Алексей Ивакин - Принимаем огонь на себя!

Спустя какое-то время завели какого-то немолодого мужчину, он был весь в крови, с разбитым лицом и головой. Он хотел написать заявление о том, что произошло, но его не стали слушать, медицинской помощи тоже не оказали. Мужчина рассказал нам, что «Правый сектор» и радикалы угнали пожарную машину и пустили ее впереди своей колоны. В какой-то момент они остановились. Тогда этот мужчина вскочил в машину, выдернул ключ зажигания и швырнул его в сторону на дорогу. Человек тридцать накинулись на него, били, требовали ключ. Он едва остался в живых, но ключ им не вернул.

Мы вышли во внутренний дворик милиции. Там тоже клубился дым с улицы, вокруг шла стрельба, взрывы. Было много милиционеров. Но они так и не получили никакого приказа. Нас не отпускали часа полтора. Когда на улице стало тише, мы все-таки сумели вырваться оттуда и вернулись на Куликово поле».

Рассказывает Света: «После второй атаки со стороны улицы Вице-Адмирала Жукова к нам стали приносить первых ВВ-шников с ранениями камнями. Некоторым стало плохо. Откачивали подручным «нашатырем»… Мы почти все, как гуси, пришли, практически с голыми руками, не веря в то, что война действительно будет…

Наш «медпункт» оттеснили за перекресток улиц Греческой и Вице-Адмирала Жукова. Какое-то время мы находились там. Оттуда же «скорая» увезла одного из первых тяжело раненых… Прямо со ступенек…

С каждой минутой раненых было все больше и больше… Все, что мы принесли из медикаментов — таяло на глазах. Не было питьевой воды. Я, как наименее способный медик, — взяла на себя заботу обеспечения водой и медикаментами наших ребят.

Раненый сотрудник правоохранительных органов

Много раз я с другими девчонками бегали по городу в поисках аптек, где еще есть элементарные «бинт-вата-перекись-хлоргексин-нашатырь-нимесил»… Многие аптеки были закрыты. Все гастрономы/супермаркеты и мелкие лавочки, где можно было бы купить воду — тоже закрыты… Зато открыты магазины косметики, обуви… Их стрельба в квартале от них не деморализовала… Приходилось бегать за несколько кварталов туда-обратно. Милиционеры пропускали через свой кордон, только внимательно осмотрев кульки. Воду и медикаменты пропускали молча.

Импровизированный медпункт «куликовцев»

Когда во второй (может в-третий, не обессудьте, — не запоминала…) раз вернулись с девчонками с водой и лекарствами — «медпункт» уже перебрался под окна магазина «Ессо»… ближе к его концу…

Там под окнами я впервые увидела первого убитого. Там же пытались запустить остановившееся сердце… Раненых было много… очень…

Бои шли уже и со стороны «Русского театра».

«Куликовцы» держат оборону со стороны Русского театра

Так по окошкам ближайших магазинов и офисов мы нашим «медпунктом» передвигались все ближе к улице Советской Армии (советское название улицы Преображенской). Передвигались, теснимые со всех сторон этим зверьем… После улицы Вице-Адмирала Жукова они стали выдавливать нас и от торгового центра «Афина», с обеих сторон, и возле «Русского театра»… Все три перекрестка блокировали стенки ВВ-шников. Сзади нас стояла милиция. В отличие от ВВ-шников, они были без дубинок, без бронежилетов, без касок… Они просто стояли у нас за спиной. Лицом к нам. За их спинами — Соборная площадь, десятки сотен «укрофилов»…

Взрывов все больше. Раненые все чаще… Очень много было пулевых ранений. Я не разбираюсь в оружии и в видах огнестрельных ран тем более… Сперва приводили ВВ-шников, нас защищавших, с пулевыми… Мужики кричали: «Девчонки, скорей! Первую помощь, подстрелили!». На них разрывали форму, чтоб наши врачи (ох… целых 3 на весь кошмар) могли осмотреть и что-то предпринять.

Пока мы еще были недалеко от ступенек магазина «Ессо» — на старой, где-то подобранной двери лежал тяжелораненый. Как смогли — забинтовали… Его пытались снимать то ли на камеру, то ли на фото — не знаю… Вежливо послали…

Многие моменты битвы я не могу подробно объяснить, описать, — в силу того, что избрала себе роль «экспресс-доставки» медикаментов и питьевой воды. Мне тяжело смотреть на то, как умирают люди (при мне занесли одного убитого, второму запускали сердце… Не знаю, если выжил — молодец, брат!!!).

Мне тяжело смотреть на кровь… Я теряюсь, я боюсь… руки трясутся от страха и боязни сделать что-то не так… Ребята это понимали… И девчонки, у которых чуть получше в плане медпомощи (ну, более стойкие они, что ли… Среди нас только 1 человек вслух заявил, что он медик… Все остальные — так… «могу синяк замазать…»)

Короче… Я решила, что должна помогать, чем смогу… Принести, что требуется, нарезать бинты, пооткрывать перекиси, хлоргексидин, ваты, рассортировать лекарства, которые девочки/женщины Одессы продолжали приносить к нам. Приносили деньги. Эти деньги мы тратили на медикаменты и воду…

Я бегала с еще одной девчонкой за медикаментами. Срочно нужен был нашатырь и перекись/хлоргексидин… В ближайшей к нам аптеке мы взяли только нашатырь. Я отослала ее назад, к нашим, сказала, что найду перекись и буду на месте. Перекись я нашла только на пл. Тираспольской» (8).

Рассказывает Стас: «После второй атаки была третья, со стороны Дерибасовской. В этой атаке «майдауны» направили на нас неуправляемую пожарную машину (без водителя), просто на таран нас и наших укреплений. Укрепления всё же выдержали. «Пожарка» [пожарная машина] остановилась. Один смелый парень, из наших, под градом камней подбежал к остановившейся пожарной машине, сорвал флаг, который нацепили на нее «майданутые» и, скинув его на асфальт, отбежал за нашу баррикаду. Пожарную машину подожгли, но пламя довольно быстро затухло. С балкона 2-го этажа соседнего здания (Греческая, 46) в нас стал кидать камнями забравшийся туда «правосек». Градом камней его вынудили отступить, но уже вскорости туда забрались несколько «правосеков» с толстыми щитами, соорудили укрытие и стали вести по нам огонь из пистолета (видел сам). Травмат [травматическое оружие] или боевой — не знаю, не до разглядывания было.

Говорят, пистолетов было много, вроде были автоматы и даже один УЗИ [марка автомата]. Не знаю, видел у них несколько человек с пистолетами, чем стреляли — резиной или пулями, не знаю. С нашей стороны видел мельком одного с пистолетом (травмат), он ещё какого-то залез на мусорный бак и с него вёл огонь. То есть, виден он был отлично всем.

Когда появились раненые от выстрелов (как у нас, так и среди милиции), милиция со щитами стала отступать перед «правосеками». Более того, часть милиции выстроилась кордоном и стала оттеснять нас назад. Но в результате «правосеки» смогли приблизиться к первому кордону (ведь наши камни уже не долетали, а те, что долетали до первых рядов, особого вреда не могли нанести, ибо боевики «правосеков» были отлично экипированы и построились «черепахой»).