Хроники судебных баталий. Реальные истории практикующего юриста - Ильдар Шамильевич Резепов

Истец в лице конкурсного управляющего ссылался на сбой в программе, используемой при начислении заработной платы и иных выплат. Однако никаких доказательств, кроме своих слов, истец не приводил. Это и возмущало Екатерину, которая только об этом и говорила.

Мне пришлось объяснить своей клиентке, что в отсутствие других доказательств, пояснения истца могут быть положены в основу решения, поскольку в силу статьи 68 Гражданского процессуального кодекса РФ они также являются доказательствами по делу. Поэтому нужно было работать уже с той ситуацией, которая сложилась.

Я начал размышлять о возможности сбоя в программе, анализировать, можно ли своевременно заметить и устранить неполадку. И тут меня осенило: денежные средства, выплачиваемые работнику в виде пособия по уходу за ребенком, учитываются в расходной части при расчете налога на прибыль. То есть работодатель может уменьшить налогооблагаемую базу по этому налогу на ту сумму, которую выплатил работнику.

Из этого следовало, что нам не нужно было устанавливать факт сбоя в программе и выяснять, как он повлиял на выплату пособия. Требовалось доказать, что предприятие в лице своих работников, ответственных за начисление выплат и сдачу налоговой и бухгалтерской отчетности, способно было увидеть ошибочно начисленные и выплаченные денежные средства. Халатность бухгалтера или нескольких бухгалтеров способствовала неправильному расчету пособия, что не является счетной ошибкой.

Действующее законодательство не дает определение понятию «счетная ошибка». Это приводит к тому, что на практике возникают сложности в принятии решения, что же является счетной ошибкой. Если неправильно умножили или поделили, то это ошибка при подсчетах, а значит, счетная ошибка. Это подтверждается позицией Верховного суда РФ и Роструда. Однако можно ли считать сбой в программе такой ошибкой — вопрос не из легких.

Кроме того, было много вопросов к самому истцу. В частности, локальными актами работодателя, например коллективным договором, могла быть предусмотрена выплата за счет средств работодателя пособия по уходу за ребенком до трех лет. Возможно, такое условие было и в трудовом договоре. Эти документы в суд представлены не были, как и те, которые подтверждали бы саму выплату денежных средств: в материалах гражданского дела не было платежных поручений, подтверждающих перечисление указанного пособия.

Я обратился за консультацией к своей знакомой, которая, помимо того что имеет экономическое образование и ученую степень кандидата экономических наук, ведет свое дело в сфере оказания бухгалтерских услуг. Итогом наших обсуждений стала бухгалтерская справка о невозможности совершения счетной ошибки и возможности ее своевременного обнаружения и исправления. По формальным признакам такого документа было достаточно для отмены заочного решения. Теперь оставалось убедить судью в том, что эти доказательства будут способствовать вынесению иного решения, нежели то, что уже имеется.

В судебном заседании мы ходатайствовали о приобщении документов, свидетельствующих об уважительной причине неявки и влияющих на итоговое решение суда. Несмотря на возражения истца, суд приобщил к делу эти документы и позволил выразить позицию по рассматриваемому вопросу. Кроме ссылки на бухгалтерскую справку как на доказательство, способное повлиять на исход по делу, я не преминул сообщить, что истцом не представлено доказательств невозможности выплаты пособия сверх установленного законом срока: в деле нет ни коллективного, ни трудового договоров, нет доказательств перечисления пособия вообще.

Судья удалилась в совещательную комнату и после непродолжительного отсутствия огласила определение об отмене заочного решения. Первая победа обязательно должна принести победу окончательную — с этой мыслью я отправился готовиться к основному заседанию.

В назначенный судом день судебного заседания все шло как-то неправильно. Сначала я забыл документы на столе, и за ними пришлось возвращаться. Затем пошел сильный снегопад, парализовав на некоторое время дорожное сообщение. Судебные заседания, а в тот день их было три, начинались с задержкой. Заседание по делу Екатерины было последним, и я ехал туда уже с опозданием, тщетно пытаясь дозвониться до помощника судьи и предупредить о том, что задерживаюсь по техническим причинам. На мою удачу в этом суде также были задержки, мне пришлось еще час дожидаться своей очереди.

Истец на стадии ходатайств попросил приобщить к материалам дела документы, свидетельствующие, по его мнению, об убедительности позиции и доказанности обстоятельств, имеющих значение по делу. Среди них были платежные поручения о перечислении денежных средств за вторые полтора года, при этом платежных поручений за первые полтора года истец не удосужился представить. Также был предъявлен скриншот экрана монитора с открытой программой, где было установлено, что Екатерине назначено пособие, стоит галочка напротив периода полтора года и представленного полного комплекта документов. Других документов истец не предъявил.

Истец, принеся кучу ненужных документов, рассчитывал на то, что я попрошу отложить судебное заседание, чтобы ознакомиться с ними и подготовить позицию по делу. Однако я заявил суду, что мне не требуется время на подготовку, поскольку готов дать оценку представленным документам и высказать свою позицию уже сейчас.

Относительно представленных документов и по делу вообще я обосновал свою позицию следующим образом. Истец не доказал факт совершения счетной ошибки, тем более вследствие сбоя программы:

— не представлено ни одного документа, свидетельствующего о неправильных расчетах;

— нет документов, подтверждающих сбой программы или то, что о нем стало известно только спустя полтора года;

— не представлено документов, подтверждающих излишнее перечисление денежных средств (платежные поручения представлены только за полтора года), поскольку из представленных документов можно сделать вывод, например, что пособие выплачено с опозданием;

— в назначении платежа указано, что это перечисление заработной платы, а в материалах дела нет доказательств того, что ответчик находился в декретном отпуске до достижения ребенком возраста трех лет, следовательно, Екатерина могла в этот период работать;

— ответчиком в опровержение доводов истца представлено никем не оспоренное заключение специалиста, которое подтверждает доводы ответчика об отсутствии счетной ошибки и исключает ее априори.

Кроме того, все забыли об еще одном юридически значимом обстоятельстве — добросовестности получателя выплаты, которая, а точнее, ее отсутствие, должна быть доказана истцом.

О добросовестности ответчика свидетельствовал тот факт, что Екатерина не знала о поступающих денежных средствах. Об этом свидетельствовала выписка по счету зарплатной банковской карты, из которой видно, что денежные средства поступали, но не снимались, как это было с суммами, перечисляемыми в первые полтора года. Дополнительно была представлена справка из банка о том, что уведомления по банковской карте не были подключены.

Судебное следствие было завершено, мы с оппонентом выступили в прениях, и судья ушла в совещательную комнату. Сорок минут