Льюис Клайв - О Нарнии

4. У меня, как всегда, десятки планов для будущих книг, но я не знаю, какой из них воплотится. Может, и никакой. Очень часто книга появляется, когда я разбираю ящик в столе, вижу наброски, которые отверг много лет назад, и вдруг понимаю, что все‑таки могу ее написать. Так что заранее не угадаешь!

5. Мне нравится писать беллетристику больше, чем что‑либо еще. Разве не у всех так?

Удачи с «проектом».

Искренне твой К. С. Льюис

Килнс, Кили–лейн Хидингтон Квори Оксфорд 26 декабря 1960

Дорогая Джоан,

Очень приятно снова получить от тебя весточку; я уже не успеваю поздравить тебя с Рождеством, но, но крайней мере, желаю счастливого Нового Года. Рад, что ты сумела раздобыть «Завоеванных».

Насколько я понимаю, у вас во Флориде почти что лето; у нас скучно, тепло и слякотно — худшая осень за 145 лет в этой части планеты!

С наилучшими пожеланиями, искренне твой К. С. Льюис

15 фев[раля] 1961

Дорогой [Хью],

Будь у меня время перечитать свою книжку (теперь уже довольно старую), и бы ответил тебе лучше, а пока:

1. Можем ли мы считать, что верное по отношению к воскресшему телу нашего Господа верно и для воскресшего тела каждого христианина? Сомневаюсь. Его природное тело не испытало тления.

2. Не могу согласиться с твоей фразой о «внешнем ограничении», поскольку ограничение подразумевает несовершенство. Однако конечное существо не будет несовершенным из‑за того, что находится в определенном месте (а значит, не может одновременно пребывать в другом), как статуя совершенна именно благодаря своим пространственным контурам, а музыкальная нота — определенному (не тише и не громче) звучанию, или как метрический стих.

3. Я вовсе не уверен, что блаженные души имеют строго вневременное бытие (tolum simal), как Бог. Некоторые теологи даже помещали aevum между tempus и aeternilas[50].

В целом я склонен думать, что блаженные войдут и Божественную Природу, не утрачивая своей человеческой сути. Иначе непонятно, зачем вообще было создавать видовое разнообразие.

Конечно, это только догадки.

Твой К. С. Льюис

Модлин–колледж Кембридж 17 фев[раля] 1961

Дорогой [Хью],

Я так увлекся вопросами, которые ты задал в последнем письме, что забыл накисать две вещи:

1. Очень тебе сочувствую насчет диабета, и слава Богу, что есть инсулин.

2. Хочу попросить о помощи. [Рядом с нами живет «одинокая» и порой «неприятная» женщина] с которой я переписываюсь много лет[51]. Она католичка. Я старался и стараюсь, но мере сил, помогать советом и небольшими деньгами, однако ей очень нужно чуть–чуть участия и дружбы от братьев по вере, которые могли бы ее навещать. Хорошо бы ты или кто‑нибудь из твоих знакомых — может быть, добрая монахиня — пришли к ней и помогли?

Твой К. С. Льюис

13 марта 1961

Дорогой Хью,

Конечно, я совершенно забыл, что перепиской с миссис С. я обязан вашей семье (и какой перепиской! длиннее, чем бедная старушка, мне пишут только сумасшедшие). Я не стал бы о ней упоминать, если б это обстоятельство не вылетело у меня из головы. Мы свою лепту внесли. Однако твой рассказ поднял ее в моих глазах; она ни разу не упомянула о старой виргинской крови. Такое молчание делает ей честь.

Я не могу прямо сейчас обсуждать теологические вопросы, но, думаю, наши разногласия не так велики, как мне показалось.

Твой К. С. Льюис

[Джонатан написал Льюису из Коннектикута. Он сообщил, что ему восемь лет и что ему понравились все семь нарнийских книжек. Дальше он высказывает пожелание: «Надеюсь, скоро вы напишете еще одну, иначе что я буду читать, когда мне будет девять, десять, одиннадцать и двенадцать?»]

Килнс, Кили–лейн Хидингтон Квори Оксфорд 29 марта 1961

Дорогой Джонатан,

Твое письмо — одно из самых замечательных про нарнийские книжки, спасибо, что написал его. Боюсь, впрочем, что продолжения не будет. Почему бы тебе самому не написать новую сказку про Нарнию? Я начал сочинить примерно в твоем возрасте, и мне очень нравилось. Попробуй!

С наилучшими пожеланиями, искренне твой К. С. Льюис

Килнс Хидингтон Квори Оксфорд 5 апреля 1961

Дорогой [Хью],

Твое определение веселья — оч.[ень] дельное;. Может быть, мне удастся его расширить. Создание не может быть совершенным существом, по ничто не мешает ему быть совершенным созданием, скажем, хорошим ангелом или хорошей яблоней. Высшее веселье — когда (разумное) создание осознает, что именно в его несовершенстве; как существа заключена часть его совершенства как элемента всего иерархически устроенного мироздания. Я хочу сказать, очень жаль, что есть плохие люди и плохие собаки, но хороший человек превосходен, в частности, тем, что он — не ангел, а хороший пес — тем, что не человек. Это развитие мысли апостола Павла о теле и членах[52]. Хороший ноготь — не плохая попытка создать волос; обладай он сознанием, он бы радовался своему месту в творении.

Твой К. С. Льюис

Килнс, Кили–лейн Хидингтон Квори Оксфорд 11 января 1962

Дорогая Марта.

Очень рад, что тебе поправились нарнийские книжки, спасибо, что написали об этом. Все любят, когда их хвалят, даже пожилые писатели! Желаю счастья в новом 1962 году,

искренне твой К. С. Льюис

Килнс, Кили–лейн Хидингтон Квори Оксфорд 14 февраля 1962

Дорогой Сидни.

Во–первых, у тебя замечательно красивый почерк, поздравляю! Я очень рад, что тебе поправились мои книжки; спасибо, что не поленился об этом написать.

Боюсь, я сказал о Нарнии все, что хотел, и продолжения не будет. Почему бы тебе не сочинить его самому? Я начал писать, когда был младше тебя, и уверен, стоит только попробовать, и у тебя пойдет. Дерзай!

С наилучшими пожеланиями, искренне твой К. С. Льюис

Хидингтон Квори Оксфорд [24 марта 1962]

Дорогая Франсина,

Я учился в трех школах (все три — пансионы), из них две были ужасные. Ни к чему я не испытывал такой ненависти, даже к фронтовым окопам в Первую мировую, так что и рассказывать не буду, не хочу тебя пугать. Очень рад, что тебе понравились нарнийские книжки.

С наилучшими пожеланиями, искренне твой К. С. Льюис

Килнс Хидингтон Квори Оксфорд 29 марта [19]62

Дорогая Джоан,

(Или ты уже такая взрослая, что к тебе надо обращаться «мисс Л.»?). Рад был снова получить от тебя весточку. Мне немного получше, но, видимо, я теперь так и останусь инвалидом] впрочем, это не страшно, и вообще, мне уже шестьдесят три, так что грех жаловаться.