Евгений Сапиро - Трактат об удаче (воспоминания и размышления)

Дважды ради этого я был готов рискнуть покинуть Пермь.

Первое намерение было непродолжительным по той причине, что проблема быстро «рассосалась».

Примерно за полгода до защиты кандидатской диссертации на этом тернистом пути возникло какое-то новое препятствие. Не прошло и пары дней, как в совнархозе я встретил парторга Чусовского завода Вадима Фетисова. Когда он спросил меня о моих успехах, я посетовал, что все идет вязко, непонятно, не «по-заводскому». Вадим стал расспрашивать поподробнее, а потом сказал: руки не опускай, но если уж совсем «заколебают», плюнь на все и приезжай к нам обратно. Меньше цеха не дадим.

Я пришел домой и рассказал об этом разговоре жене. Лида тоже выросла не в столицах. Ее родной Ленинск-Кузнецкий был родным братом моего Чусового, но не металлургическим, а шахтерским. Она среагировала моментально, без сомнений: надо будет – поедем!

Точно так же она ответила и через тридцать с лишним лет, когда мне предложили подумать на тему директорства в академическом институте в Сыктывкаре. Директор института – проходная фигура в члены-корреспонденты АН СССР. В реальности этого я убедился на примере моего свердловского друга Валерия Чичканова, который привез заветное звание из семилетней командировки в Хабаровск. Случившееся вскоре неожиданное вхождение во власть поставило крест на этом проекте, но намерения были самые серьезные.

Что касается психологического фактора «провинции», то он с лихвой компенсируется твоим далеко не рядовым местом в этой относительно небольшой общности, твоей не малой ценой в ней.

Естественно, для человека, не обремененного честолюбием, все мои построения, как говорят правоведы, ничтожны.

Столь же не интересны они представителям профессий, в которых, по моему разумению, успех оценивается исключительно в двоичной системе: или он есть, или его нет.

Думаю, что человек, который в своем деле достиг уровня крепкого профессионала, смело может считать, что деловая жизнь ему удалась. Исходя из табели о военных рангах, это черта где-то в районе подполковника – полковника. Востребованный конструктор, технолог, архитектор, биржевой консультант. Авторитетный начальник цеха, уважаемый преподаватель, врач, повар. Наладчик, которого в лицо знает президент компании. Портной или парикмахер, который сам себе выбирает клиентов…

В 1992–1993 годах я занимался проблемой реализации вишерских алмазов[172] и в связи с этим объехал много предприятий по огранке драгоценных углеродов. В Бельгии хозяин компании продемонстрировал нам уникальные программные станки и технологии. Завершая показ, он представил невидного мужичка средних лет:

– Знакомьтесь: Мойша, автор этих технологий.

Это было не первое алмазное производство, где я бывал, что давало возможность объективно оценить конкурентоспособность разработок бельгийского «левши»[173].

Когда мы вышли из помещения, я спросил владельца:

– Как вам удается сделать, чтобы такой ценный кадр не переманили?

– Потом покажу.

– Потом объясните?

– Нет, покажу.

Через час, когда мы раскланивались и прощались, наш «экскурсовод» отвел меня в сторонку и показал несколько автомобилей, стоящих на VIP-стоянке:

– Угадайте: который автомобиль Мойши, а который мой.

Хозяйским я признал породистый «Bentley», а для Мойши выделил отполированный, как бриллиант, «Mercedes».

– Вы ошиблись. Все наоборот!

В отличие от «мастеровых», средний артист, профессиональный спортсмен, политик районного масштаба (не профессионал-управленец, а политик!) вряд ли будут удовлетворены своей карьерой, если не взойдут на пьедестал почета, не побывают на столичных подмостках или телеэкране, если так и не доберутся до «премьер-лиги».

И для них, действительно, каким быть в деревне – «по барабану».

Их лозунг: не теряя времени, вперед на штурм (Рима, Парижа, Москвы…)!

Выше я сделал оговорку, что пока в России желающих быть первым парнем на деревне меньше, чем это желание испытывающих. В довоенном и военном СССР специалисты быстро растущей промышленности были нарасхват и высоко мобильны. Мобильность обеспечивалась приказами, которые не обсуждались, и созданием весьма приличных для того времени условий для мигрантов. Достаточно сказать, что для переезда из Нижнего Тагила семьи Сапиро С. И., назначенного начальником цеха на ЧуМЗ, в декабре 1941 (!) года был выделен отдельный утепленный вагон – «теплушка».

После 1950-х годов гражданский люд стал менее мобильным. Системный кочевой образ жизни остался лишь у военных. Но и многие из них, осев в больших городах, всякими правдами и неправдами старались закрепиться на этом плацдарме, уютном для жизни и обучения детей.

Наверное, в это время и появилась поговорка: «Один переезд равен половине пожара».

Начало ХХI века ознаменовалось заменой глагола «получить» (квартиру) на «купить». Понемногу стал уходить стереотип, что квартира, которую имеешь, предназначена на всю оставшуюся жизнь. В погоне за успехом люди снова стали мобильными. И хотя «деревня», в которую они приезжают на роль «первых парней», является транзитным пунктом, ее положительная карьерная роль от этого не уменьшается…

Два-три раза в жизни на меня накатывало странное чувство. Вопреки собственному желанию, я оказывался в какой-нибудь «тмутаракани» (профессиональной или карьерной). И вдруг, спустя какое-то время, ловил себя на мысли, что не ощущаю себя «на принудительных» работах. Начинал говорить о своих сотрудниках не «они», а «мы». Получал удовлетворение от того, чем занимаюсь и как занимаюсь. И, самое главное, чувствовал, что большинство людей, с которыми работаю, будут искренне огорчены, если я уйду…

И это чувство грело душу больше, чем многие регалии и отмеченные в официальных документах достижения.

Наверное, это и была та самая труднодоступная и поэтому редкая гармония.

Душевные «развилки», дисгармония возникают не только при ответе на вопросы: куда идти, какую птицу счастья ловить? Для человека, считающего себя порядочным, не безразличного к собственной репутации, «развилки» могут возникнуть при ответе на вопрос: как поступить?

Одна из таких «развилок»: «Скромность украшает человека» или «Нахальство – второе счастье»?

Приходится признать, что для тех, кто претендует на успех, удачу, поговорка «скромность украшает человека» относится к классу, как минимум, спорных истин. А если не кокетничать, то и ошибочных. Если это не так, то почему такое значение ВКП (б) – КПСС уделяла идеологии, формированию образа «вождей», а в наше время даже мэр завалящего городка или владелец овощной базы обзаводится пресс-секретарем, не жалеет денег на покупку бутафорских наград «за честь и достоинство»?