Ронни Касрилс - Вооружен и опасен. От подпольной борьбы к свободе

Ожидалось, что все политические партии, в том числе и АНК, дадут показания Комиссии истины об их деятельности во времена апартеида. В нескольких случаях АНК так и сделал, когда его руководство приняло на себя коллективную ответственность за действия своих подчинённых, но объявляя, что наши операции проводились в рамках начатой нами справедливой войны за национальное освобождение. Для кого-то это была горькая пилюля, поскольку преступления апартеида невозможно приравнять к операциям освободительной армии. Однако ради поддержания процесса примирения мы готовы были поступиться собственной гордостью и принять моральную ответственность за действия, приводившие к гибели гражданских людей. Для рядовых бойцов это создавало основания для амнистии за все операции МК.

Когда Де Клерк выступал от имени Национальной партии, он попытался избежать ответственности за её ужасающую историю. Вместо простого акта раскаяния, которого от него ждала Комиссия и вся страна, он упорствовал в стремлении возложить вину на «гнилые яблоки» в силах безопасности и отказался принять вину за их действия.

Когда Комиссия Туту подвергла его прямой критике, его партия ответила попыткой посеять сомнения в её справедливости и объективности, а также угрозой прекратить участвовать в процессе расследования. Они хотели, чтобы Туту извинился за сделанные им замечания и чтобы Борейн — либерал, который стал для них столь же ненавистной фигурой, как любой белый коммунист — подал в отставку. Я шутил с Борейном, что он со своими седыми вихрами и импозантной внешностью не только по виду похож на Джо Слово, но и правые относятся к нему в точности как к Слово.

В результате АНК потребовал внеочередного обсуждения этого вопроса на заседании Парламента. Я был одним из четырёх депутатов Парламента, которые выступали от имени АНК.

Здание Национальной Ассамблеи в Кейптауне имеет интерьер, выполненный в классическом стиле с небольшим фронтоном, опирающимся на белые колонны, и стенами, выкрашенными в терракотовый и кремовый цвета. Это был элегантный «белый слон» времён апартеида. Он было построен для того, чтобы разместить в нем, в соответствии с апартеидной Конституцией, три отдельные палаты Парламента — для белых, цветных и индийцев.

Соответственно, он был достаточно велик для того, чтобы в нём разместился первый демократически избранный Парламент Южной Африки. На посетителя происходящее там производит незабываемое впечатление. Мужчины и женщины, представляющие все этнические группы Южной Африки, зачастую одетые в традиционные, этнические, современные и повседневные одежды, создают гул непринужденного смеха и разговоров перед тем, как приступить к делу. Тридцать процентов депутатов от АНК составляли женщины, так что картина женского представительства была впечатляющей.

Спикер, Френе Джинвала, председательствовала на Ассамблее. Седовласая, всегда одетая в элегантное сари, она являла собой фигуру, бросающуюся в глаза. Она провела в изгнании более 30 лет. АНК имел 252 из 400 мест в Ассамблее. Среди наших депутатов в Парламенте были Билли Нэйр, Кеник Ндлову, Давид Ндавонде и Ибрахим Исмаил. Все они были ветеранами нашей диверсионной кампании в Дурбане в 60-х годах. Все они провели долгие годы в тюрьме. Ещё одним членом Парламента, прежде, чем он поехал послом в Швецию, был Раймонд Саттнер, которого я обучал в Лондоне и которому, как он любит говорить, я «помог попасть в тюрьму». Избраны были в Парламент и оперативники операции «Вула» Джанета Лав, Правин Гордхан и Скотт Мпо.

Национальная партия Де Клерка имела 82 места. Хотя в их рядах теперь есть чёрные лица и горстка женщин, общее впечатление, которое они оставляли, это — бледные седые мужчины.

Дебаты по поводу Комиссии истины начались в удивительно мягком тоне, учитывая сильные эмоции, которые вызывала её работа. А затем член партии «Инката» М. А Мкванго накалил обстановку, обозвав КИП и Туту «сенсационалистическим цирком ужасов, возглавляемым плачущим клоуном, мечтающим попасть на первые страницы газет». Не только Национальная партия, но и Партия свободы «Инката» не испытывала никакого удовольствия по поводу разоблачений, касающихся прошлого и раскрывающих их причастность к зверствам апартеидных служб безопасности. В 1994 году судья Ричард Голдстоун оповестил о «сети криминальной деятельности», связывающей полицию Южной Африки и Квазулу с «Инкатой». Высказанное Мкванго вызвало гул возмущения с той стороны, где сидели депутаты от АНК, который прекратился только тогда, когда достопочтенный депутат взял назад свои утверждения.

Вот в такой атмосфере я вышел на трибуну. Это был не столь частый случай, когда я выступал в Парламенте не в качестве заместителя министра обороны.

— Мы все знаем историю о трёх обезьянах, — начал я.

Было видно, как все насторожились. Вас могут удалить из зала, если вы назовете кого-либо из депутатов «обезьяной». Но я говорил об обезьяне, которая закрывала руками глаза, чтобы не видеть зла. Ещё одна обезьяна закрывала уши, чтобы не слышать о зле. И третья закрывала руками рот, чтобы он молчал о зле. И под гул одобрения со стороны, где сидела депутаты от АНК, я добавил:

— Именно так ведёт себя достопочтенный депутат г-н Де Клерк.

Я заявил, что весь мир знал о зверствах апартеида. Как мог не знать об этом Де Клерк?

— У них везде были шпионы. Они подслушивали телефоны. Они вскрывали письма. Они знали, кто с кем спит, и что вы ели на завтрак.

— Де Клерк, — сказал я, — утверждал, что те, кого поймали за совершённые преступления, являются немногочисленными «гнилыми яблоками».

Я заявил, что у них были целые сады с гнилыми яблоками и напомнил о публичном заявлении Де Клерка о том, что он знал всё об операции «Вула», и о двух вопросах, которые я задал и за которые он грозился привлечь меня к суду.

— Достопочтенные депутаты, — заявил я. — Он до сих пор не подал на меня в суд. И я заявляю ему по освящённой временем традиции: давай, заткни свои деньги себе в рот. Подавай иск в суд. Мы встретимся в суде и страна узнает правду.

Моё выступление заканчивалось призывом к Де Клерку совершить почётный поступок и подать в отставку с учётом того, что его жизнь на пенсии будет спокойной и защищённой (тут я указал на сторону зала заседаний, где сидели депутаты АНК) теми самыми людьми, которых Вы так долго угнетали. Раздался гул одобрения со стороны депутатов АНК.

Тони Леон, рафинированный лидер небольшой Демократической партии послал мне записку с поздравлением: «Это поистине выдающийся образец парламентаризма. Вы раздавили своего оппонента. Сработано здорово».