Письма В. Досталу, В. Арсланову, М. Михайлову. 1959–1983 - Михаил Александрович Лифшиц
Поскольку Вы мою статью в «Вопросах философии»127 читали, мои проблемы Вам ясны. Личная жизнь целиком ими определяется. Утешительно то, что я получаю письма из разных концов нашей необъятной страны с выражением удовлетворения. Есть, конечно, и «прогрессивно-мыслящие» интеллигенты, которые шумят против меня, и вообще всё это сложно. Однако когда же было проще?
Не помню, писал ли я Вам, что мать Мариши, Елена Феликсовна, скончалась. Друзей становится всё меньше и меньше – естественный, но невесёлый процесс. Мариша очень глубоко это пережила, долго болела, уехала в дом отдыха – не знаю, как сейчас. Она очень одинока, несмотря на всю свою живость и светский характер.
Из лекарств мне нужно было бы два: румалон и делинкан (так, кажется, я прочёл, на всякий случай вкладываю рецепт), оба лекарства венгерского происхождения, у нас их в данный момент нет. Если Ваша приятельница поедет – прошу её захватить, надеюсь, что достать будет нетрудно и что стоит это недорого. Ну, а если мои предположения не соответствуют действительности, то бог с ним. Не помру и так. Это не «героические» средства, и я не в таком тяжёлом положении.
Мы с Л.Я. Вас приветствуем, желаем наилучшего исхода всех Ваших жизненных проблем, надеемся увидеться с Вами в Москве, если соберётесь.
Ваш Мих. Лифшиц
2 ноября 1969 г.128
Дорогой Владимир!
Прежде всего – поздравляю Вас с великим праздником Октября и пользуюсь случаем, чтобы пожелать наилучшего здоровья, чего, как видно, Вам особенно не хватает. Затем хочу Вам сказать, что мы оба с Лидией Яковлевной были необычайно рады, получив от Вас весточку, что Вы живы, здоровы, хотя и относительно, снова работаете там, откуда Вас вытеснили Ваши слишком «передовые» сограждане. Я не получил Вашего первого письма и не ответил на второе только потому, что не знал, как в этой чёртовой заварухе поступить – будет ли эта переписка уместна и хороша для Вас, прежде всего. «В случае колебания – воздерживайся», сказал великий полководец Кутузов.
Ваш друг меня не нашёл, а мне его искать в СЭВе неудобно. Предпочитаю пользоваться почтой.
Из Вашего второго письма я составил себе ясное представление о том, как Вам жилось в период расцвета пражского либерализма. Я рад, что Вы остались верны знамени коммунистической демократии, не на западный лад. Впрочем, я в этом и не сомневался. Рад был бы повидать Вас в будущем и надеюсь на Ваш приезд в Москву.
Спасибо за то, что хлопочете о переводе моих статей. По Вашей просьбе сообщаю транскрипцию имён в моей статье «Феноменология консервной банки» («Коммунист» № 12 за 1966). Указываю выходные данные, чтобы цензура зря не ломала голову над нижеследующим списком имён художников и критиков, упоминаемых в моей статье:
1. Калианис – так и пишите.
2. Minujin
3. Charlotte Moorman
4. Дино Бадзати[18] – это имя я взял из какого-то советского источника. Возможно, что Buzzati прочли на английский лад и получилось «Бадзати». Но в итальянском корень «bazza» встречается очень часто. Писателя я не знаю, пишите так, как Вы находите нужным.
5. Скал – Scull
6. Нильс фон Гольст – Niels von Holst
7. Лоуренс Элоуэ – Lawrence Alloway
8. Дженис – Janis
9. Пьер Шнейдер – Pierre Schneider
10. Baby Jane, Nico, Ingrid
11. Сиджвик – не нашёл. Подозреваю, что пишется так: Sedgewick
12. Ywen Randreph
13. Matthew В eigel
14. Jaques Ellule. Кажется, так. Журнал я не нашёл, а в моих словарях этого социолога нет. Найду, пожалуй, книгу его в библиотеке, и если нужно писать иначе, то я Вам об этом напишу. Если не написал, то верно.
15. Ivan Karp
Том «Антологии», в котором помещена Ваша статья129, я постараюсь для Вас достать или потребовать, чтобы издательство выслало. Есть ли у Вас «Эстетика» Гегеля в моём издании130? Если нет, то пришлю. Обращаю внимание на мою вступительную статейку. Она была также напечатана в «Вопросах философии» за прошлый год131. Там же, в № 1 заключительная ракета по Дымшицу132. В «Коммунисте» за прошлый год напечатана моя статья «Карл Маркс и современная культура»133, а в ближайшем номере (есть уже чистые листы) – «Модернизм как явление современной буржуазной идеологии»134. Последнее – это мой доклад на симпозиуме в Потсдаме весной этого года. Об авангардизме Маркузе я ещё не писал, но может случиться.
В настоящее время страшно занят капитальным ремонтом комментария к моей старой книжке о Марксе135. Погружён в тридцатые-сороковые годы прошлого века. Жертвую ради этого готовыми набросками статей о Ленине и темой Гегеля, тоже юбилейной. Что делать? Хочу подмести за собой прошлое, а если после этого ещё останется время – буду строить мой собственный дом в «системном разрезе», как теперь любят говорить или, вернее, болтать. Болтовни в мире столько, что уши вянут. «Новые времена – новые песни, может быть, они нравились бы мне, будь у меня новые уши». Это стихи Гейне в прозаическом переводе. Уши у меня старые, поэтому болят от всего этого вздора. С трудом приучаю себя к спокойствию.
Привет от Л.Я.
Мы оба обнимаем Вас.
Мих. Лифшиц
16 февраля 1970 г
Дорогой Владимир!
Я только что вернулся из Кисловодска, где пользовался своим правом на отдых, что удаётся мне не часто. Перед отъездом был страшный аврал, множество всяких работ, подавляющих меня с юных лет – хотя, казалось бы, и не «семеро под лавкой» (по крайней мере, теперь), и не лежат на мне государственные обязанности. Просто у каждого свой профиль, своя манера жить.
Вот почему не помню – ответил ли я Вам на Ваше первое письмо или нет, но кажется мне, что писал. По приезде я нашёл у себя ещё два Ваших послания, и так как они носят деловой характер, то в первый же день московской жизни спешу ответить. Вы сообщаете, что статья «Почему я не модернист?»136 была отвергнута Гаеком. Не огорчайтесь, дорогой друг! Модернизм мы статьями не победим, он рождается от фактов, а не от теоретических понятий. Мне, конечно, жаль Ваших усилий, но не беспокойтесь – рано или поздно они не пропадут. Что касается Иржи Гаека, то не удивляюсь тому, что мои идеи ему не по вкусу.
Перейдём к ответам на Ваши запросы:
1) «школа практического сердцеведения» есть выражение Щедрина, род деликатного обозначения тех, кого древние греки называли «сикофантами»137.
2) «Тля» – роман некоего Ивана Шевцова, как говорится, осуждённый всей советской общественностью138. Даже в центральной прессе были, кажется, отрицательные статьи о нём. Написавший же предисловие к нему художник Лактионов поспешил отречься от своего участия в этом деле. Содержание романа – мутная бурда на охотнорядской подкладке под видом ортодоксии. Мои нелестные замечания были необходимы только для обозначения известного направления. Шевцов ответил мне в журнале «Октябрь» по-евангельски –
