Наталья Ковалева - Елена Рерих. Путь к Посвящению

Как уже говорилось, столь бурная активность противника объяснялась неблагоприятным астрологическим положением, способствующим проявлению всех разрушительных и дисгармоничных сил в природе и в социуме.

На сеансе общения 3 января Мастер М. сообщал: «Ручаться за январь нельзя, но приложите всю находчивость. Считаю, явления русских предателей опасны, ибо открываются двери. <…> Я шлю Свой луч, но враг пытается погубить посев. Очень трудно удержать натиск. Щит полон стрел. <…> Враг пользуется светилами» [1040] .

Нелегкий выбор

Первая половина 1923 года стала особо сложным временем для старшего сына Рерихов, Юрия. Судьба поставила его перед трудным выбором, от которого зависела вся его последующая жизнь.

В это время Юрий учился в Сорбонне сразу на нескольких отделениях, изучая одновременно восточные языки, военное дело, юриспруденцию и экономику. Как уже говорилось, учеба давалась необыкновенно талантливому юноше удивительно легко, и, несмотря на большую занятость, он еще находил время для общения с членами французской секции Теософского общества, среди которых были русские эмигранты, в том числе и знакомые Рерихам по Лондону. В частности, молодой человек часто бывал в доме Ирмы Владимировны Манциарли, с которой семья Рерихов познакомилась во время пребывания в Лондоне в 1920–1921 годах.

Выйдя замуж за иностранца, Ирма Владимировна покинула Санкт-Петербург; впоследствии семья Манциарли обосновалась в Париже. Ирма Владимировна была активной участницей теософского движения: она сотрудничала непосредственно с Анни Безант, часто навещала Адьяр, где находилась штаб-квартира теософского движения, и вообще была известной личностью в теософских кругах. Младшая дочь Ирмы Владимировны, Марсель, которую в семье называли Марой, обладала талантом композитора; несмотря на свой молодой возраст, она сочиняла музыку, которая исполнялась в престижных концертных залах Парижа.

Члены семьи Манциарли, как практически и вся интеллигенция в ту эпоху, интересовались спиритическими опытами. Живя в Париже, Юрий самостоятельно продолжал сеансы общения с Учителем; в них принимал участие его давний друг Георгий Шклявер, с которым он, после Лондона, вновь увиделся в Париже. Вскоре к сеансам Юрия присоединилась Марсель Манциарли, и, конечно, девушку удивила глубина и прозорливость советов, получаемых старшим сыном Рерихов во время этих сеансов. В этом не было ничего удивительного, учитывая, что сеансы, проводимые Юрием Рерихом, на самом деле не имели никакого отношения к спиритизму: с Юрием общались не какие-то духи, а сам Учитель М., используя для этого лишь внешние приемы передачи информации, принятые в спиритизме.

Юрий и Марсель подружились, стали встречаться чаще. Юрию тогда был 21 год, Марсель была на 6 лет старше его. Несмотря на разницу в возрасте, их дружба незаметно переросла в более сильное и глубокое чувство, хотя, скорее всего, это не было настоящей любовью, подобной той, которая связала судьбы Елены и Николая Рерихов. В этот момент в личные отношения молодых людей вмешалась воля матери Марсель. Ирма Владимировна решила, что Юрий непременно должен жениться на ее дочери, невзирая на то, что девушка была старше Юрия, что в те годы было весьма нетипичным обстоятельством для брака. Под давлением мадам Манциарли Юрий уже был готов жениться на Марсель и написал об этом родителям. Желание И.В. Манциарли ввести дочь в семью Рерихов было настолько сильным, что она дала в теософский журнал «Herald of the Star» объявление о помолвке [1041] Юрия Рериха со своей дочерью еще до получения от родителей жениха одобрения этого брака. В марте Николай Константинович рассказал Зинаиде Григорьевне Лихтман, что получил письмо от Юрия, в котором он просил родителей не огорчаться, если в мартовском номере «Herald of the Star» они прочтут сообщение о его помолвке с Марсель. Также он просил родителей ничего не говорить Кришнамурти об этом, если они встретят его. «Конечно, мать этой девушки все время старается его окружить стеною от его же родителей» [1042] , – писала Зинаида в своем дневнике.

Было очевидно, что вступление молодого человека в брак стало бы неодолимым препятствием для выполнения первоначальных планов Учителя, связанных с духовным ученичеством Юрия и с его участием в Центрально-Азиатской экспедиции. Несмотря на молодой возраст, старшему сыну Рерихов была суждена очень важная роль в экспедиции. Уже в 21 год он был полиглотом, знатоком самых сложных восточных языков, и на него была возложена роль главного переводчика в экспедиции. Молодой человек говорил на языках всех стран, через которые пролегал маршрут будущей экспедиции Рерихов. Тибетские наречия, индийские языки, иранский, монгольский, китайский, японский и другие языки народов Востока – всеми ими Юрий владел уже тогда. В зрелые годы филолог-ориенталист Юрий Николаевич Рерих знал уже более 30 самых сложных языков мира, среди которых были как живые, так и мертвые языки.

Более того – во время экспедиции именно на Юрия Николаевича Рериха была возложена военная охрана ее участников. Юрий Николаевич формировал охранные отряды каравана экспедиции, нанимая на службу местных жителей тех стран, в которых находились Рерихи, и обучая их. В Париже Юрий Николаевич закончил военное отделение университета в Сорбонне и получил специальность офицера, военачальника.

Его участие в экспедиции было жизненно необходимым. Но если бы он вступил в брак с Марсель Манциарли в 1923 году, он не смог бы стать участником беспримерного по своей сложности и опасности путешествия Рерихов – подвергать молодую жену тем трудностям и испытаниям, которые выпали на долю членов экспедиции, было просто немыслимо.

Эта сложная ситуация отозвалась болью в сердце Елены Ивановны. Никогда не жаловавшаяся Учителю на трудности ее собственной судьбы, она тем не менее сказала Ему о том, насколько печалит ее ситуация, возникшая в жизни ее старшего сына. Всей душой любя сына, она, конечно, желала видеть его счастливым, как и всякая мать. Но с другой стороны, она знала, что первое увлечение ее сына не было настоящей любовью и кармически сужденной встречей, предопределенной Свыше, подобно встрече ее самой с Николаем Рерихом. Об этом свидетельствовала и разница в возрасте между Юрием и Марсель – девушка была на 6 лет старше его, и доверенное Юрию поручение Учителя, которое он не смог бы выполнить, если бы создал свою семью – по крайней мере, в то время.

Кроме того, было совершенно очевидно, что идея этого брака исходила не столько от самого Юрия, сколько от Ирмы Владимировны Манциарли. По словам З. Фосдик, об этом же писал в письме к старшим Рерихам и близкий друг Юрия Георгий Шклявер, бывший невольным свидетелем происходящих в его жизни событий [1043] .