Эдуард Филатьев - Главная тайна горлана-главаря. Книга 1. Пришедший сам

«Товарищи!

Петроградские деятели искусств – художники, поэты, писатели, актёры и музыканты – образовали общество "На революцию " с целью помочь революционным партиям в проповеди революционных идей путём искусства.

Товарищи, – если вы хотите, чтобы ваши манифестации, плакаты и знамёна были заметней, – дайте вам помочь художникам.

Если вы хотите, чтобы ваши прокламации и воззвания были громче и убедительней, – дайте вам помочь поэтам и писателям.

Обращайтесь за содействием в общество «На революцию»…

Работа бесплатная…

Организационное бюро: О.Брик, …В.Маяковский, Вс. Мейерхольд, В.Татлин, …В.Шкловский».

Тем временем в Петроград продолжали прибывать бывшие «государственные преступники», которым Временное правительство даровало свободу.

28 марта большевистская «Правда» поместила на второй странице объявление:

«Приехавшие из ссылки товарищи: член Центрального Органа партии т. Ю.Каменев и член Центрального Комитета партии т. К. Сталин вступили в состав редакции „Правды“, причём общее руководство газетой взял на себя депутат от рабочих в Государственной Думе, тоже вернувшийся из ссылки, т. Муранов».

29 марта «Известия Петроградского Совета» опубликовали список членов Исполнительного Комитета Совета Рабочих и Солдатских Депутатов, в котором были фамилии большевиков: В.М.Скрябин (А.Молотов) и И.В.Джугашвили (К.Сталин).

Всё то, что происходило тогда в стране, чем-то очень напоминало закипание готовящегося супа – когда на забулькавшей поверхности начинают появляться хлопья белой пены, которую повар удаляет шумовкой. В Петроград, который бурлил, как закипавший суп, из самых глубин страны устремлялись те, кого царская власть считала ненужной и даже вредной «пеной» и старательно удаляла, отсылая подальше от больших городов. И вот теперь освобождавшиеся из застенков революционеры направлялись в столицу. А там уже не было никакого «повара», который мог бы снять эту «пену» и удалить её.

Бывшие узники царских застенков считали себя победителями. И, хотя они в большинстве своём были плохо образованы и не имели служебного опыта (никогда нигде толком не работали), им не терпелось поскорее взять власть над страной в свои руки.

Владимир Маяковский тоже был не особенно образован. Но в отличие от прибывавших в Петроград бунтарей-партийцев он успел обрести популярность, сделать себе довольно громкое имя. Кто в тогдашней России знал Владимира Вегера (Поволжца), Георгия Оппокова (Ломова), Григория Бриллианта (Сокольникова), Льва Розенфельда (Каменева), Иосифа Джугашвили (Сталина), Вячеслава Скрябина (Молотова)? А Маяковского знали очень и очень многие. Его имя было на устах толпы.

К процессу стремительного поднимания на поверхность российского революционного «супа» хлопьев разноцветной (разнопартийной) «пены» подключились и власти Германии. Они решили забросить в столицу страны-противника ещё одного революционера – Владимира Ульянова, писавшего под псевдонимом Н.Ленин, проживавшего в нейтральной Швейцарии и считавшегося в эмигрантских кругах «королём раскола». Ему выделили колоссальную сумму денег. И вместе с ближайшими соратниками в специально предоставленном вагоне (в историю он войдет как «пломбированный») перевезли через территорию враждебной Германии, доставив к Балтийскому морю. Оттуда Ленин и его товарищи переправились на пароходе в Швецию, затем добрались до Финляндии.

В начале апреля по Петрограду разнеслась весть, что 3 числа на Финляндский вокзал прибывает поезд, в одном из вагонов которого в Россию возвращаются большевики во главе со своим вождём.

Прибывших встречали торжественно: играл военный оркестр, председатель Петросовета Николай Чхеидзе произнёс приветственную речь. Потом заговорил молоденький флотский офицер, высказавший пожелание, чтобы Ульянов-Ленин в самое ближайшее время вошёл в состав Временного правительства.

Вождь большевиков от предложенного решительно отказался, заявив:

– Никакой поддержки Временному правительству! Вся власть Советам!

Затем он взобрался на пришедший с встречавшими броневик и обратился к толпе, заполнившей привокзальную площадь, выкрикивая:

– Долой войну! Братание на фронте! Долой постоянную армию! Полный разрыв с международным капиталом! Земля – народу! Конфискация помещичьей земли и её национализация! Банки – из рук капиталистов! Долой чиновников! Создадим революционный Интернационал для борьбы с мировым империализмом!

Маяковского среди встречавших Ленина не было – по свидетельству Романа Якобсона, он всю ночь играл в бильярд, тем самым продемонстрировав исключительное равнодушие и к партии социал-демократов, и к их вождю.

Но может быть, поэт просто не знал о возвращении Ленина?

Знал. К Финляндскому вокзалу ходил Осип Брик. Послушал вождя, выступавшего с броневика, и, вернувшись домой, сказал:

«– Кажется, сумасшедший, но страшно убедительный».

Вместе с Лениным на родину вернулся и Григорий Бриллиант-Сокольников. Бывшему создателю молодёжной ячейки московских большевиков было 29 лет. В России его никто не знал. Даже москвичи-однопартийцы основательно подзабыли.

Ещё один политэмигрант, Овсей Радомысльский (Григорий Зиновьев), прибыл в Петроград в ранге второго человека партии ленинцев. Большевистская газета «Правда» в номере от 6 апреля сообщила читателям:

«Вернувшиеся из эмиграции члены редакции Центрального органа тт. Н.Ленин и Г.Зиновьев вступили в редакцию «Правды»».

В одном поезде с Лениным и его соратниками в столицу приехал и Борис Савинков, один из руководителей «Боевой организации» партии эсеров, организатор многочисленных террористических актов. Вот он-то (в отличие от Ленина) стал сотрудничать с Временным правительством и через какое-то время был назначен комиссаром Временного правительства в Ставке верховного главнокомандующего.

Вскоре большевики официально выделились в самостоятельную (не зависевшую от меньшевиков) партию, добавив к аббревиатуре РСДРП буковку «б», стоявшую в скобках, и стали именоваться Российской социал-демократической рабочей партией большевиков.

В Петрограде развернулась бешеная конкуренция между партиями и их программами. Кадеты, октябристы, трудовики, эсеры, эсдеки – все обещали России прекрасное будущее и призывали народ идти только за ними. И в этом никто не видел ничего сверхъестественного – ведь Россия стала страной долгожданной свободы.

Весна 1917-го

4 апреля 1917 года Петроградский Совет рабочих и солдатских депутатов провозгласил новым государственным гимном России (вместо ранее объявленной «Марсельезы») «Интернационал». Эту песню, написанную французами Эженом Потье и Пьером Дегейтером, конгресс Социалистического Интернационала уже признал в 1910 году гимном международного социалистического движения. Теперь депутаты Петросовета с воодушевлением исполнили её прямо в зале заседаний как новый гимн страны: