Давид Боровский - Александр Аркадьевич Горбунов
Площадь настолько оказалась запруженной народом, что машина президента Финляндии с трудом пробралась к парадному входу. Герои спектакля – в кожанках, перепоясанные пулеметными лентами, с винтовками и гитарой – вышли на площадь и сыграли первые сцены на ней.
Президент Финляндии Мауно Койвисто, сидевший с супругой в первом ряду, на себе тогда ощутил, что значит находиться под винтовочными прицелами, но никому о своих ощущениях не сказал».
Этот номер еженедельника «Футбол – хоккей» – № 22 от 30 мая 1982 года – имел колоссальный успех на «Таганке». Артисты отправили администратора театра на улицу Архипова, где рядом с синагогой располагалось здание редакции «Советского спорта», приложением к которому и был тогда «Футбол – хоккей». Несколько десятков экземпляров номера с отчетом Валерия Березовского о юношеском чемпионате Европы администратор повез в театр.
Давид, записавший в блокноте высказывание Альбера Камю «Всем, что я знаю о морали и человеческом долге, я обязан футболу», обсуждал футбольные события с Юрием Ростом (любил с ним смотреть матчи по телевизору, комментировать составы команд, ход игры, шансы соперников); с Александром Тителем (оба обожали бразильский футбол); с Сергеем Бархиным, с которым два выдающихся художника – не поверить! – о футболе и беседовали большей частью, когда оказывались где-либо вместе, в Берлине (на обломках Берлинской стены, например…) или Риге (Сергей Михайлович говорил: «Как зрелище, футбол мне нравится больше. Театр – вид веселой совместной работы, но и страшная мясорубка – психически тяжело каждый день умирать или изображать из себя монстра»); со мной («Как там наши кияне?» – интересовался Давид, использовавший футбольную терминологию, когда мы, «поздравляясь» 1 января с Новым 2000-м годом, обсуждали внезапную замену Ельцина на Путина, которую Боровский назвал «голом на последней секунде»)…
Когда поздравлял Давида 2 июля 2003 года с днем рождения, обсуждали с ним шикарный новостной заголовок дня (недели, месяца, квартала, года!): «Губернатор Чукотки Абрамович купил лондонский футбольный клуб!» «А представь, – предложил пофантазировать вместе с ним Давид, – вдруг после этой «сделки века» модно и престижно станет для них, олигархов, покупать знаменитые западноевропейские клубы? И купят они “Реал”, “Барселону”, “Баварию”, “Милан”, “Ювентус”… Какой турнир Лиги чемпионов может получиться!»
В блокнотах Давида – сплошь и рядом записи о футболе.
«Мы добавим “Челси” то, чего ему не хватало: средства и амбиции» – из интервью Абрамовича Би-би-си. И добавил ведь! Да так, что при Абрамовиче, до той поры, пока в силу политических причин его не лишили клуба, «Челси» выиграл 21 трофей – больше, чем за 100 лет существования клуба до этого: и в чемпионатах Англии побеждал пять раз, и в английских кубках восемь, и дважды в Суперкубке Англии, по два раза в Лиге чемпионов и в Лиге Европы, и клубным чемпионом мира становился, и Суперкубок УЕФА брал…
«Финал чемпионата мира 1998 года! Бразилия – Франция 0:3?» – проиграли любимые бразильцы.
18 ноября 1998 года. Голландия – Германия. 1:1. Удивительно! Страсть, соответствующая финалу чемпионата мира. Оказалось (ночью на «Свободе» узнал) – товарищеский матч.
«Финал Кубка Англии “Манчестер” – “Арсенал”! Два часа по ТВ – все голы чемпионата Англии 2004–2005 и Кубка. С ума сойти!»
«Из иных острых удовольствий, – записал Давид в блокноте слова Владимира Набокова, – назову телетрансляцию футбольного матча…»
«Финал Лиги чемпионов. “Милан” – “Ливерпуль”! 3:3. Первый тайм 3:0. Второй тайм, 6 минут, и 3:3… Эх, Шева, Шева (Давид переживал за бывшего нападающего киевского «Динамо», игрока итальянского клуба Андрея Шевченко, которому симпатизировал. – А. Г.)… Мало того что за три минуты до конца добавленного времени не забил с трех метров, так еще и в серии пенальти смазал. Вот же, когда не везет…»
На одной из блокнотных страниц наклеена газетная вырезка: Шева с выигранным клубом Кубком Лиги чемпионов европейских стран, который он потом привез в Киев и поставил к памятнику Лобановскому.
На 40 дней Давида Женя Каменькович привез из Киева на Троекуровское кладбище шарф (болельщики называют такие шарфы «розами») с эмблемой киевского «Динамо».
Запись в дневнике, сделанная Давидом в Италии:
«Сегодня Страстная суббота.
Театр закрыт на два праздничных дня.
Солнце пробивает занавески на окне.
На огромном экране телевизора – фильм о Христе и Голгофе. По размаху и количеству людей в кадре – похож на голливудский.
Крупным планом умирающий на кресте Христос.
Музыкальное крещендо.
И вдруг внизу экрана справа налево движется строка: “Roma – Milan 1: 1”.
Это невероятно!
Где я нахожусь?
В главной стране христианского мира и всех католиков.
Куда смотрит Ватикан?
Святые дни Пасхи…
А между тем на экранном небе в красивых облаках воскресает Иисус Христос.
Народ торжественно поет: “Аллилуйя, Аллилуйя!”
И опять так же справа налево движется строка…
Какой я осел!
Чему удивляюсь?
Нет, нет, скорей восхищаюсь.
Что Христос воскрес, итальянцы знают уже две тысячи лет.
А что Парма обыграла Неаполь со счетом 2:1, должны узнать сейчас же.
Хотя и Страстная суббота».
Иногда в – молодости – Давид заходил на киевскую «брехаловку» возле филармонии – Мекку болельщиков. В каждом городе, где были команды высшей лиги (да и не только высшей), стихийно возникали такие: обсуждали составы команд, игроков, тренеров, соперников… Одного из самых заметных динамовцев, форварда Валерия Лобановского, ставшего затем всемирно известным тренером, Боровский, как и многие киевские болельщики, заприметил еще в дубле и частенько ходил на динамовские тренировки на кортах, высматривая копну рыжих волос на высокорослом худом парне.
Давид рассказывал мне, что непременно выяснял расписание первых в сезоне – январских – тренировок «Динамо» – «надо было успеть взглянуть на Лобана: как он после отпуска? – еще до отъезда команды на южные сборы», и отправлялся из театра (на часок-другой) на «Динамо» и вместе с такими же, как он, ценителями динамовской игры, заполнявшими пространство вокруг сеточного ограждения кортов, восторженно наблюдал за динамовцами – Базилевичем, Каневским, Трояновским… И особенно – за Лобановским, на публику чеканившим мяч огромными ногами, обутыми в полукеды 47-го размера, массивными бедрами, вовремя подставленными плечами и головой, – до тех пор, пока на площадке не появлялся тренер и не давал команду на построение.
2 июля 1984 года Давиду исполнилось 50 лет. Находился он в тот момент в Киеве. Я позвонил Лобановскому, обрисовал ситуацию, и через полтора часа в дверь квартиры, в которой остановились Давид с Мариной, позвонили и вручили подарок – футбольный мяч с автографами футболистов киевского «Динамо». В фамилии юбиляра, правда, в «запаре» перепутали одну букву, и мяч, на котором написано «Давиду Буровскому», нашел свое место в мемориальном музее «Мастерская Давида Боровского» в Большом Афанасьевском переулке.
13 мая 2002 года Давид Боровский записал в Вене в
