Татьянаа Иовлева - 100 знаменитых женщин

Символика Кал о опирается на национальную древнюю индейскую мифологию, которую она блестяще знала. Ее работы проникнуты духом «наивного искусства» доколумбовского периода. Фрида изображала себя в национальной мексиканской одежде, которую очень полюбила после свадьбы, в окружении животных, растений и предметов («Автопортет с обезьянкой и пластиной на шее», «Автопортрет с ожерельем из шипов и колибри», «Мое рождение»). Иногда она рисовала у себя на лбу и груди лица людей и события своей жизни («Думая о смерти», «Диего в моих мыслях»). Везде яркие краски, отсутствие перспективы, четкие силуэты и детали, в которых прослеживаются традиции мексиканского магического реализма («Раненый олень»).

В некоторых работах проявляется доля жестокости, излишней откровенности чувств и бесстыдства («Мое рождение»), потому что Фрида всегда называла вещи своими именами («Портрет Дороти Хейл»). По словам Риверы, она «ни разу ничего не преувеличила, не изменяя точным фактам, сохраняя глубокий реализм, извечно присущий мексиканскому народу и его искусству, даже тогда, когда она прибегает к аллегориям, доводя их до космогонического обобщения». Творчество Кало с конца 30-х гг. стало привлекать внимание коллекционеров, а ноябре 1938 г. в Нью-Йорке состоялась выставка из 25 картин, половина из которых была куплена. Фрида произвела фурор не только своим искусством, «суровым, хрупким и твердым, как сталь, и тонким и нежным, как крылья бабочки, восхитительным, как улыбка ребенка, и жестоким, как горечь жизни» (Ривера), но и умом, характером, манерами, жизнелюбием. Ее картины покорили не одних американцев. В январе 1939 г. перед ней склонился Париж. Андре Бертон, «отец сюрреализма», организовавший выставку «Вся Мексика», причислил Фриду к своему лагерю. Но она категорически отказалась войти в «компанию интеллектуальных сукиных детей», которые «расчистили дорогу всем гитлерам и Муссолини», отвергая их искусство как европеизированное и наносное. Всех поразила уникальность и загадочность яркой и обаятельной женщины. Знаменитая модельер Эльза Чапарелли (Скьяпарелли) создала «платье синьоры Риверы» и духи «Шокинг», а на обложке журнала «Вог» появилась рука Фриды, унизанная оригинальными кольцами. Картины Кало были высоко оценены (одну купил Лувр) и, потрясенный напором живописных чувств, Пабло Пикассо писал Диего: «Ни ты, ни Дерен, ни я не в состоянии написать такое лицо, какие пишет Фрида Кало».

Говорить об этом Ривере не было необходимости. Он лучше всех понимал творчество жены, их объединяли общность взглядов на общество (оба вступили в компартию) и искусство. А вот семейная жизнь разваливалась. «Лупоглазому Пузану» было мало любовниц-натурщиц, и он совратил младшую сестру Кало, Кристину. Простить этого она уже не могла. Состояние «холодной войны» затянулось на годы, и Фрида тоже стала допускать вольности. Американский скульптор Исаама Ногучи, мексиканский поэт Карлос Пеллисер, американский фотограф Николас Мюрей и коллекционер живописи Хайнц Берггрюэн были покорены магией этой раскованной женщины. Кало приписывали и лесбийские пристрастия (Полетт Годар, Долорес Дель Рио, Тина Модотти), хотя ни в воспоминаниях друзей, ни в многочисленных письмах и дневнике Фриды ни о чем подобном не упоминается. Но самым известным романом Фриды стала любовная связь с изгнанным из СССР Львом Троцким. Сведения об интрижках жены доходили до Диего в последнюю очередь. Изменять было его привилегией. Но если бы он вовремя узнал о нежной страсти престарелого Троцкого к своей жене, то, как считают историки, Сталину не пришлось бы прибегать к услугам Р. Меркадера. Ривера сам бы «свершил правосудие».

Фрида и Диего не всегда могли быть вместе, но никогда – врозь. В 1939 г. они развелись, а в декабре 1941 г. вновь поженились, чтобы уже не расставаться. Здоровье Кало стремительно ухудшалось. Все чаще она попадала на хирургический стол: в 1951 г. перенесла семь операций, а за всю жизнь 32. Картина «Сломанная колонна» (1944 г.) стала аллегорией ее невыносимых страданий. Диего как-то сказал, что Фрида – «единственный художник в истории искусства, который разорвал свою грудную клетку и сердце, чтобы раскрыть биологию своих чувств».

Кало все реже покидала свой любимый «голубой дом». Здесь она проводила и занятия с учащимися художественной школы «Эсмеральда», в которой преподавала с 1942 г. «Дом цвета мечты» был не обычным жилищем, он напоминал музей. Фрида с Диего всю жизнь собирали произведения искусства доколумбовской эпохи. В саду разместились каменные идолы и животные, индейские маски. В доме царили предметы древних мексиканских культов и народных промыслов: куколки, яркие национальные платья ручной работы, шали, украшения, в которые она так любила наряжаться. Фрида передвигалась по дому и саду в инвалидной коляске, радовалась ученикам и гостям, дорожила каждой минутой, которую она могла посвятить искусству. Но после ампутации из-за гангрены правой ноги духовные силы покинули измученное тело. Фрида устала бороться с болью. В депрессивном состоянии она несколько раз пыталась уйти из жизни и однажды чуть заживо не сожгла себя. В самые отчаянные минуты рядом всегда оказывался Диего, не представляющий жизни без любимой им женщины.

13 апреля 1953 г. в прекрасной галерее Лолы Альварес в Мехико состоялась ретроспективная выставка работ Кало. Даже находясь в больнице, Фрида не могла пропустить такое событие. Под вой сирены «скорой помощи» художницу внесли в зал и уложили на ее знаменитую кровать с балдахином. Это было поразительное зрелище: Фрида, судорожно пытающаяся через боль улыбнуться окружившим ее людям, и десятки суровых, строгих Фрид на картинах. Больше работать Кало не могла, и это сильно тяготило ее. 13 июля 1954 г., после тяжелого воспаления легких, художница скончалась.

«Надеюсь, что уход будет удачным, и я больше не вернусь», – такова ее последняя дневниковая запись. Но такая сильная женщина не могла уйти бесследно. В 1980–1990-х гг. в связи с бурным расцветом культурологического феминизма творческое наследие Кало выдвинулось на авансцену современного искусства. Ее произведения оцениваются в миллионы долларов. «Голубой дом» превращен в музей и никогда не пустует. Жизни Фриды посвящены десятки романов и искусствоведческих работ, на эту тему поставлены драматические и оперные спектакли. В 2002 г. о ней вышел художественный фильм, в настоящее время снимаются еще два. Бурный интерес к личности художницы перерос в настоящую «фридоманию», а представители творческой богемы создали новую религию «калоизм» и молятся у «алтаря Фриды». Но смогут ли они возложить на него что-либо достойное этой истинной женщины, которая жила, влюблялась и творила без оглядки на окружающих?..