Очередь за надеждой. Автобиография с открытым финалом - Борис Борисович Надеждин
В Москве были организованы несколько точек приема, хранения и обработки собранных подписей. Несколько – чтобы уменьшить риски пропажи или гибели подписей. Представляете себе, если бы все собранные в каком-то одном месте подписи вдруг похитили или подожгли?
Круглые сутки трудились сотни сотрудников. Сначала принимались и пересчитывались подписи, прибывающие из регионов. Затем окончательно отбирались самые хорошие подписи для сдачи в Центризбирком.
Затем подписные листы для сдачи ушивались в папки по регионам, не более ста листов в одну папку, и опечатывались. Через все листы пропускалась веревочка. Вытягивался кончик. Склейка. Печать. И на каждом листе подпись уполномоченного от партии – семь уполномоченных за неделю поставили свои подписи около 30 тысяч раз!
Ведь что такое 105 тысяч подписей? Это больше 26 тысяч листов. На каждом листе может быть максимум пять подписей избирателей, но бывает и одна или две. Три сотни толстых папок. Целая стена больших коробок с подписями. Отдельно укладываются нотариальные удостоверения тысяч сборщиков и другие документы.
Все эти двадцать шесть коробок с подписями и документами мы привезли в Центризбирком. Процедура сдачи заняла несколько часов. Каждая папка открывалась, осматривалась, составлялся акт.
Поверьте, в истории наших президентских выборов впервые происходило подобное, чтобы кандидат на глазах всей страны и всего мира реально собирал и собственноручно привозил подписи своих избирателей. Даже не хочу комментировать – как это делали другие кандидаты. Но никто не видел очередей по всей стране, чтобы поставить подпись за других кандидатов в президенты.
Сдаю подписные листы
Саратов. Наши истории
Иногда к нам приходили ставить подписи люди, которых мы совсем не ожидали увидеть в наших штабах. Например, пожаловали из городской администрации. Мы переглянулись – неужели и они устали от прежней жизни? Да, сказали, были в шоке, когда ВСЕ ЭТО началось. Даже как будто извинялись, что продолжают рулить городом, точно ничего особенного не произошло.
Пришла как-то девушка с временной регистрацией. Мы вынуждены были ей отказать. А она совсем не огорчилась. Говорит, просто хотела в хорошей компании постоять. Пообещала друзей своих привести, у кого есть прописка. И привела.
Народу каждый день было столько, что на лишние разговоры времени не оставалось. Хотя очень хотелось порасспросить людей – почему они стоят в очередях и что думают.
Конец января. Раннее утро. Штаб еще не открылся. А рядом переминаются с ноги на ногу несколько человек. Из-под зимней одежды белые халаты выглядывают. Представились как бригада врачей. Рассказали, что прочли про очереди и стали советоваться друг с другом – не опасно ли? Все-таки бюджетники. Но решили, что бояться стыдно.
Напряг нас однажды росгвардеец в форме. Спрашивает: «Я туда попал? – А куда собирались? – Поставить подпись за Бориса Надеждина. – Мы выдохнули: – Вы не ошиблись. Прибыли точно по адресу».
Вылез, как черт из бутылкиЯ считаю, было три очевидных причины, почему меня не решились допустить до выборов.
Первая: стремительно рос рейтинг – в период сбора подписей на 5 % в неделю. Начав с 1 % под Новый год, рейтинг начал расти в середине января, когда появились очереди. И к концу января, по некоторым опросам, достиг 15 %.
Вторая причина: будучи зарегистрирован, я получил бы доступ к теледебатам и возможности выкладывать ролики на ТВ. И если в Telegram или YouTube мои выступления читали и смотрели миллионы избирателей, то речь зашла бы уже о десятках миллионов.
И третья: с самого начала я заявил, что намерен контролировать подсчет голосов на выборах. Зарегистрированный кандидат имеет право назначать наблюдателей на любой избирательный участок в стране.
Вылез, как черт из бутылки. И вполне возможно, замаячил бы второй тур выборов.
У нашей команды существовала отдельная программа по подготовке наблюдателей. А это значит, что я мог полностью сломать обычное для наших выборов «соревнование» местных начальников, контролирующих местные избиркомы, за «лучшие результаты» в своих регионах и городах.
Дело в том, что мы планировали для такой работы около 50 тысяч наблюдателей. Кого мы собирались выставлять на десятки тысяч избирательных участков по всей стране? Разумеется, наших активных сторонников, которые должны были защищать свои собственные подписи. И мы успели многих подготовить. Пытались потом поставить наблюдателей на участки через других, зарегистрированных кандидатов в президенты и через выдвинувшие их партии. Но кандидаты и партии эти тактично отползли в сторону – всех устраивал «согласованный» начальством результат…
Понятно, что избирательная комиссия выполняет задачи, которые спускает начальство. Но мне было интересно и важно понять – какой они выберут вариант отлучения меня от финальной стадии выборов.
Что я имею в виду? Подписные листы в Центризбиркоме запускают в сканер. Он распознает рукописный текст избирателя и выдает текстовый файл, в котором указаны все данные человека из подписного листа. Файл отправляют в МВД, где данные сравниваются с базой МВД, там есть данные обо всех гражданах России. И база должна отреагировать – существует такой человек, с таким именем, возрастом, паспортом, пропиской или нет.
Огромное количество подписей не было признано, потому что компьютерная база не находила указанные в подписных листах адреса или паспорта. Но ведь подписной лист заполняется от руки. И не у всех людей каллиграфический почерк. Ошибка программы Центризбиркома в одной букве может создать город, которого нет.
Ростов-на-ДоМуОб этой ошибке, по-моему, уже все наслышаны. Она самая запоминающаяся. Но был еще СалИхард, и еще… Да что толку перечислять помарки и описки, которые не признавал компьютер. И в результате «чистых» подписей у нас становилось все меньше и меньше.
Мы пытались защищаться. Показывали подписные листы. Демонстрировали сканы паспортов, где видно, что данные человека абсолютно верны. И город такой есть на карте страны. Этих людей мы даже на суды потом приводили. И они убеждали: это действительно их подпись.
Однако Центризбирком, по всему было ясно, уже принял решение. И хотел побыстрее от нас избавиться.
Понимаете, весь ужас в том, что сами законы и нормативные акты ЦИК, на основании которых проводилась проверка, в принципе невыполнимы для кандидата. То есть действуя формально по закону, можно любого неудобного кандидата не допустить до выборов, получить необходимый результат – тот результат, который нужен власти. И цель – заставить нас опустить руки и не пытаться ни на что повлиять.
Кто из нас на протяжении своей жизни не сталкивался с поиском справедливости в какой-то спорной ситуации или при подаче справок на любом уровне власти? И потом делал разрушительный вывод: ничего не изменишь, всегда так и будет, а значит, «маленький» человек в авторитарной стране ни на что не способен повлиять. Способен – но не сразу…
Якутск. Из чата
– Нормальные люди не в силах больше терпеть. Люди хотят спокойствия и демократии в стране. Поэтому голосуют за Надеждина.
– Нормальных не осталось.
– Извините, я не вас имел в виду.
– Хотите начать срач? Тогда можно не извиняться.
– Слушайте, на улице минус 45, а люди в очереди стоят. Вы о чем ругаетесь?
– Что сделал этот ваш непонятный Надеждин, чтобы в минус 45 мне из дома выползти?
– Погуглить лениво? И тогда убедитесь, что этот «непонятный» сделал в любом случае больше, чем вы.
– Голоса куплены, как пить дать.
– Меня кто-то купил? Не вы ли? И сколько за меня отдали?
– Кстати, Жириновский в свое время много полезного для страны сделал.
– Помню, он что-то смешное про Муму говорил. Вы об этом?
– Я классику вообще не
