Евгений Биневич - Евгений Шварц. Хроника жизни

Время: начало нашего века — до автомобилей. Прохожие с таксами…

Последний призрачный бал «Покрывала Пьеретты». Сапунов при свечах. Идиллия под властью Дракона.

Лирическая философия Шварца, которую пока я ещё ни разу не видел в шварцевских постановках.

Начало: портрет Шварца. Текст о дате сочинения пьесы».

То есть — весь мир счастлив, живя под властью Дракона. Или — человечество даже не подозревает, что жизнь может быть другой, без Дракона.

Но этот замысел воплощения не получил.

VIII. ВОЗВРАЩЕНИЕ

Смутные времена — 2

Весной 1945 театр Комедии вернулся в Ленинград. Возвратились и Шварцы. Поначалу, пока в их квартире производили капитальный ремонт, жили в «Астории». А 17 июля переехали в ту же квартиру, которую покинули три с половиной года назад.

— Квартира восстановлена. Так же окрашены стены. Я сижу за своим прежним письменным столом, в том же павловском кресле… Итак, после блокады, голода, Кирова, Сталинабада, Москвы я сижу и пишу за своим столом, у себя дома, война окончена, рядом в комнате Катюша, и даже кота мы привезли из Москвы… Город начинал оживать. Нас преследовало смутное ощущение, что он, подурневший, оглушенный, полуослепший, — ещё и отравлен. Чем? Трупами, что недавно валялись на улицах, на площадках лестниц? Горем?.. Странное чувство испытали мы однажды, возвращаясь домой в девять часов вечера. Июль. Совсем светло. Мы идем по Чернышеву переулку, переходим Фонтанку по Чернышеву мосту, потом переулком мимо Апраксина двора. Потом мимо Гостиного выходим на канал Грибоедова. И ни одного человека не встретили мы на пути. Словно шли по мертвому городу. Светло, как днём, а пустынно, как не бывало в этих местах даже глубокой ночью. И впечатление мертвенности усиливали слепые окна и забитые витрины магазинов…

Но ощущение конца тяжелейшего времени, победы было сильнее, чем можно было ждать. Сильнее, чем я мог ждать от себя. Я думал, что вот и старость подошла, а ничего не сделано, и весь я рассосредоточен после крушения «Дракона», трудных отношений с Акимовым. Он сделал открытие, что нужен ему настоящий завлит, а от меня одни неприятности. И Катюша была в тяжелом настроении. Как никогда в самые трудные времена… А город, глухонемой от контузии и полуслепой от фанер вместо стекол, глядел так, будто нас не узнает… А в Союзе я с радостью увидел Леву Левина, который приехал из армии в отпуск. Юрий Герман там же. Он и Лева говорят о том, как странно после четырех лет войны опять шагать вместе по набережной…

Подсчитывали потери среди друзей и близких знакомых. Даниил Хармс и Александр Введенский, арестованные вторично в самом начале войны, умерли в застенках. Дойвбер Левин, Иоганн Зельцер, Всеволод Вальде, режиссер Нового ТЮЗа Владимир Чеснаков, артисты Сергей Емельянов, Анатолий Семенов, Иван Горячев, Леонид Тычкин (Даргис), участники шварцевских спектаклей, — погибли на фронте. В Алма-Ате от тифа умерли легендарный исполнитель Фурманова в «Чапаеве» Борис Блинов и кинозвезда Софья Магарилл, жена Г. М. Козинцева. И многие другие. Война порушила любимый Шварцем Новый ТЮЗ, артисты которого, вернувшись в Ленинград, разошлись по разным театрам.

В это время, вероятно, Шварц и написал стихи, которые посвятил Ю. Герману:

Ты десять лет назад шутил, что я старик.О, младший брат, теперь ты мой ровесник.Мы слышали друзей предсмертный крик,И к нам в дома влетал войны проклятый вестник.

И нет домов. Там призраки сидят,Где мы, старик, с тобой сидели,И укоризненно на нас глядятЗа то, что мы с тобою уцелели.

За унижения корит пустой их взор,За то, что так стараемся мы обаЗабыть постылых похорон позорБез провожатых и без гроба.

Да, да, старик. Запрещено шутить,Затем, что ныне все пророки.Все смерть слыхали. И боясь забыть,Твердят сквозь смех её уроки.

Вернувшись в Ленинград, Евгений Львович продолжал работать над «Золушкой». «Начглавхудожфильм», как М. Калатозов подписался под телеграммой от 20 мая, торопил Ленфильм со сценарием: «Срок представления сценария окончился. Ускорьте присылку сценария». Директор студии И. Глотов приписал на ней: «т. Жежеленко, где сценарий?».

И вот 29 мая Шварц прочитал «Золушку» художественному совету студии, который принял её «на ура». Из стенограммы Худсовета:

«Г. Д. Васильев (кинорежиссер): Я всегда был одним из горячих поклонников автора, таланта сказочника, но, думаю, что это произведение наиболее чудесное из всех его произведений… На свой лад автор сделал эту вещь очень хорошо. Ему не только удалось передать все очарование сказочной фактуры этой вещи, согретой его личным чувством юмора, иронии, но очень удачно перекинуты мостики к современности… Диалоги здесь тоже стоят на высоком профессиональном уровне. Каждое действующее лицо говорит только ему одному свойственным языком и в его собственной манере…

А. Г. Иванов (кинорежиссер): Мы прослушали прекрасное литературное произведение, написанное прекрасным языком. Это произведение с интересом будет смотреться и с увлечением читаться и детьми, и взрослыми. Современные мотивы здесь вплетены чрезвычайно к месту, остроумно, обогащают произведение, и я только могу позавидовать режиссеру, который будет ставить эту вещь…

Б. Ф. Чирсков (драматург): Эта прелестная вещь меня чрезвычайно взволновала. Эта сказка настолько житейски нам необходима, что каждый понимает её на свой лад. Она настолько живая, что о каждом из действующих лиц можно строить свои догадки и предположения…

А. Г. Зархи (кинорежиссер): Я хочу поздравить студию с замечательным сценарием, который не придется переделывать…

Л. М. Жежеленко (главный редактор студии): Для меня также этот сценарий большая радость… Ни о каком переосмыслении, ни в каких переделках сценарий не нуждается…

Б. В. Зон (режиссер, руководитель театра-студии киноактера): В этой вещи есть все. Переделок здесь не нужно. Игра актеров и работа режиссера расставит нужные акценты. Вопрос актерской работы получает здесь исключительную важность. Здесь не может быть смазанных слов. Эту картину нужно слушать, как и смотреть. Режиссерская работа здесь будет иметь огромное значение.

С. Д. Васильев (художественный руководитель студии): Сценарий «Золушки» — одна из первых работ, которые должны определить в дальнейшем лицо нашей студии. То, что Шварц, которого мы знаем и любим, пришел к нам именно в этот момент, это особенно ценно, и ценно то, что он думает над следующим сценарием для студии… Это не просто сценарий, написанный для того, чтобы получить гонорар, а в этот сценарий вложена душа автора, авторское ощущение сегодняшнего дня. Это особенно ценно в сценарии. Каждая фраза здесь написана не случайно, а прочувствована всем сердцем, со всем знанием окружающего мира. Это заставляет нас подойти к этой работе с особым уважением…