Татьянаа Иовлева - 100 знаменитых женщин

Знаменитая мексиканская художница, творчество которой проникнуто духом «наивного искусства», ключевая фигура арт-феминизма, автор почти 200 картин, половина из них автопортреты. «Дневник и переписка Фриды Кало» изданы факсимильно (1995 г.).

«Порой я спрашиваю себя: не были ли мои картины скорее произведениями литературы, чем живописи? Это было что-то вроде дневника, переписки, которую я вела всю жизнь… Мое творчество – самая полная биография, которую я смогла написать». Неумолимая судьба забрала у Фриды Кало здоровье, но не сломила дух, и предопределила все в ее жизни – «от живописи до умения любить». Художница писала: «Страстное желание выжить породило большую требовательность к жизни. Я очень много ждала от нее, каждую минуту осознавая, что я могу все это потерять. Для меня не существовало полутонов, я должна была получить все или ничего. Отсюда эта неутолимая жажда жизни и любви».

Имя Фрида, что по-немецки означает «мир», дал ей отец Гильермо (Вильгельм) Кало, венгерский еврей, приехавший из Германии в Мексику в поисках лучшей доли. Здесь он приобрел известность как фотограф, женился на Матильде Кальдерон-и-Гонсалес, которая родила ему четырех детей. Для своей большой семьи Гильермо построил огромный «голубой дом» – дом цвета мечты – в пригороде столицы, в Кайокане. В нем 6 июля 1907 г. и родилась Фрида. Она росла порывистой, по-мальчишечьи непоседливой и независимой. Любознательная девчушка часто сопровождала отца на съемки и с удовольствием наблюдала за его работой.

Фриде исполнилось семь лет, когда она перенесла полиомиелит: правая ступня атрофировалась, нога стала тоньше и короче. Мужественная маленькая девочка, превозмогая боль, усиленно тренировалась и уже через год гоняла с мальчишками в футбол и даже сколотила уличную банду, которая обносила сады и пакостила вредным учителям. Пара лишних чулок на правую ногу – и практически ничего не заметно. А вот непрекращающаяся, изматывающая боль – она научилась жить с ней. Никаких слез на людях и муки на лице. Вскоре все забыли, что когда-то дразнили ее «Фрида – деревянная нога».

Девочка превратилась в стройную красавицу с глубокими черными глазами под густыми, сросшимися бровями и роскошными черными волосами. Всегда приветливая, улыбающаяся, Фрида притягивала внимание тем скрытым очарованием, которое целиком проявилось, когда она превратилась в женщину. Девушка не зациклилась на своей ущербности, не комплексовала и, может быть, поэтому в нее влюбился самый привлекательный и умный юноша из Национальной подготовительной школы, Алехандро Гомес Ариас. Фрида поступила в нее в 1922 г., выдержав серьезный экзамен. Она готовилась стать врачом. Это было неслыханным делом для мексиканской женщины. Но знавшие Фриду уже давно поняли, что этой умной девушке все по плечу, и жизнь свою она построит так, как сама захочет, без оглядки на чужое мнение.

17 сентября 1925 г. Фрида и Алехандро, оживленно болтая, втиснулись в переполненный автобус, который спустя несколько минут был протаранен трамваем. Юноша не пострадал, а Фрида… Врачи не оставляли никаких надежд. «Перелом четвертого и пятого поясничных позвонков, три перелома в области таза, одиннадцать переломов правой ноги, вывих левого локтя, глубокая рана в брюшной полости, произведенная железной балкой, которая вошла в левое бедро и вышла через влагалище. Острый перитонит. Цистит…»

Фрида выжила. Чего ей это стоило, знала только она. Чужую боль не измерить. Сестре Матильде пришло в голову приделать к «скучной» кровати Фриды балдахин, да еще и закрепить на нем зеркало, чтобы она могла видеть себя. «Зеркало! Палач моих дней, моих ночей… Оно изучало мое лицо, малейшие движения, складки простыни, очертания ярких предметов, которые окружали меня. Часами я чувствовала на себе его пристальный взгляд. Я видела себя. Фрида изнутри, Фрида снаружи, Фрида везде, Фрида без конца…»

Девушку безудержно потянуло рисовать, и она стала своей единственной моделью. Первый автопортрет был подарен Алехандро, которого родители отправили подальше – в Европу – от искалеченной любимой. Когда он вернулся в 1927 г., Фрида уже была на ногах и самостоятельно серьезно занималась живописью. Авария словно раскрыла творческие родники подсознания. Она работала упорно и сосредоточенно, столько, сколько выдерживало тело. Кал о начала посещать художественные кружки и многолюдные вечеринки, привлекая к себе внимание не столько экстравагантным мужским костюмом, который скрывал корсет и деформированную ногу, сколько неукротимой жизненной силой.

С Алехандро теперь Фриду связывала исключительно дружба, хотя его женитьба стала крушением первой любви и больно отозвалась в девичьем сердце. Но на пороге уже стояло новое чувство, взявшее в плен женщину до конца жизни. Диего Ривера, прославленный художник-монументалист, всегда был окружен толпой поклонниц, хотя был очень толст и некрасив. Фрида помнила его еще по подготовительной школе, где он расписывал амфитеатр. Она часами просиживала в уголке, следя за его работой. А как-то в шутку заявила друзьям: «Я обязательно выйду замуж за этого мачо и рожу ему сына». Теперь Кало обратилась к нему как к художнику, чтобы услышать откровенное мнение о своих работах. «Продолжайте. Ваша воля приведет вас к собственному стилю», – сказал он, с удивлением рассматривая ее автопортреты. Какое-то неповторимое чувство духовного и творческого родства потянуло Риверу к молодой женщине.

21 августа 1919 г. 22-летняя Фрида и 43-летний Диего поженились. Спустя годы Кало скажет об этом событии: «В моей жизни было две аварии: одна – когда автобус врезался в трамвай, другая – это Диего». Союз «голубки и слона» казался многим странным и загадочным, но для Фриды он был священным союзом любви.

В жизни Кало не существовало полутонов. Она целиком отдавалась чувствам. В этом и была тайна ее магической стойкости и притягательности. Несмотря на мучительные физические страдания, закованная в корсет женщина искрилась юмором и могла хохотать до изнеможения. Но оставшись наедине с кистью, она была до конца откровенной. Ни одной улыбки на десятках автопортретов – «Моя жизнь – это серьезная история». Боль и любовь, потери и творческие взлеты – все запечатлено в картинах. Фрида так мечтала о ребенке, но страшная травма не позволила иметь детей. Три беременности – настоящий подвиг при ее физическом состоянии – закончились выкидышами. Вся безутешность откровенно запечатлена в картинах. «Впервые в истории искусства женщина выразила с абсолютной откровенностью, так обнаженно и, можно сказать, со спокойной свирепостью то общее и частное, что присуще женщине», – писал Ривера. Но он не оплакивал вместе с женой потерю детей, не чувствуя в них потребности. От двух жен и любовницы у него было три дочери, которыми он никогда не интересовался. Для Фриды же это было крушением еще одной мечты, трагедией. В ее картинах появляются дети, но чаще всего мертвые. И хотя большинство натюрмортов и пейзажей пронизаны солнцем и светом, а последняя работа называется «Да здравствует жизнь!» (ее жизненное кредо), картины 30-х гг. проникнуты болью, отчаянием и страшной символикой безысходности. На металлической пластине «Госпиталь Генри Форда» (1932 г.; художница рисовала на жести, дереве и холсте) Фрида лежит обнаженная на больничной железной кровати. Живот вздут, волосы растрепаны, слезы заливают лицо, кровь – белую простыню. Она держит в руке шесть нитей, объединяя шесть символов: улитку, зародыш мальчика, свой живот, странную металлическую машинку, орхидею и тазобедренные кости. Вместо больничной стены – на горизонте промышленный город.