Валентин Левицкий - На Кавказском фронте Первой мировой. Воспоминания капитана 155-го пехотного Кубинского полка.1914–1917

Решив задачу правильно, противник в то же время все-таки не довершил ее до конца. Заставив нас очистить позиции, создав основательную угрозу нашему правому флангу и располагая превосходными силами – противник почему-то не нашел нужным нас преследовать. Проявив хотя бы частично энергию в преследовании, он мог бы поставить нас в значительно более тяжелые условия.

Его ошибкой мы выиграли время. Мы успели отойти и занять Ардосские позиции, которые благодаря общей обстановке на всем фронте более были выгодны для нас, чем Кеприкейские высоты. Связь с противником, за исключением правого фланга, включительно до ночи 31 октября была прервана.

Разъезды обходящей колонны противника доходили даже до Караургана, но были оттеснены головными частями подошедшего к фронту Туркестанского корпуса.

Мне сейчас трудно вспомнить точно, в каком порядке заняли позицию части 39-й дивизии, отойдя на линию Саномер – Ардос – Царс. Припоминая точное положение Кубинского полка включительно до рот и ближайших соседей его, я в то же время затрудняюсь сказать, какой полк стоял на самом левом фланге 39-й дивизии и с каким полком мы входили в связь влево. Бесспорно, что там были частью бакинцы и елизаветпольцы, но сколько их было там и в каком порядке они стояли до настоящего времени, остается для меня неясным. Кроме того, нужно заметить, что результатом отступления явилось неизбежное смешение частей, с чем пришлось считаться до конца боя.

К вечеру 31 октября кубинцы заняли позиции впереди Ардоса двумя батальонами (вправо и влево от дороги, ведущей на Азан-кей).

Другие два батальона стали между Саномером и Занзахом. По всей вероятности, эти батальоны являлись частным резервом Саномерского участка. Вправо от кубинцев, расположенных на линии, находились бакинцы, занимая позицию включительно до села Саномер. От Саномера включительно до части Джилигельского оврага стояли кабардинцы, составлявшие, как и в предыдущих боях, правый фланг отряда. Находящиеся уступом вправо и назад от нас Зивинские позиции (Кавах-Тапа – Хорум-Даг) спешно укреплялись подошедшими частями 2-го Туркестанского корпуса. В Занзахе встал штаб дивизии и дербентцы как резерв дивизии.

Два батальона кубинцев (1-й и 3-й), получившие приказ встать между Занзахом, подошли к казначейскому пункту к 7 часам вечера. Роты встали в небольшой лощине, готовясь к ночлегу. Позади и в сторону от нас стояла на позиции батарея (6-я, подполковник Салагов). Тишина нарушалась неугомонными телефонистами, все время передававшими или принимавшими телефонограммы.

Поделившись с нами скромным ужином, командир полка спросил меня:

– Скажите, поручик, какие потери в вашей команде?

– Один пулемет уничтожен, двое убитых и четырнадцать раненых, – ответил я.

– Да, – проговорил командир. – До сегодняшнего дня у меня в полку потери пятнадцать офицеров и более тысячи трехсот солдат. На роты больно смотреть. Первые бои, прекрасно дрались, молодцы. А вас с вашими пулеметами я считал погибшими, у меня была уверенность, что вас уже нет в живых, или же, чего доброго, не попались ли вы в лапы к туркам. Помилуй Бог, обстановочка была невеселая.

Дальнейший наш разговор был прерван телефонистом.

– Ваше высокоблагородие, штаб дивизии вас зовет, – доложил телефонист.

Через несколько минут командир полка поделился с нами следующими сведениями. Штаб дивизии сообщал, что конными разъездами противник к вечеру обнаружен в 7–8 верстах от нашей линии в районе селения Каландар в Мослагате. Далее штаб дивизии давал указания о разведке, о подвозе средств питания и т. п.

Высланные ночью из всех участков разведчики к утру были оттеснены противником.

День 1 ноября начался ружейным огнем наших отходивших разведчиков. К полудню противник открыл артиллерийский огонь по всему нашему фронту, как видно, ведя перестрелку. К 3 часам огонь усилился, но с наступлением сумерек прекратился.

Разведкой в ночь на 2 ноября было установлено, что противник в значительных силах находится вблизи нашей линии приблизительно в одной или в полутора верстах.

Ночь до рассвета прошла в перестрелке. К рассвету выяснилось (через перебежчиков), что противник целую ночь окапывался и готовится с утра перейти в наступление. Против нас стояли части 11-го турецкого корпуса и кроме того какие-то новые, подошедшие из Гасан-Калы. Утро 2 ноября было спокойное, но после 9 часов артиллерия противника начала подготовку атаки, продолжившуюся часов до одиннадцати, после чего показалась густыми цепями пехота.

Я в это время находился в верстах четырех-пяти от противника и в бинокль увидел те сооружения, которые он успел себе минувшей ночью соорудить. Я поразился, как он смог за ночь понарыть себе такую массу окопов. Линия, занимаемая противником, представляла отлично укрепленную позицию. Ведя наступление по всему фронту, противник обрушился атаками особенно на участки у Ардоса и Саномера. Неся очень большие потери, противник несколько раз доходил вплотную до окопов бакинцев и кубинцев, и даже раз был в них, но через короткий срок был отброшен контратакой. Подходившие к нам большие партии раненых свидетельствовали о новых и чувствительных потерях.

Часам к четырем противник опять возобновил яростные атаки по всему фронту, нанося теперь удары на участки от Саномера и вправо до Джилигельского оврага. Линия держалась, но начальники участков просили подкреплений ввиду больших потерь.

Для поддержки Саномерского участка командиром Кубинского полка был выслан батальон при двух пулеметах. Кроме того, им же было приказано командиру батареи полковнику Салагову продвинуть часть батареи ближе к Саномеру и по возможности взять под огонь Джилигельский овраг, где противник вел накапливания с целью обрушиться на фланг кабардинцев.

Эту трудную задачу отлично выполнил старший офицер батареи штабс-капитан Кончаковский. Пройдя полпути до Саномера, он через полчаса взял под огонь большую часть оврага, чем значительно упрочил положение кабардинцев.

К вечеру положение на всех участках было сохранено. Ночь прошла под огнем.

8 ноября с утра противник под прикрытием артиллерийского огня перешел в наступление по всему фронту. Главной точкой удара на сей раз он выбрал левый фланг кубинцев, расположенный влево от дороги, а также правый фланг елизаветпольцев.

Атаковав первый раз и понеся значительный урон, противник отошел на свою линию. Спустя приблизительно час времени он вторично повел атаки, проявив при этом энергию во что бы то ни стало прорвать наш фронт в направлении Ардоса. Невзирая на новые и еще большие потери, пехота противника приблизилась вплотную к нашим окопам. Полуразрушенные огнем, слабого профиля и притом без проволочных заграждений, наши окопы не могли оказать серьезного препятствия противнику. Левый фланг кубинцев начал отходить в направлении Ардоса, а вслед за ним и его соседи. Окопы были оставлены приблизительно версты на полторы, а новая линия приняла форму вогнутой дуги между Саномером, Ардосом и Царсом.