Головастик из инкубатора. Когда-то я дал слово пацана: рассказать всю правду о детском доме - Олег Андреевич Сукаченко
Это невероятно наивные (или глупые – по нынешнему разумению) советские граждане информировали своих домочадцев о том, как им следует вести себя в случае, если они вернутся домой раньше обозначенного срока. Странно, что при всей широте своей души они не указывали в записке место, где деньги лежат…
И вот как-то, будучи ужасно голодными, мы решили посмотреть, что за обед оставила нам гостеприимная хозяйка? Нас, конечно, ни при каких условиях нельзя было назвать членами ее семьи, но голод не тетка – уж очень, знаете ли, маленьким троглодитам кушать захотелось!
Мы вытащили из-под половика заветный ключик, открыли им дверь и незамедлительно проследовали на кухню. Там мы очень быстро – благо необходимый навык у нас уже имелся – сожрали все, что обнаружили в холодильнике, после чего, не дожидаясь возвращения радушных хозяев (черт их знает, насколько бы рады они были видеть незваных гостей), покинули хлебосольный дом.
Следующая моя квартирная кража случилась несколько лет спустя. Поскольку я не имел серьезного опыта проникновения в чужие жилища, друзья попросили меня «постоять на шухере», пока они управятся с делами. В мои обязанности входило поймать машину, припарковаться неподалеку от подъезда и наблюдать за обстановкой, чтобы в случае появления ментов предупредить ребят об опасности с помощью автомобильного клаксона. Я поначалу было возмутился, что мне достался такой легкий фронт работы, но они меня успокоили, дескать: «Не волнуйся, если нас поймают, ты получишь срок не меньше!».
В общем, пацаны отправились на дело, а я побрел к дороге, ловить тачку. Вытянул, как полагается, руку и стою, голосую. Жду, значится, когда какой-нибудь «чайник» остановится. Проходит несколько томительных минут, а машины даже не пытаются притормозить рядом со мной! Меня охватывает легкая паника, грозящая перерасти в панический ужас. Думаю, что это за фокусы-покусы, нах?! Взял, на всякий случай, в руку деньги – может вид драгоценных бумажек все-таки заставит водителей обратить на меня внимание? Нет, все также проносятся мимо, обдавая меня водой из грязных луж, и даже не смотрят в мою сторону! Епрст! Им что, бляха муха, деньги не нужны?!
Я начал серьезно волноваться. Представляю: ребята, груженные тяжелыми сумками, выходят из подъезда, а машины нет! То-то же «смеху» будет! И самое главное, подведу ведь пацанов под монастырь! Не дай бог им еще из-за меня попасться! От отчаянья я уже чуть ли не на середину дороги выскочил, в попытке поймать хоть какого-то мудилу, простите, водилу за рулем! Наконец, с превеликими трудностями мне удалось это сделать!
«Тебе что, парень, жить надоело?! Нахрена ты под колеса бросаешься?!» – негодующе закричал мне красномордый от злости шофер, вдарив по тормозам. «А вас по-другому разве остановишь?!» – чертыхнулся я и уже примирительно продолжил – «Дяденька, поедемте в Сокольники, я вам хорошо заплачу. Но прежде, заберем моих друзей от подъезда. Они сейчас соберут вещи и выйдут».
Кстати, я нисколько не обманывал водителя – ребятам и вправду нужно было какое-то время, чтобы уложить похищенные вещи в сумки. Вскоре после того, как мы подкатили к дому, малолетние воришки выскочили со своими огромными баулами на улицу. Видно было, что парни находятся на серьезной «измене» – они судорожно крутили головами, озираясь вокруг. Даже перчатки забыли снять, идиоты!
От охватившего меня страшного беспокойства и реально замаячившей перспективы разоблачения я изгрыз себе все ногти на руках («А вдруг этот хуепутало отвезет нас прямиком в отделение?!» – мнилось мне). Но водитель, по счастью, даже предположить не мог, что столь юные джентльмены могут оказаться закоренелыми крадунами, и он помогает нам скрыться с места преступления.
Спустя час мы уже сидели на блатхате у лишенной родительских прав матери одного из моих подельников. Она взялась «выгодно толкнуть вещички», сворованные ее любимым сынишкой. Когда пацаны, весело смеясь, рассказали ей, как я «стоял на шухере», возмущению мамаши не было предела. «Ну, вы даете, мальчики! У него же зрение – минус пять! Он ничего дальше своего носа не видит! С таким близоруким кротом ни украсть, ни покараулить! Вы бы еще слепого поставили за ментами следить!».
Третья и, надеюсь, последняя квартирная кража, в которой я принимал участие, произошла так. Ко мне обратился детдомовский приятель, попросивший помочь ему вытащить кое-какие вещи из квартиры его хорошего домашнего знакомого. Ну и я, будучи неисправимым болваном, по наивности своей, согласился. Вообще-то глупость, как сказал один неглупый человек – это дар божий, но не следует им сильно злоупотреблять! Я же тогда в натуре фишку не сек абсолютно. Думал, как, товарищу-то, не пособить?
Правда, он мне так толком и не объяснил, почему мы должны проникнуть в жилище этого самого знакомого в его отсутствие? Сказал только, что тот в обиде ни в коем случае не будет, поскольку давно уже находится в колонии для несовершеннолетних, а любящие своего бандитствующего отпрыска родители, согласно устоявшимся традициям этой разбойничьей семейки, отдыхают от трудов неправедных во взрослой тюрьме.
Короче, холодным зимним вечером мы приехали на место будущего преступления и провели, выражаясь военным языком, тщательную рекогносцировку. При осмотре объекта нами было установлено, что входная дверь в халупу, несмотря на все наши попытки вскрыть ее, ни ломику, ни отмычке не поддается, и тогда мы приняли решение штурмовать нехорошую квартиру через окно, благо располагалась она на первом этаже, а окнами своими выходила на занесенный снегом пустырь.
По нашей задумке первым делом надо было аккуратно разбить стекло, после чего залезть в квартиру и провести экспроприацию всех необходимых вещей. Но легко сказать – аккуратно, а как это сделать так, чтобы соседи не обратили внимания на шум? Взяв в руки небольшой камень, я постарался тихо и максимально бесшумно расколоть стекло рядом со шпингалетом так, чтобы затем можно было, просунув руку, открыть все окно. К моему большому удивлению, стекло, будто сговорившись с неподатливой входной дверью, наотрез отказалось разбиваться!
Я попробовал долбануть камнем еще сильнее, но стекло только недовольно заскрипело под моим ударом. Здесь уже нашла коса на камень. Я понимал, что если расхреначить все стекло целиком, то вечерний его звон
