Неизвестный Арсеньев - Иван Николаевич Егорчев
(Пометка Гондатти: «Будут использованы насколько только будут полезны»).
4) Для того, чтобы поощрить крестьян к такой работе, следует им назначить суточные деньги, что же касается до лесников, полицейских и нижних чинов то для особо энергичных и выдающихся следует назначить особые денежные награды.
(Пометка Гондатти: «Даны указания»).
5) Выселение китайцев из тайги должно быть произведено по районно начиная с первого.
(Пометка Гондатти: «Даны указания»).
6) Китайцы должны быть доставлены в определенные пункты, где их должны ждать пароходы с запасом продовольствия для отвоза на родину.
(Пометка Гондатти: «Должны быть отправлены в Китай»).
7) Все документы добытые во время этих экспедиций должны быть доставлены в гор. Хабаровск для перевода их на русский язык, для приобщения к делу.
(Пометка Гондатти: «Все должно быть отправлено в Канцелярию Ген. Губ»).
8) Необходимы печати для составления актов и машинки для пломбирования конфискованной пушнины, пантов и жень-шеня.
(Пометка Гондатти: «Печать будет у Пристава»).
9) Ловушки и Лудевы должны быть разрушаемы и орудия хищнического лова зверей – конфискованы.
(Пометка Гондатти: «Безусловно»).
10) Пустые фанзы, никому не принадлежащие, как притоны хунхузов должны быть сжигаемы.
(Пометка Гондатти: «Конечно»).
…
11) Такие выселения должны производиться ежегодно подряд в течении 3-х лет, так как одно выселение не достигнет цели.
(Пометка Гондатти: «Сколько понадобится»).
…
Штабс-Капитан Арсеньев» [50].
В рапорте имеется смета расходов; к документу приложена карта, охватывающая территорию от Владивостока до Николаевска и от Амура до побережья Японского моря – на ней обозначены направления рейдов по рекам и маршруты прибрежных пароходных рейсов с пунктами захода.
Отметим, что практически все пометки генерал-губернатора одобрительны; более того, упоминаемое в первом пункте совещание «из сведущих лиц, лесничих, юриста, для выработки строго определенной инструкции» к этому числу уже состоялось. Видимо, были заранее определены основные цели и задачи предстоящего похода по выселению китайцев и решён вопрос о его финансировании. 10 июня 1911 года В.К. Арсеньев подал Н.Л. Гондатти ещё один доклад под грифом «Секретно», с приложением более подробной сметы в двух вариантах: с воинской командой и при условии использования местных охотников.
17 июня 1911 года В.К. Арсеньев получил на руки секретное письменное предписание от генерал-губернатора, в котором было сформулировано особое задание: во главе вооружённого отряда отправиться в Иманский и Никольск-Уссурийский уезды, в Ольгинский и Заольгинский станы, «для выяснения условий проживания там китайцев и для принятия соответствующих мер к аресту и выселению не имеющих там права жительства» [50]. Кроме того, было выдано и открытое предписание для предъявления на местах, в котором нет упоминания ни о вооружённом отряде, ни об арестах и выселении китайцев. Тем же числом, 17 июня, Н.Л. Гондатти утвердил большую по объёму секретную инструкцию. Ограничимся цитированием лишь первого пункта, состоящего из 9 подпунктов.
«По прибытии на место (в ожидании захода парохода на обратном пути) собрать самые обстоятельные сведения о китайцах по следующей программе:
I. Хунхузы, район их деятельности, численность.
II. Кто из китайцев дает у себя приют хунхузам и бездомным бродягам.
III. Где есть опиекурильни и игорные притоны.
IV. Элемент наиболее беспокойный, подозрительный.
V. У кого и какое есть оружие.
VI. Выяснить личные отношения между русскими, китайцами и инородцами.
VII. Предметы занятий и промыслы.
VIII. Эксплоатация инородцев.
IX. Организовать тайную агентуру с денежным вознаграждением» [50].
Инструкцией, в которой всего 38 пунктов, предусматривался арест «наиболее вредного элемента» из китайцев и представителей власти китайской нелегальной организации; при получения сведений о близком нахождении хунхузов следовало заниматься их розыском; «от всех китайцев без исключения» было необходимо отобрать оружие и отправить его во Владивосток; пустые фанзы, особенно находящиеся вдали от селений, требовалось сжигать как потенциальные притоны хунхузов. В то же время арестованным китайцам не следовало «препятствовать устроить свои дела с фанзой и с имуществом»; стариков, «если они не являются агитаторами среди бродяг и хунхузов», оставить на месте; тяжело больных людей не арестовывать, однако взять подписку о том, что они сами уедут после выздоровления; курильщиков опия не лишать наркотика, а позволить взять с собой в дорогу необходимое количество его. Обыск в фанзах должен был производить пристав, ему же поручалось арестовывать китайцев; найденные меха, панты и жень-шень требовалось отбирать, опечатывать и при актах с подписями свидетелей отправлять во Владивосток, военному губернатору Приморской области.
Членам отряда запрещалось ходить по китайским фанзам в одиночку; все акты и расписки должны быть составлены полицейским приставом и подписаны начальником экспедиции и двумя понятыми.
То есть, судя по особой тщательности составления документа, были приняты все превентивные меры для того, чтобы избежать ненужных волнений китайцев и возможных обвинений в некоей жестокости при проведении столь деликатной операции. Заметим, что в инструкцию вошли многие предварительные предложения В.К. Арсеньева, изложенные им в докладных на имя генерал-губернатора.
Через несколько дней В.К. Арсеньев подал (опять же лично генерал-губернатору) ещё один документ под грифом «Секретно» – на этот раз окончательный вариант сметы, в котором был предусмотрен и такой пункт, как «разведка и тайная агентура» (там же). 20 июня 1911 года Н.Л. Гондатти утвердил его; в тот же день В.К. Арсеньев поездом выехал из Хабаровска во Владивосток. В состав его экспедиции были включены переводчик канцелярии генерал-губернатора А.А. Шильников, пристав Заольгинского стана К.И. Михайлов, ботаник Н.А. Десулави, три помощника-студента, 13 нижних чинов полицейской и лесной стражи, а также проводник-удэгеец Сале. Всего 20 человек – не считая тех, кто находился на местах.
24 июня 1911 года В.К. Арсеньев отправил морем из Владивостока на север студента Бутлерова и Десулави: первого с припасами, второго для сбора коллекций. Сам он отбыл из Владивостока на борту парохода «Трувор» 5 июля, и в середине июля 1911 года все члены экспедиции собрались в устье реки Нахтоху (Кабанья) в современном Тернейском районе Приморского края. От этого места предстояло обследовать побережье Японского моря, двигаясь на юг до залива Св. Ольги и тщательно проверяя все реки от устьев до верховий. Если учесть бездорожье, отсутствие переправ через реки, вспомнить, что в июле-августе стоит жара, духота, идут дожди, донимает гнус – условия продвижения были весьма сложными. Тем не менее реки до Кусуна включительно были обследованы в срок до 4 августа.
Что касается именно Кусуна – крупной реки, называемой позже Кхуцин, а теперь Максимовка – то имеется секретный машинописный доклад В.К. Арсеньева военному губернатору Приморской области генерал-майору М.М. Манакину № 59 от 4 августа 1911 года. Приводим его в сокращении, что тем не менее позволяет представить обстановку и условия, в которых действовал отряд.
«… Доношу Вашему Превосходительству, что 15 Июня (следует читать «июля» –
