Марк Рейтман - Русский успех. Очерки о россиянах, добившихся успеха в США

В 1960-м г. он выпустил книгу «50 созидательных лет в искусстве» и, поскольку его жена давно умерла, женился вторично на своей бывшей ученице. Жена оказалась хорошей душеприказчицей художника и еще много лет не переставала издавать оставшиеся после него материалы. В 1964 г., вскоре после окончания своей последней скульптуры «Царь Соломон», Архипенко умер.

В Америке сейчас он пользуется признанием как тонкий и своеобразный мастер, пионер абстракции в скульптурном искусстве и даровитый график. Много его работ имеется в Музее современного искусства в Нью-Йорке, Национальной галерее США, Бостонском музее изящных искусств и других коллекциях.

Одна из наиболее представительных коллекций скульптур и картин Архипенко находится в Художественном музее в Тель-Авиве. В нее попали в частности ранние, еще неабстрактные произведения из коллекций еврейских собирателей произведений искусства из гитлеровской Германии, где искусство Архипенко было запрещено как расово-неполноценное из-за славянского происхождения художника. Многие произведения скульптора исчезли во время войны и представлены лишь своими фотографиями. Не все, созданное Архипенко, выдержало испытание временем. За бортом истории искусства оказались его опыты по «динамическим рисункам» и «архипентура» – изобретенный им аппарат для демонстрации картин, посвященный Т. Эдисону и А.Эйнштейну и наделавший много шума на выставках в 20-е годы.

Лавры основателя абстрактной скульптуры делит в «Гролиере» с Архипенко Наум Габо (1890–1977), который представляет «конструктивизм» (стиль Архипенко названия не имел), и с 1946 г. жил в США. Но этот скульптор, живописец и архитектор (в Гарварде он недолго преподавал именно архитектуру) – тоже россиянин Родился в г. Брянске, в сердце России; покинул ее в 1926 г. Есть там еще и автор современных гравюр Татьяна Гросман Почему-то совершенно не представлена в «Гролиере» русская станковая живопись. Оно конечно, ни Малевич, ни Кандинский, ни Шагал до Америки, не добрались. Но и без них я найду тройку имен, которые не грех подать американскому читателю!

Сергей Рахманинов: одиночество в толпе

Если бы ничтожная кокетка Джульетта Гвичарди ответила на любовь Бетховена, это сделало бы его жизнь гораздо счастливее; но у нас не было бы «Лунной сонаты».

Дмитрий Кабалевский

В конце декабря достопамятного семнадцатого он был одним из последних, кто покинул Россию, пользуясь старорежимной российской визой. Старорежимный русский паспортный чиновник на шведской границе с республикой Финляндией, уже месяц как не входившей в Российскую республику, пожелал «господину Рахманинову» успешных гастролей в Стокгольме. Хорошо еще что он не сказал «гражданину Рахманинову». Это слово успело ему насточертеть уже на домовых собраниях, когда утверждался график дежурств по охране здания от грабителей – по его мнению, когда-то городовые, ныне уже разогнанные, справлялись с этим куда как успешнее.

Род Рахманиновых для России иностранный. В общем, как у Пушкина, поскреби русского и ты найдешь – нет, правда, не татарина, как может показаться по фамилии, но молдаванина, в 14–16 веках из рода Драгош два века выходили господари независимой Молдовы. С той давней поры фамилия обрусела, стали Рахманиновы новгородскими дворянами и служили больше по военной части. А мать была генеральская дочь.

И вот после стольких лет государевой службы самый славный представитель рода покидает Россию и покидает (тут нам не обойтись без этого страшного слова) навсегда! Отныне его будут окружать чужие стены чужих городов, обиды от чужих людей будут переплавляться в музыкальные впечатления и кормить его.

Ну что есть в его активе? Вторая симфония, ее хорошо принимают слушатели. Симфоническая поэма «Утес» по Лермонтову тоже неплохо расходится. А вот Первая симфония – его вечная драма. Мало того, что она получилась сухой и вымученной – плохую симфонию вправе написать каждый, она повлекла страшную многолетнюю депрессию.

Ну, приняли его как будто неплохо. Его тронуло, что грипп, коварная испанка, охватившая дочек и едва не унесшая его самого, вызвали переполох в музыкальных кругах. Ведь российские границы покинул не кто-нибудь, а крупнейший из ныне живущих на земле композиторов. Только итальянец Джакомо Пуччини мог бы соперничать с ним в популярности. Но то оперный композитор, у него гораздо шире аудитория – все готовы сопереживать несчастным Мими и мадам Баттерфляй, и гораздо меньше тех, чьи эмоции подзаряжаются аккордами. А вот найдет ли почитателей он, композитор 44 лет, так нерасторжимо и трагично спеленатый с этой грешной, заблудшей Россией? Правда, и у Рахманинова есть оперы. Но какие? Это юношеская «Алеко» по поэме Пушкина «Цыгане», с которой он получил Большую золотую медаль Московской консерватории. Написал ее Рахманинов за 14 дней, как студент в сессионный бум. Но борения смятенной души русского интеллигента Алеко, окажутся ли они созвучны западному зрителю и без того уже пресыщенному оперными, безнадежно поднятыми на ходули страстями? Нет и нет! О двух других одноактных операх и говорить не стоит. Это «Франческа да Римини» с ее неповоротливым либретто Модеста Чайковского (мало тому было испортить для западного зрителя даже «Иоланту» и «Пиковую даму» своего брата, он еще и до скромных почитателей братцева таланта сумел добраться!). И «Скупой рыцарь» – неудачная попытка спеть слово в слово весь пушкинский текст. Этим на жизнь не наскребешь. Последние две оперы он поставил будучи главным дирижером Большого театра, но они не имели успеха – он сам вправе об этом судить.

Вот какой он, Рахманинов? Это и при жизни понять было трудно, а сейчас вовсе не разберешься. Широкоплечий, очень высокий мужчина, за словом в карман лезет редко – вона как опешил бойких западных журналистов, а такой ранимый, неуверенный в себе, готовый чуть что казниться. Ведь есть же на него спрос, несомненно есть. Но это спрос как на дирижера. Предлагают пойти главным дирижером в Бостонский симфонический. Коллектив, конечно, первоклассный и доверие к Рахманинову в выборе репертуара будет полным, но это 110 концертных выступлений в год, ему не сдюжить. Это получится, как было в Москве, в Большом театре, изнурительное аллегро без пауз. Кончится той же депрессией и разрывом контракта, только теперь уже психоаналитик Даль его не спасет. И Рахманинов отказывается от соблазнительного предложения. Он предпочитает карьеру пианиста-концертанта и дирижера-гастролера. Хотя и тут выходило не меньше 50 концертов в год, поровну В Европе и в Америке, а это тоже отнюдь не легкий кусок хлеба, но по крайней мере полная свобода. Так он сумеет выкроить время для творчества, ведь писать музыку и одновременно исполнять ее он не умеет.