Владимир Зюськин - Истребители танков

Линия фронта продолжала катиться на запад. Не каждый населенный пункт освобождала бригада на своем пути. Истребителей танков порой опережали наши передовые части. Вот и в Курск вошли без боя. Здесь отдыхали двое суток. Два дня спокойной, мирной жизни, когда можно ходить в полный рост, не боясь ни снарядов, ни пуль! Два дня нормального питания! Такого не бывало от самого Воронежа, ибо продуктами бригаду снабжали с перебоями.

Истребители танков расположились в домиках, стоявших на западной окраине города. Весело трещали дрова в печах бань. Возбужденно сновали бойцы, нося воду, вонзая топоры в кряжистые чурбаны. А какие радостные вопли, блаженные стоны неслись из раскаленных бань! Охаживая друг друга вениками, воины забыли на миг о взрывах, пожарищах, крови и трупах. Здесь, в Курске, они впервые за много дней избавились от кровососущих насекомых, которые чем дальше, тем больше плодились в неснимаемой одежде.

Человеку, оказывается, не так уж много надо. Помылись, надели чистое белье и почувствовали себя так, словно вновь родились.

В ледяной воде

Освобожденная земля, ограбленная и сожженная, вызывала жалость. Кое-где на месте бывших сел торчали печные трубы, рядом с которыми тоскливо сидели голодные кошки.

Из Курска бригада выступила под Льгов. Большой бой на этом пути завязался за деревню Лукашевку. На атаку силами батальона противник ответил тремя контратаками, бросив на наши позиции около четырехсот власовцев. Против них выступили танки. Спасаясь, враги выскочили на огневые позиции пятой батареи артполка.

— По предателям Родины огонь! — скомандовал командир Халтурин.

Местность словно утонула в круговерти земли и металла. Уцелевшие власовцы укрылись в большом овраге. Но это не спасло их. Артиллеристы тут же переставили пушки так, что снаряды начали ложиться вдоль оврага. Перепуганные враги выскочили и заметались. Разгром их завершили танки.

В этом бою пленных не брали. Как ни велика была ненависть бойцов к фашистам, но и она уступала той, которую вызывали предатели Родины. Командир взвода Журавлев, командиры орудий Пристуков, Павлов, наводчики Калашников, Леонов, разведчик Бирюков сражались так отважно, что были отмечены в журнале боевых действий бригады.

Пятая батарея была награждена переходящим Красным знаменем артполка. Развевающийся стяг, укрепленный на передней машине, вызывал восторг у жителей освобожденных населенных пунктов. Этот символ родной советской власти они встречали со слезами радости.

Чем дальше гнали фашистов, тем упорнее становились бои. Под Льговом рота, где командиром одного из взводов был С. Н. Островкий, попала под сильный пулеметный огонь. Пришлось отойти с большими потерями и укрыться в старом противотанковом рве. Осенью дно его заполнила вода. И вот сейчас, зимой, мины пробили лед. Красноармейцы оказались в воде.

Мороз градусов десять — двенадцать. Валенки, полушубки промокли моментально. Но немцы палили так яростно, что не только выйти — высунуться невозможно. Пришлось ждать темноты. С ее наступлением броском ворвались в село, занятое врагом. Но и там было не до сушки одежды — бой продолжался до утра.

Около двух часов просидеть в ледяной воде, а затем воевать, обламывая на себе лед! Казалось бы, тут и самый закаленный человек сляжет. Но никто из бойцов тогда не испытал даже легкого недомогания.

Вообще, на передовой болели редко. Видимо, ощущение постоянной смертельной опасности мобилизовывало все силы организма, которые вполне справлялись с болезнетворными бактериями. Изучение этой зависимости — тема для медицинского труда. Однако не вызывает сомнения, что только предельное напряжение нервов, духа спасло от заболевания, а может быть, и смерти людей, находившихся долгое время в ледяной воде.

Крутой поворот

В начале марта части, в составе которых воевала бригада, заняли город Льгов. Бойцы не успели прийти в себя после ожесточенных боев, как их в срочном порядке отправили на юг.

И замелькали на дорогах столбы. Автомашины шли почти без остановок. Ясно, что где-то положение критическое, раз так срочно понадобилась противотанковая бригада. Но где? Этого знать бойцу не дано. Впрочем, особо головы и не ломали. Неизвестность интриговала, настораживала, когда на фронт ехали впервые. А сейчас-то чего опасаться? Били фашистов в одном краю, будут бить в другом.

По данным сводки, войска Юго-Западного фронта оттеснили врага до Днепропетровска. Фронт далеко. Настроение у красноармейцев приподнятое. Они шутят, смеются, строят планы послевоенной жизни.

На северную окраину Харькова въехали с песнями. Но что такое? Совсем рядом звучат выстрелы. Машины останавливают часовые и приказывают немедленно потушить фары.

Постепенно обстановка проясняется. Враг непрерывно бомбит город. До передовой — рукой подать. Положение на Воронежском фронте резко изменилось. Что же произошло?

Когда южное крыло фронта дрогнуло и двинулось, набирая ход, на запад, в подтекстах речей, раздававшихся в ставке фашистского командования, зазвучало: караул! Завоеватели уже планировали землю под имения в левобережной Украине, как вдруг лакомый кусок начал уходить из рук, а вместе с ним и почва — из-под ног. Выходя к Днепру, советские войска грозили рассечь весь восточный фронт гитлеровцев. Фашисты в срочном порядке перебросили сюда силы с других фронтов. Они сформировали группу вражеских армий «Юг», которая выдвинула против левого крыла Воронежского фронта четвертую танковую армию и оперативную группу «Кампф» — десять пехотных, шесть танковых и одну моторизованную дивизию. Под Харьковом врагу удалось создать превосходство в людях в два раза, в артиллерии — в два и шесть, в танках — в одиннадцать и четыре раза. Ста пятидесяти советским истребителям и бомбардировщикам пришлось сражаться против пяти сотен самолетов противника.

За два месяца наступления наши передовые части оторвались от тылов на большое расстояние. Железные дороги восстановить не успели, автотранспорту мешала начавшаяся распутица. Нерегулярное снабжение горючим, снарядами, продуктами вынудило прервать наступление, а затем отходить назад, так как фашистам к этому времени удалось подтянуть свои резервы. Свежие силы врагов двинулись в наступление.

За короткое время наши войска оказались у стен Харькова. В городе ощущалась нервозность. Срочно эвакуировались госпитали, склады. На улицах наблюдалось движение разрозненных частей.

Артиллеристы и пэтээровцы, не останавливаясь, проехали на юго-запад Харькова и заняли оборону в Песочине. Здесь также ощущалось приближение врага. Творилось что-то непонятное. Приказали занять позицию в одном месте, но не успели переместиться, как последовал другой приказ.