Петр Владимиров - Особый район Китая. 1942-1945 гг.

Путем разъяснения мы можем положительно повлиять на мелкую буржуазию. Либеральная буржуазия подвержена большим колебаниям. Она жаждет своей демократии. Под нашим сильным нажимом она может быть или нейтрализована, или привлечена на нашу сторону.

Крупные помещики, банкиры, компрадоры — это реакционная сила. Это злейший враг внутри страны. Крупная буржуазия является объектом нашей длительной борьбы. Эта реакционная сила всячески завоевывает руководство. Она пытается также удержать под своей властью 360-миллионное крестьянство. Она выжимает из народа пот и кровь.

Народным массам следует разъяснять, что мы собой представляем. У нас армии и базы! Надо убеждать! Мелкая буржуазия колеблется, требует демократии. Во время аньхойских событий Чан Кай-ши пригласил нас на сессию Национально-политического совета. Мы ответили, что вы убили наших людей. Мы не приедем... Гоминьдан тоже отказался нам уступать...

Китай является самой богатой страной в мире...

Политическая действительность и практика доказывают: на международной арене Советский Союз единственный и лучший наш друг. Все остальные — это так называемые союзники.

Мы должны решительно стоять за союз с Англией и Америкой.

Однако Англия поставила в Грецию генерала Скоби в своих интересах, а не народных. Если это захотят сделать [516] в Китае — мы не согласимся. «Скобизма» мы не допустим. Мы должны быть бдительными. Некоторые иностранцы поддерживают Чан Кай-ши, выступают в качестве миротворцев, как бы в маске бога. Если же сорвать эту маску, то откроется страшное лицо (Мао Цзэ-дун имеет в виду Хэрли).

Наша политика по некоторым вопросам

1) О различиях в конкретной и общей программе.

В прошлом наша общая и конкретная программа не различались. Конкретного разделения не было. В начале антияпонской войны в программе было десять пунктов. В середине этой войны в политической программе Особого района стояло одиннадцать пунктов. Во время VI съезда также было десять пунктов в программе (там были аграрный закон, закон о браке, положение о политической работе и т. д.). Во время Северного похода имелась такая же программа. И только на этом съезде мы внесли ясность, понятие, развитие в конкретную и общую программу.

2) Наша позиция в отношении Сунь Ят-сена.

В общем она должна быть положительной. Он при жизни сделал много хорошего. Многие деятели не любят Суня — не совсем правильно.

Линь Бо-цюй много говорил об отрицательных сторонах Сунь Ят-сена. Но мы должны использовать положительные стороны Суня (его речи, его поведение) — это наше оружие и мы не должны бросать его. Именно хорошие стороны Суня сумел в свое время использовать Чан Кай-ши. Знамя Суня нужно нам не только сейчас, но и впредь... Конечно, наш новодемократизм лучше его трех принципов («а со временем мы будем еще лучше»).

Во время гражданской войны нашим товарищам не нравился Сунь Ят-сен. Тому были свои причины. В начале антияпонской войны наши силы были невелики. Тогда Сунь Ят-сен не играл для нас большой роли. Но чем мы больше растем, тем лучше должны использовать его. Мы должны осознанно использовать знамя Сунь Ят-сена. Оно нам нужно сейчас, будет нужно и в дальнейшем. В СССР все это было бы не нужно, ибо народ там ясно отдает себе отчет во всем, хорошо разбирается что к чему.

3) О развитии капитализма.

При новом демократизме развитие капитализма допустимо (те отрасли, где он будет допускаться, не должны господствовать в системе народного хозяйства). Экономику и материальную базу мелкой и средней буржуазии можно [517] развивать. Однако особо важные предприятия крупной буржуазии должны быть экспроприированы.

В нашей партии долго уживались идеи народничества. Такие коммунисты думали, что можно, минуя этап развития капитализма, прямо перейти к социализму. Подобные идеи были осуждены Лениным и Сталиным. Ленин и Сталин настаивали на том, что развитие капитализма и буржуазной революции выгоднее для пролетариата, чем для буржуазии. После Октябрьской революции в СССР была введена новая экономическая политика. Многие не поняли ее и были против. В результате эти люди оказались в лагере контрреволюции.

4) О коммунизме.

Почему в моем докладе не выделен вопрос о коммунизме?

Нужно четко понимать, что программа коммунизма предполагает конфискацию собственности и ликвидацию классов. Такая программа для внутрипартийного воспитания хороша. Однако все эти программные требования я избежал в своем докладе.

Некоторые предлагали изменить название нашей партии. Вопрос отнюдь не в названии. Он в существе нашей программы. Если народные массы согласятся с нашей программой, то нет надобности в изменении названия нашей партии. В письменном докладе этот вопрос не выделен, не подчеркнут, ибо это могло бы вызвать нездоровую и вредную для нас критику со стороны противника. Еще будет время для обсуждения этого вопроса.

5) Об отношении к ГМД.

Мы обязаны подчеркивать отдельные положительные стороны Гоминьдана. Но в основном мы должны критиковать его. Но, критикуя, мы должны приберечь место для маневра. Сейчас мы еще не кричим о свержении Чан Кай-ши. В моем письменном докладе нет ни одного слова о Чан Кай-ши. Если мы, остро критикуя, потребуем свержения Чан Кай-ши, то это будет ошибкой. Чан Кай-ши неоднократно провоцировал нас к выступлению против него из Особого района — это ему не удалось. Допустив подобную ошибку, мы лишимся возможности маневра. Если Чан Кай-ши умоет свое грязное лицо, то мы можем пойти на сближение...

6) О нашей обороне.

Если ГМД выступит против нас, мы должны отбить наступление. Здесь мы должны придерживаться наших старинных традиций. [518]

Первое — мы не должны выступать первыми.

Второе — если противник все же выступил первым, то мы отойдем на три деревни: 90 ли.

Третье — если противник пошлет нам подарок, то мы тоже пошлем ему подарок.

Итак, если ГМД не будет наступать на нас, мы не будем наступать на него. Если же он будет наступать, то и мы обязательно станем наступать на него.

Когда я беседовал с офицером связи ГМД, я сказал: «Если из наших ста винтовок девяносто девять будут разбиты, то и с одной винтовкой мы будем сражаться до конца». Наша политика должна основываться на этих принципах, нарушив их, мы можем допустить ошибку. Поэтому наша оборона временная, частичная, и только для самозащиты. Надоедливость такого положения еще долго будет иметь место. К этому мы должны быть готовы.

Я уверен, что мы сотрем с лица земли японский империализм и китайскую реакцию, а вот с Гоминьданом будет канитель...

7) О перевоспитании старой армии.