Юрий Софиев - Синий дым

«Полуправда — порожденье лжи…»

Полуправда — порожденье лжи.Полуправда — порождает ложь.Мы хватаемся «во имя» за ножи.Только нож всегда есть нож.Полуправда всё разъест, как ржа.Всё опошлит, всё перевернёт:Совесть — в вёрткого ужа,А свободу — в гнёт.

Замок[22]

1. «Замок стоит на горе…»

Замок стоит на горе.От начальных времёнТолько стены его сохранились.Врылись глубоко в землюИ дремлютС угрюмым челом,Будто чёрной оспой изрытым.Тяжело их невольное бремя —Хранить память стольких веков!Люди разрушили древние башниИ замок отстроили заново.

Вечер благостный близок.Отдыхая, синеют просторы.Много киновари и охрыРазбросал осенний закат,И обвёл золотою каймоюНарастающие облака.

Горизонт засинён лесамиБлагодатного Гатинэ,И к подножью замкаВзбегаетМноговековой город.Выщербленный ветрами веков,Голый и серый камень.Черепица буро-зелёная,И изломанно-резкие линииОстроверхих старинных крыш.И на трубах,Как птицы на скалах прибрежий,Рыжие чинно сидят горшки.Синеватые жилы каналовПролегли у подножья домов,И несут свои быстрые воды,Будто венозную кровь.

В узких каменных руслах улицАвтомобили лучами светаСумерки синие режут.И бесстыдно кричат витриныО победе последнего дня.

Слышны смутные шумы города.Вечерний смех женщины.Нервная дробь каблуков.

И, повиснув над городом,С башен собора Рвут пасти,Тщетно пытаясь исторгнуть рёв,Глухонемые химеры.

А кругом,Широким кольцом,Как охватом мохнатых рук,Окружили городЛеса. Леса. Леса.

2. «Я стою со знакомым аббатом…»

Я стою со знакомым аббатомВысоко в амбразуре стены.И мечтатель аббат,Со взглядом, закинутым в дали,Голосом тихим,Каким говорят на закате,Мне повествует:

…Пели рога,Траву красила кровь кабанаИ земля была взрыта копытом.Он добавил:При этом топтались посевы.Горе крестьянам! —Эти леса укрывалиСкот и убогий домашний скарб.

Я подумал:Они воевали всегда,Горе крестьянам!

И припомнил восторг неуёмныйСлавного трубадура,Рыцаря-провансальцаБертрана де Борн.

Его радовали без мерыЭти картины разбояМелких баронских войн.Его радовало без мерыИ то, как в зелёные чащиБежалиВсё те же крестьяне,Палками подгоняяОт страха ревущий скот.

В жизни не было мира,И нравы были жестоки,И ближайший сеньор —Лисица —Зорко следил за соседом.

И подобно взмаху крылаНочной и неведомой птицы,Аббат всплеснул рукавомПотёртой чёрной сутаны,Мне указав на восток.Там,На высоком холме,Среди тёмных осенних чащДотлевали руиныЗамка Лисицы.

И мой вдохновенный мечтательНачал рассказывать мнеО великой цельности жизниИ о могуществе РимаВ те времена.— Путь был единый,Едины стремленья,И жизни людские сливалисьВ едином и мощном созвучьи:Ad majoram Gloria Dei!

Я усомнился,И осторожно напомнил аббату,Что мы знаем не только Каноссу,Но знаем и Авиньон.

И о том, как, корчась, шипелоЧеловечье мясоНа горящих смрадных кострах.Чёрно-траурной лентой дым их тянулсяНад чередою веков.

3. «Умер последний бездетный владелец…»

Умер последний бездетный владелецИ замок стал королевским.В глушь,В тишину,В приволье,В сосновый, смолистый борПриезжали рожать королевы.

В этом же замке жила,В окруженье искусства и знанья,Дочь короля,Наречённого pere du peopleРенэ де Франс,Герцогиня Феррара.Малый двор её составлялиХудожники и поэты,Поэты и мудрецы.

К ней приезжал на коне,Из соседних владений,Высокий и статный старик,С открытым и смелым лицом,ГугенотГаспар Колиньи.

Жарко пылали дроваВ огромном тяжёлом камине,И нагретый розовый мраморОтражал полыханье огня.

На тёплых каменных плитах,У ног адмирала,Вытянув узкую мордуНа мощные лапы,Неподвижно лежала борзая.

В благочестивых беседахО вере гонимойС мудрым большим старикомКоротала Ренэ вечера.

В этом замке она умирала,Окружённая малым двором.

Всё, что осталосьОт этой прекрасной принцессы —Благодарная память поэтов,Да горсточка жёлтых костей,Случайно открытых недавноВ развалинах церкви подземной,Разрытой учёным аббатом,Что живёт в единственной башне,Уцелевшей в веках,Где должно быть жилКапеллан.

О, флейта Экклезиаста,Поющая вечную песнюО том, что всё преходяще,Всё тленно и непоправимо,О том, что растущее знаньеПреумножает печаль.

Розу сорвал я с куста,Что с башней суровой дружен,И бросил в сыром подземельеНа гробик деревянныйРенессанса принцессы прекрасной.

Так же, как я, со стеныСмотрела в вечер закатныйНа город,СоборИ лесаГерцогиня Феррара.

И когда я пытаюсь представитьБлагостный облик её —Он неизменно являет Тебя.А кругом,Мохнатым кольцомОбложили город леса.Леса. Леса. Леса.

Монтаржийская собака (памятник в городском саду)