однако, был еще впереди.

Часть 7

ВЕТЕР УБИЙСТВ[189]

Просто в воздухе носилось что-то, знаете ли. Что-то в воздухе носилось.

Мы еще позаботимся о стукачах и других врагах.

Прежде чем исчезнуть, Рональд Хьюз, пропавший адвокат защиты на суде по делу об убийствах Тейт — Лабианка, признался близкому другу, что боится Мэнсона.

19 ноября — 20 декабря 1970 года

Фитцджеральд объявил, что подсудимые закончили. Но теперь все три подсудимые девушки в голос кричали, что хотят дать показания.

Созвав совещание сторон в кулуарах, судья Олдер потребовал объяснить ему происходящее.

Между адвокатами защиты и их клиентами возникли некоторые разногласия, сказал Фитцджеральд. Девушки намеревались выступить; их адвокаты противились этому и хотели завершить изложение доводов защиты не начиная.

Бурные дебаты продолжались не менее часа, и только тогда проявилась истинная причина размолвки; Фитцджеральд сделал следующее признание, не занесенное в стенограмму:

Сэди, Кэти и Лесли хотели показать под присягой, что они сами спланировали и совершили убийства и что Мэнсон тут вовсе ни при чем!

Чарли хотел взорвать эту свою бомбу немедленно, но адвокатам удалось оттянуть взрыв, хоть и ненадолго. Впервые открыто противясь Мэнсону, Рональд Хьюз заметил: “Я отказываюсь принимать участие в любом судопроизводстве, где от меня требуется вытолкнуть клиента из окна”.