Андрей Тарковский - Мартиролог. Дневники

Кажется и В. Н. получил квартиру.

Плохо.

Плохо. Думал, что от лекарств болит селезенка, а сейчас мне кажется, что это нижняя доля левого легкого. После облучения?

Звонил Боровский Витя. Собираются с Джудит приехать в Париж.

Доман якобы сказал Маргаретте фон Тротта, что я живу у него в доме, за лечение мне платит правительство Франции и что я ни в чем не нуждаюсь. С тем она и уехала в Америку. Какая-то здесь путаница. Завтра в пять надо позвонить Крису, который приедет поговорить об этом.

Звонил Максимову. Поговорили. Он собирается в Италию.

Плохо: левый бок. Пожалуй, не стоит больше писать о болезни.

Давно не писал. Все время дома. Неважно.

Позавчера должны были приехать Свен с Лейлой и с кем-то из лаборатории — говорить о печати и смотреть полкартины в зале. Я отказался — чувствовал себя нехорошо.

Андрюшка с Ларой — которая страдает из-за сына-маньяка — ходят на фестиваль фантастики, здесь в Париже. И смотрят кошмарную чушь.

(Св. Антоний,

родился 17 января, [см.] Четьи-Минеи;

[о св. Антонии см.] Св. Афанасий Великий — сочинения, том 3.)

Вчера был концерт, данный в мою честь, и прошел с успехом: были Лара и Андрюша. Был Брессон. Передал мне кассету с концертом Баха. Галя Вишневская, обещавшая быть, конечно же не была.

Материальна и жизнь общества: устройство ее прагматично и эмпирично. Плоды же духовной жизни не всегда видимы, неспешны и устремлены вглубь человека. Материальная жизнь развивается случайно, вернее, ощупью: как у червя в земле. Духовная же — сознательно и целеустремленно. А все, что требует усилия, ныне в пренебрежении.

Вчера приехала Кристиана. Хочет, чтобы я надиктовал ей последнюю главу для переиздания книги. Надо также продиктовать ей заявку для Пио, чтобы она перевела ее на итальянский.

Вчера вечером хотел прийти Максим Шостакович, но не пришел.

Гулял целых два часа. Устал. Понял, что не ходил более двух с половиной месяцев.

Был Бруно (архитектор) и предложил еще один ужасный проект. Я ему дал свой и предложил «доработать».

Работал с Кристианой над последней главой книги для немецкого 2-го издания. Надо выпустить книгу к Каннскому фестивалю, где будет и «Sacrificio».

Вот эта статья, где подписи стоят не под тем, что было обещано. Э. Тейлор возмутилась, и был скандал. Жена Миттерана устроила эту инсинуацию. А ведь Леон просил меня отозваться лишь о Жаке Ланге.

[Перевод вырезки из «Le Monde» от 26 февраля, 1986 г., см. Приложение{14}]

Сегодня смотрел перезапись: надо многое переделать. Шаги ужасные.

Вчера со Свеном смотрел печать — нулевая копия: плохо.

Работал с Уве и Михалом над будущей перезаписью. Как они успеют?

Сегодня был Кшиштоф Занусси с женой Елизаветой.

«Стигматы», «Мартиролог» — названия для фильма.

Был Андрюша Яблонский (вполне сносный).

Сегодня был Михал утром. Вечером был Андрюша. Он несколько дней тому назад вернулся из Стокгольма. (Фильм об Абеляре и Элоизе.) Анна-Лена тянет меня в Канн, а мне не хочется. Скорее всего, я не поеду.

Третий день плохо себя чувствую. Немеет спина, живот, бока, ноги. Как будто кожа содрана: холодно. И хожу плохо. Должен был сегодня написать заявку для Пио и не написал.

Сегодня хуже, чем раньше: немеет спина, поясница, живот, ходить труднее. Был Леон. В понедельник снова в больницу. Это будет последний (на этот раз) курс радиотерапии вместе с химиотерапией. Затем только химиотерапия, что будет переноситься легче (в смысле реакции на облучение).

Анна-Лена все время говорит о Каннах. Уже снята комната на троих и плюс одна кровать может быть в гостиной. Я очень не хочу…

Прочел «Святого Антония» Флобера: головно, вторично (после первоисточников), иллюстративно и очень пышно. Замечательную экранизацию этого сделал бы Сережа Параджанов.

Лара с Андрюшей должны будут поехать во Флоренцию — навести порядок в доме и съездить в Роккальбенью. Я сделал план-проект. Ларисе надо его утвердить (трудно будет).

До конца недели надо написать заявку для Пио, которую Лариса отвезет в Италию.

А. Куросава проездом в Лос-Анджелес прислал письмо и цветы.

(История Клейста и его возлюбленной.)

Сегодня видел во сне отца, беседующего с Пастернаком. Нехороший сон. Надо позвонить в Москву.

Вчера почувствовал себя хуже. Сегодня стало ясно, что у меня грипп. Мне-то это совсем ни к чему.

«Столь высоко организованный, столь органический язык не только дверь в историю, но и сама история. Для России отпадением от истории, отлучением от царства исторической необходимости и преемственности, от свободы и целесообразности было бы отпадение от языка. „Онемение“ двух, трех поколений могло бы привести Россию к исторической смерти. Отлучение от языка равносильно для нас отлучению от истории».

Ездили в больницу. Но для меня не оказалось места: прозевали из-за Пасхи. Доктора не было на месте.

Вернулся домой. Чувствую себя плохо, болят грудь и спина.

Я знаю, что впереди у меня медленное (пока не скоротечное) умирание. В лучшем случае. И лечение моя отсрочка. <…>

Апрель 1986

Все эти дни плохо себя чувствую. Приближается фестиваль в Каннах, а я не знаю, как себя вести по отношению к нему. Вивиан сказала, что фильм Андрона будет в этом году там и в конкурсе. Лариса встречается с Жакобом, и все выяснит.

День рождения. Вечером все свои, кроме Марьяны и Виктора. Андрюша [Яблонский], конечно.

Смотрел последнюю копию со Свеном и слушал перезапись. Перезапись — плохо. Уве — звукооператор — ужасен. И Миша тоже не изобретатель. Дал поправки, чтобы хоть как-то поправить дело. Если позвонит Миша, сказать ему:

1. Передать 300 крон Софии.

2. Сделать фото для паспорта.

3. Поставить на паузу (Ночь) звук проехавшего мотоцикла.

4. Сколько пить лекарство? Узнать у Софии и у Ю. Лины.

Сегодня ложусь в больницу.