Рене Кастр - Бомарше
В двух словах квинтэссенцию этой удивительной судьбы можно выразить так: он был, как мы уже говорили в самом начале этой книги, Керубино, который хотел стать Альмавивой, но не смог до конца осуществить свою мечту; по воле судьбы в какой-то момент он превратился в Бридуазона, но Фигаро проглядывал сквозь все его маски, открывая его истинное лицо и истинную натуру. Бомарше, как и его испанский цирюльник, с полным правом мог сказать о себе:
«Тщеславный из самолюбия, трудолюбивый по необходимости, но и ленивый… до самозабвения! В минуту опасности — оратор, когда хочется отдохнуть — поэт, при случае — музыкант, порой — безумно влюбленный. Я все видел, всем занимался, все испытал».
И у него были основания, чтобы задолго до заката своей жизни утверждать:
«Кто на своем жизненном пути более моего познал добра и зла? Если бы продолжительность жизни измерялась количеством пережитого, про меня можно было бы сказать, что я прожил двести лет».
Может быть, это и не бахвальство вовсе, ведь кого и что только ни повидал на своем пути этот человек, блеснувший во всех видах деятельности, которыми ему пришлось заниматься!
Уже в двадцать лет он мерился силами с Академией наук и одержал победу над вероломным часовщиком короля. Людовик XV и маркиза де Помпадур отметили своим вниманием молодого изобретателя и открыли ему доступ ко двору.
Близкий друг и учитель музыки дочерей Людовика XV и контролер королевской трапезы, в свои тридцать лет он вращался в самом избранном кругу самого блистательного королевского двора Европы.
Вовлеченный с помощью денег Пари-Дюверне в большую коммерцию, познав ее изнанку и продажность людей, он отбыл по делам в Испанию, где стал героем авантюрного романа и сводником короля Карла III.
А далее произошло его знакомство с театром, породившее мечту стать величайшим драматургом своего времени, мечту, которая сбылась.
На него сыпались несчастья за несчастьями, а он силой своего таланта и мужества обращал их себе на пользу, преумножая свою славу.
Ему пришлось защищать не только свое состояние, но и свою честь.
Будучи секретным агентом Людовика XV, он познакомился с г-жой Дюбарри и смог оказать ей ценную услугу. Услугу подобного же рода он оказал и Людовику XVI, при выполнении поручения которого ему пришлось помериться силами с двуполым кавалером д’Эоном.
Он первым предсказал рождение нового государства по ту сторону Атлантики, убедил в этом французские власти и внес свою лепту в дело помощи угнетенному народу, у которого начало просыпаться самосознание.
Вся эта разносторонняя деятельность не мешала ему делать карьеру в театре, нести туда свежие идеи и защищать там права своих собратьев по перу.
Его опасные, бунтарские высказывания воспринимались как призыв к ниспровержению старого режима, он же критиковал этот режим лишь для того, чтобы еще больше возвыситься при нем.
Поборник свободы, он был им при королях, а еще больше — при революционерах. Этому консерватору поневоле на собственной шкуре пришлось испытать, что несправедливость лучше хаоса, и он с полным правом мог отнести на свой счет эти слова драматурга, вставившего их в свою пьесу «Клавиго».
Он видел монархию в расцвете ее могущества, видел ее падение, видел пришедший ей на смену разгул анархии и всего нескольких месяцев не дожил до того, чтобы увидеть установление диктатуры того самого генерала-корсиканца, чьим первым победам он восторженно аплодировал.
Да, он все видел, всем занимался, все испытал! От иллюзий он легко перешел к философии, ибо, сам того не подозревая, родился философом. Он, который так любил жизнь, постиг бренность человеческого существования и выразил свою убежденность в этом в нескольких фразах монолога из пятого действия «Женитьбы», которые потом из него вычеркнул:
«Человек! Поднявшись, падает… Ползет, а раньше мчался… Как отвратительны немощи… Глядишь, а вместо человека уже старая тщедушная кукла… высохшая мумия… скелет… жалкий прах, а потом… ничего!»
Веселый нрав Бомарше воспротивился тому, чтобы этот мрачный пассаж остался в монологе Фигаро, он вычеркнул его и правильно сделал. Он уже понял, что, несмотря на все его несчастья и на все те нападки, которые всегда достаются на долю слишком одаренных или слишком прозорливых, от него обязательно что-нибудь останется, останется частичка того огня, что всегда будет гореть в его любимом Фигаро, в котором вечно будет жить он сам.
Кастр — Париж, 1971 год
ИЛЛЮСТРАЦИИ
Людовик XV. Маркиза де Помпадур. Аделаида Французская, дочь Людовика XV.1787 г. Версаль. Площадь Людовика XV (ныне площадь Согласия).Ж. А. Габриель. 1753–1775 гг. Комната Людовика XV в Версальском дворце. Ж. А. Габриель.1738 г. Конная статуя Людовика XV (модель).Э. Бушардон. Портрет графини Дюбарри. О. Пажу. 1773 г. Виды Версаля. Виды Версаля. Портрет Мирабо. Ж А. Гудон. 1791 г. Мария Антуанетта с детьми. Людовик XVI. Талейран. Шуазель. Верженн. Мария Терезия. Кавалер д’Эон в мундире и женском наряде. Сцена из спектакля «Женитьба Фигаро». Зарисовка 1784 г. Галантная французская пара конца XVIII в. «Комеди Франсез» (Театр французской комедии). Париж. Сальери. Вольтер. День федерации 14 июня 1790 г. Лафайет присягает на верность Конституции. «Суд» во время избиения в тюрьмах в сентябре 1792 г. Символ Республики 1793 г. Бомарше.ХРОНОЛОГИЯ ЖИЗНИ БОМАРШЕ
Жизнь Бомарше представляет собой тугой клубок из множества переплетенных между собой, а порой и запутавшихся нитей, воспринимать ее в таком виде непросто, поэтому там, где я нашел это возможным, я разделял эти нити, разматывая каждую из них в отдельности. Поскольку этот метод нарушал порой строгую последовательность фактов, для ее восстановления я считаю необходимым закончить свою книгу хронологией жизни Бомарше, что должно облегчить ее чтение.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
