Готтлоб Бидерман - В смертельном бою. Воспоминания командира противотанкового расчета. 1941-1945

17 сентября получивший пополнение 438-й пехотный полк захватил у ослабленного, но оказывавшего упорное сопротивление противника еще один плацдарм возле Балыки и Решишчева, пытаясь войти в соприкосновение с передовыми частями другого корпуса на дороге, ведущей в Ерковцы. Цель наступления была достигнута к вечеру, когда ликвидировали последние очаги сопротивления.

Мы продолжали рваться вперед, приближаясь к имеющей первостепенное значение дороге, ведущей из Киева в район Ерковцей, перерезая таким образом русским важнейший путь к отступлению. Ночью нам почти не удалось отдохнуть, так как мы закапывались в твердую землю, укрепляя наши позиции. Напряженно работая на влажном воздухе до рассвета, мы взмокли. Со стороны вражеских позиций до нас непрерывно доносились громыхание машин и лязг брони.

В течение всего дня 18 сентября мы продолжали укреплять свои позиции, несмотря на то что на укреплениях противника все стихло и не было замечено большого движения. Когда сгустились сумерки, мы чувствовали себя в безопасности, так как знали, что советские части отошли дальше на восток, оставив лишь группы прикрытия, чтобы сдержать наше наступление.

Внезапно стало светло от разрывов артиллерийских снарядов. Вдоль дороги Рогозов – Переяслав в районе Ерковцей, к северо-востоку от них, между 22.10 вечера и 2.50 ночи было отбито одиннадцать вражеских атак. На рассвете стали видны бесчисленные трупы, одетые в защитно-коричневую форму, грудами лежавшие перед нашими позициями. От горящей бронетехники к небу поднимались клубы черного масляного дыма.

До нас дошли сведения, что несколько моторизованных частей противника были полностью уничтожены, а штаб полка с гордостью предоставил нам список захваченной боевой техники: 16 станковых и ручных пулеметов, 6 тяжелых артиллерийских орудий, 9 грузовиков, 2 санитарные машины и 6 тягачей. Было взято в плен 400 человек, а к 19 сентября их число увеличилось до 800. Несколько отрядов 436-го пехотного полка, которым было приказано очистить восточный берег от оставшихся войск противника, также выполнили задание с небольшими потерями.

В течение следующих нескольких дней, прочесывая берега Днепра, мы захватили более тысячи пленных. Убежденные в том, что Советский Союз потерпел поражение в войне, дезертиры угоняли лодки и под покровом темноты переправлялись через Днепр, пытаясь дистанцироваться от Красной армии. Одетые в лохмотья люди, которые в одиночку или небольшими группами приближались к нашим позициям с поднятыми руками, стали привычным зрелищем. Наша уверенность в том, что война закончится до наступления морозов, продолжала расти.

23 сентября крупные силы русской пехоты неожиданно атаковали наш батальон. Мы смогли отбить атаку, понеся небольшие потери, и противник был отброшен, оставив на поле боя несколько легких полевых орудий и множество стрелкового оружия. Мы оставались на наших позициях, пока не поступили сведения о том, что противоположный берег Днепра был очищен от войск противника. Нашей дивизии было приказано выдвинуться в этот сектор.

По окончании боев к югу и юго-востоку от Киева были подсчитаны все возраставшие потери наших войск. Потери каждой роты в среднем составили от 15 до 20 процентов их состава, а каждая пехотная рота 437-го пехотного полка за два предыдущих месяца в среднем потеряла 4 человека убитыми, 2 – пропавшими без вести, 4 – ранеными и 2 – больными, итого – 22 человека. Численность нашей противотанковой роты до начала операции составляла от 100 до 120 человек.

Состояние боевой техники и оружия оставалось относительно неплохим. Сказалось то, что во время прохождения нами основного курса боевой подготовки нам постоянно вдалбливали в голову мысль о необходимости содержать в хорошем состоянии материальную часть. Поставки продовольствия и снабжения из тыла в войска стали весьма условным понятием, поэтому войска учились снабжать себя всем необходимым за счет завоеванной территории и захваченных ресурсов противника.

С началом сезона распутицы фронтовые подразделения быстро уяснили для себя, что русские телеги с запряженными в них лошадьми более надежны, чем тяжелые, рассчитанные на мощеные дороги конные повозки нашей армии. Все больше использовались русские повозки с запряженными в них лошадьми из числа захваченного трофейного имущества или зачастую без разрешения реквизированные, вопреки не допускающим отклонений инструкциям, у гражданского населения.

Наша 14-я противотанковая рота потеряла два тягача «шенилетт», подорвавшихся на минах, двигатели и гусеницы остальных тягачей получили повреждения или были изношены. Несмотря на усилия наших ремонтников, достать запчасти стало невозможно, хотя в поисках их мы обшарили территорию протяженностью до ста километров в тыловых районах армии и корпуса.

Солдаты и офицеры стали мастерами по части самообеспечения. В конце августа и начале сентября наша рота попыталась поставить на ход и задействовать трофейные грузовики. Из огромного количества захваченной боевой техники противника, брошенной отступающей армией, особенно в районе боев возле Канева, наши войска смогли собрать значительное число пригодных к эксплуатации транспортных средств. Командир роты захватил полный горючего топливозаправщик, значительно увеличивший наши запасы «черного», или неучтенного, горючего.

Русские располагали большим количеством надежных в эксплуатации тяжелых грузовиков «форд», а также грузовиков производства ЗИС. Из этих двух типов грузовиков, скорее всего, состоял весь их арсенал, которым располагал противник, и мы всегда по мере возможности предпочитали «форд» американского производства, так как многие запасные части в случае необходимости можно было найти.

За счет того что мы таким образом брали трофеи и использовали их, в состав нашей армии, как оказалось, входили транспортные средства всех типов и разновидностей, собранных с половины территории Европы. Иногда было невозможно разыскать даже простейшие запчасти. Мы все больше завидовали несложной системе снабжения русских. Хотя их арсенал оружия и боевой техники не был столь разнообразным и специализированным, как наш, то, что у них имелось, было надежно, и почти везде могло осуществляться материально-техническое обслуживание.

Как и в любой армии, одной из самых главных тем дискуссий была доступность и качество еды. Наша ротная полевая кухня могла творить чудеса, пока наше снабжение было в состоянии доставлять нам все самое необходимое.

Во время одного из моих визитов на полевую кухню ротный повар с гордостью показал мне пещерку, где на длинных рейках висели сотни колбас и кусков копченого мяса. Я передал повару несколько трофейных советских медалей и пистолетов в качестве подарков для личного состава кухни, и впоследствии нам всегда было гарантировано нечто более существенное, чем стандартный рацион.