Стиг Ларссон - Неизвестный Стиг Ларссон. С чего начинался «Миллениум» (сборник)

Можно сказать, что потери столь велики, что стокгольмское отделение ШД истекает кровью. Но, судя по всему, партийное руководство это ни на какие мысли не наводит. Они только пожимают плечами и говорят, что НД – это нацистская партия и что потери им нанесены незначительные. Они также опровергли слова «Экспо» о том, что партия собралась на экстренное собрание, которые мы имели неосторожность вчера напечатать.

Шведские демократы прикладывают большие усилия, чтобы заверить журналистов в том, что партия абсолютно чиста. Они утверждают, что давно избавились от детских болезней в виде нацистов и преступных элементов, проникших в их ряды. Им нравится сравнивать себя с социал-демократами. И каждый раз после чистки они заявляют, что партия стала еще лучше и демократичнее. Два предыдущих лидера повторяли это как мантру, пока не ушли в Национал-социалистический фронт. История повторилась с разрывом с «Хембюпартиет» в 1996 году. И те же слова они повторяли после катастрофы с национал-демократами в 2001 году. Интересны и мотивы разрыва. Национал-демократы взбунтовались после лета 2001 года, когда из партии исключили Андерса Стина и Тора Паулссона, членов руководящего аппарата.

Тор Паулссон стоял за предвыборной стратегией партии на выборах 1998 года. Это фигуры не второго плана, которых легко спихнуть с партийного олимпа, обвинив в нацизме и попытке организовать партию внутри партии. ШД думала, что эту историю быстро забудут, но недовольство председателем Янссоном возросло, а большая часть стокгольмского отделения взбунтовалась. Вместо того чтобы уйти из мира политики, Стин превратился в номинального лидера собственной партии с Паулссоном в роли chief whip[19]. Но поразительно, что между двумя фракциями не так уж много идеологических или политических различий. Шведские демократы обнаружили, что Стин и Паулссон, долгое время игравшие ключевую роль в ШД, на самом деле были «нацистами», но политику обе фракции вели одинаковую.

НД таким образом получила приток нацистских сил, в том числе за счет «Национальной молодежи» (Nationell Ungdom). Партия поддерживает тесные контакты с подобными группами в Европе. Среди членов партии известные антисемиты из ШД, обвиненные как раз в антисемитизме.

Но никакой существенной разницы между НД и ШД нет. И та и другая партия преследует национальные интересы, ненавидит Евросоюз, восхваляет апартеид, мечтает о расово чистой Швеции, выступает против эмиграции в любых формах. Так что причины разрыва были скорее личными: старые противоречия и банальная борьба за власть.

В рядах ШД продолжает царить недовольство руководством. Особенно ярко оно выражено в Стокгольме, откуда и пошло прозвище «Бункер-мафия», полученное ветеранами Турбьёрном Кастелем и Юханом Риндерхеймом вполне заслуженно. Среди семи причин своего перехода в НД Матс Страндберг называет следующие: «неудовлетворительная социальная компетенция», «плохая организация», «страх открытости», «злоупотребление спиртным», «низкое экономическое образование».

Обратите внимание: Матс Стандберг не критикует политику ШД. Он просто недоволен тем, что члены этой партии социально некомпетентны и проводят все вечера за выпивкой в партийном бункере в Сёдермальме, больше интересуясь процентным содержанием спирта в бутылке, чем результатами выборов. К тому же ветеранам так нравится секретность, что других членов правления в бункер не пускают – по причинам безопасности. А после раскола меры безопасности только усилились. Пикантности добавляет то обстоятельство, что сестра одного из лидеров НД ведет себя в канцелярии как у себя дома.

Бывший член партии «Шведские демократы» прислал в редакцию «Экспо» письмо и спросил, что мы собираемся делать теперь, когда ШД провели масштабную чистку. Я ответил, что не собираюсь, затаив дыхание, сидеть и ждать, пока ШД станет демократической партией. Не важно, сколько «предателей» были исключены из партии. Важно, что теперь планирует предпринять ее руководство.

Ян Мильд из Ханинге, вступивший в партию летом 2002 года, уже выступил с критикой отсутствия внутренней демократии в партии. Мы опубликовали отрывки из его открытого письма в прошлом номере «Экспо». Сколько пройдет времени до того, как его исключат? И что будет делать Стен Андерссон из Мальмё? Руководство ведь заверило его, что партия избавилась от всех болезней прошлого и чиста как стеклышко. Сколько продлится его членство в партии, ради которой он бросил «Модератерна»?

И еще один интересный вопрос. Что они все будут делать после исключения из партии? Ни одна нормальная организация не примет их в свои ряды. Все мосты сожжены. Что будет делать Матс Страндберг, когда осознает, что переход из шведских демократов в НД не оправдал его ожидания. Он известен своими высказываниями против единой европейской валюты. Он провел несколько кампаний, ожесточенно критикующих евро.

Шведские демократы и отчисленные из партии

(03.01.2004)

Томми Фунебу – деструктивный человек, утверждает в «СД-Курирен» лидер партии «Шведские демократы» Микаэль Янссон. Это единственный комментарий, который он дал СМИ после скандального ухода бывшего соратника, передавшего несколько тысяч страниц архивных документов главному критику партии – журналу «Экспо». Эти документы легли в основу книги «Шведские демократы – взгляд изнутри», совместно подготовленной журналом «Экспо» и издательством «Яльмарсон & Хегберг», которая выходит на этой неделе.

Да, легко понять, почему Микаэль Янссон считает Фунебу деструктивным человеком. Тем не менее, можно сказать, что Томми Фунебу обладает изрядной долей гражданского мужества. Впервые с момента основания партии шведских демократов член руководства партии решился на такой поступок. В период фракционного конфликта с «Хембюгдпартиет» я общался с бывшим членом шведских демократов, добровольно покинувшим партию. Он ушел по причине внутренних конфликтов, но не перешел на сторону противника, потому что не хотел принадлежать к нацистской партии. Но и больше быть шведским демократом не мог.

Вывод он сделал простой: шведские демократы – никакая не демократическая партия, и ему в ее рядах делать нечего, потому что он демократ, хоть и ультраконсервативный. Конечно, он не был фигурой первого плана и не входил в руководящий состав, но все равно его положение давало ему возможность заглянуть за кулисы политической жизни ШД. Он много рассказал мне о жизни «самой демократической партии Швеции» в тот период, когда она наполовину состояла из открытых нацистов. И рассказ это был престранный.

Я предложил опубликовать его, но он отказался афишировать эту историю. По одной простой причине – боялся мести прежних однопартийцев, боялся угроз и преследований. Он знал, что у партии есть наемные бандиты, которых посылают расправляться с дезертирами. Многие из покинувших партию, особенно из высшего ее состава, испытали на себе ненависть шведских демократов. Даже родители моего собеседника были запуганы: бандиты прятались в кустах у их дома. Одного критика партии, известного радиоведущего, так сильно избили, что он оказался в больнице. Мой собеседник не хотел рисковать здоровьем. И я его понимаю.