Лев Годованник - Тайные гастроли. Ленинградская биография Владимира Высоцкого

Кроме того, рассказавший про это человек в конце концов признался, что сам он на концерте не был, а про якобы имевший место демарш начальства узнал с чьих-то слов. Свой рассказ он интонационно окрасил искренним возмущением, разоблачать его я не стал.

Вторая небылица

Вторая небылица, связанная с концертом в «Ленгидропроекте», касается денег. Несколько человек убеждали меня в том, что после этого концерта Высоцкому предложили гонорар, от которого тот отказался. Люди утверждали, будто лично при этом присутствовали и слышали, как Высоцкий говорил, что, мол, не надо мне ничего, я просто очень хотел перед вами выступить.

Такая ситуация в принципе абсурдна: Высоцкий был нормальным человеком, а любой нормальный человек хочет, чтобы его труд оплачивался. Тем более что часовое сольное выступление перед большой аудиторией – труд не из легких. И тем более, что в конце 1967 года Высоцкий был уже очень востребованным и, соответственно, прекрасно знал, что концерты для него – один из самых доступных способов заработать.

Интересно, что мои очевидцы-фантазеры не скрывали: вход на концерт был платным, билет стоил 1 рубль. Интересно, куда, по их мнению, ушли деньги, собранные в тот вечер со зрителей?

К тому же мне не составило труда найти человека, который лично вручил Высоцкому конверт с деньгами, и человека, который в конверт эти деньги положил. За выступление в НИИ «Ленгидропроект» Высоцкому заплатили 400 рублей. Весьма, кстати, приличная для 1967 года сумма, что лишний раз подчеркивает: в Ленинграде творчеством Высоцкого в то время уже очень интересовались.

Значительно позже, весной 1991 года, мне довелось встретить краткую запись про этот концерт в архивах известного среди любителей бардовской песни петербургского коллекционера и одного из основателей клуба «Восток» Николая Курчева. Николай Федорович любезно позволил мне скопировать некоторые фрагменты своего архива. В частности, там было написано: «Высоцкий приехал в „Ленгидропроект“ по вызову „Гипроникеля“, оплатившего самолет и выступление (200 рублей), а по вызову клуба „Восток“ в тот же день не явился, так как тот больше 30–50 рублей заплатить не мог…»

Почему Николай Курчев считает, что на концерт в «Ленгидропроекте» Высоцкий приехал по просьбе сотрудников другого НИИ – «Гипроникель», я не знаю. Но все остальное, учитывая аккуратность Николая Курчева и его увлеченность авторской песней, у меня сомнений не вызывает.

Третья небылица

Третья небылица вновь из разряда «Долой КПСС!». Одна дамочка мне в красках описывала, как Высоцкого не хотели пускать в здание института некие дружинники, которые находились там для поддержания общественного порядка. Дескать, он, выражаясь современным языком, не прошел фейсконтроль – был слишком неброско одет и вообще якобы, по мнению дружинников, не мог оказаться тем человеком, которого пригласили выступить в столь солидном заведении.

Мне рассказали, как встречавшая актера сотрудница института пыталась убедить дружинников, что перед ними «тот самый» Высоцкий, те якобы не верили, ей пришлось вызывать «начальство», с появлением которого инцидент был исчерпан.

Любопытный факт, если не принимать во внимание одно обстоятельство: по словам комсомольского лидера «Ленгидропроекта» Владимира Докукина, Высоцкий приехал на концерт в сопровождении нескольких работников Куйбышевского райкома ВЛКСМ (с чьего разрешения и организовался тот концерт), о чем с встречавшим актера Докукиным договаривались заранее.

Почему я верю бывшему комсомольскому активисту и не верю женщине, рассказавшей о дружинниках? Все очень просто: на протяжении многих лет изучения ленинградской биографии Владимира Высоцкого я ни разу не сталкивался с ситуацией, чтобы Высоцкий сам приезжал к месту выступления, – всегда был кто-то, кто бы его встретил, например у «Ленфильма», и проводил до места предполагаемого выступления. Почему именно в тот вечер Высоцкий должен был изменить своим привычкам и сам искать незнакомое ему место в незнакомом городе?

Четвертая небылица

Последняя небылица касается самой обсуждаемой среди интересующихся Высоцким темы – его увлечения алкоголем. Оказывается, Высоцкий им не злоупотреблял, да и вообще, если и пил, то совсем чуть-чуть! А все сведения, этому противоречащие, – враки, предназначенные для того, чтобы его опорочить. Таково резюме большинства моих интервью с сотрудниками НИИ «Ленгидропроект» образца 1988 года. Собеседники так и говорили: вы, мол, напишите про здоровый образ жизни поэта!

Приводился и веский аргумент. Некоторое время группа сотрудников их института находилась в Красноярском крае, где принимала участие в строительстве Красноярской ГЭС. И так сложилось, что эти сотрудники проживали в одной гостинице со съемочной группой, снимавшей фильм «Хозяин тайги», в которую входил и Высоцкий. Очевидцы констатировали: легендарный поэт, как и все прочие актеры (!), не пил, а если и пил, то совсем немного, не выходя, так сказать, за рамки приличий. Хотя буфет, как мне рассказывали, был там очень даже ничего. Во всяком случае, сотрудникам «Ленгидропроекта», как мне показалось, понравился – в смысле спиртных напитков.

Кстати, «Хозяин тайги» снимался примерно через год после концерта в «Ленгидропроекте», но этот нюанс мои собеседники, естественно, подзабыли – про Высоцкого мы с ними разговаривали в 1988-м, 20 лет спустя после описываемых событий.

А Владимир Докукин после того, как я выключил диктофон, поведал подробности неформального общения Высоцкого с комсомольскими активистами после концерта в маленькой комнате у зрительного зала. Первое и единственное, о чем попросил Владимир Семенович, – коньяк. Впрочем, выпили, судя по всему, немного – одну бутылку на четверых. Так что насчет рамок приличий – чистая правда.

Спасибо за наводнение

Огромное количество небылиц, связанных с этим концертом, с моей точки зрения, сотрудники «Ленгидропроекта» полностью компенсировали за счет собственной профессиональной деформации личности. Речь идет о дате концерта, определить которую обычно чрезвычайно сложно, потому что исследуемые мною события происходили в 60 – 70-х годах.

Обычно я с безумным упорством расспрашивал собеседников: не помнят ли они случайно, в какой день недели был тот или иной концерт, не было ли в тот день какого-нибудь праздника, может быть, памятного партсобрания (шутка) или чего-нибудь еще. Когда я добирался в своих вероятностных перечислениях до годовщины смерти любимой тещи или до дня рождения покойного прадедушки, собеседники начинали недвусмысленно коситься на часы. Но в этом случае все произошло само собой: сотрудники «Ленгидропроекта» прекрасно помнили тот день, потому что именно в тот день произошло очередное петербургское наводнение. А список всех наводнений у них, как говорится, наготове в силу профессиональной необходимости – они же гидротехники. Особенно этот нюанс запомнили женщины, которые отпрашивались с работы, чтобы посидеть с детьми, проживавшими на Васильевском острове, а потому попадавшими в группу риска.