Федор Раззаков - Леонид Филатов: голгофа русского интеллигента

Многих из этих людей Филатов знал лично: пересекался с ними на различных студиях, работал в одном театре (с Готлибом Ронинсоном), просто встречался в различных компаниях. О смерти большинства из этих людей пресса практически ничего не сообщала, что было вдвойне обидно: ведь они многое сделали для страны, для людей, которые здесь жили. Но в силу того, что власть взяла курс на десоветизацию, этим людям было уготовано забвение. Это было несправедливо, тем более что многие из ушедших были еще не старыми людьми, а некоторые и вовсе молодыми. Никите Михайловскому было 28 лет, Юрию Демичу – 42 года, Инне Гулая – 50 лет, Георгию Буркову – 58, Николаю Рыбникову – 60 и т. д.

По словам Л. Филатова: «Программа „Чтобы помнили“ родилась из внутреннего протеста против этого наступающего беспамятства. Но прежде всего хотелось удержать в памяти именно людей „второго эшелона“, которых забывают в первую очередь.

Конечно, когда минует несколько поколений, срабатывает неумолимый закон «исторического отбора». Однако невозможно согласиться, когда чуть ли не на второй день забывают скромных, не занимавшихся саморекламой людей, которые жили рядом с нами, в меру своего таланта доносили до нас разумное, доброе, вечное. Что там будет через сто лет, пусть потомки разбираются. А наше дело – сохранить память о своих современниках, о том, что нас сопровождало и грело в жизни…»

Написав заявку на создание пока что разовой передачи (она должна была быть посвящена Инне Гулая), Филатов отправился с ней на телевидение. Однако там его ждало разочарование: ни один телеканал не захотел иметь у себя подобного проекта. К руководству телевидением тогда пришли уже другие люди, которые поставили своей целью если не запретить, то отправить в пыльный ящик все советское. Чуть позже они же уволят всех популярных дикторов, которые приобрели славу в годы СССР (Игоря Кириллова, Валентину Леонтьеву, Анну Шилову и др.). Стало понятно, что «демократы» повторяют те же ошибки, что совершали большевики, которые, придя к власти, также захотели начать историю с чистого листа. Однако советская власть просуществовала почти восемьдесят лет и наряду с недостатками у нее было и много достоинств (причем последних гораздо больше), чтобы теперь так бездарно распоряжаться ее наследием. Но времена в стране наступили смутные. Короче, ничего путного из затеи Филатова в те дни не вышло и он решил отложить осуществление этого проекта на потом.

Глава сорок четвертая

Крах союза и агония «Таганки»

Тем временем 8 октября по Центральному телевидению показали передачу, где деятели искусства обсуждали современную политику и свое место в ней. Среди присутствующих были Леонид Филатов, Алла Демидова, бывший министр культуры РСФСР Юрий Соломин и др. Каждый из присутствующих давал оценки недавнему путчу, говорил, что демократия победила. Филатов откровенно признался в том, что по-прежнему числит Николая Губенко и Михаила Горбачева в числе своих друзей. Это было смелое заявление, поскольку популярность обоих этих деятелей в демократической среде была на нуле. Особенно это касалось Горбачева, который в глазах миллионов людей превратился не просто в пустобреха, но и американского наймита и гробовщика союзного государства (6 сентября он подписал постановление о предоставлении независимости Латвии, Литве и Эстонии). Даже многие из тех, кто входил в ближний круг Горбачева, откровенно в нем разуверились. Вот что, к примеру, писал в своих дневниках за 1991 год помощник последнего Президента СССР М. Черняев:

«Он (Горбачев. – Ф.Р.) повторяется не только в словах и манере поведения. Он повторяется как политик, идет по кругу. Он остался почти один…

Косноязычная, с бессмысленными отступлениями речь. И нет политики. Сплошное фарисейское виляние. И нет ответа на главный вопрос, речь недостойна ни прошлого Горбачева, ни нынешнего момента, когда решается судьба всего пятилетнего великого дела. Стыдно все это слушать…

Тоска зеленая… уже нет ни «вдохновения», ни мысли… Иссякла «способность», потому что иссякла политика. Осталась от нее словесная шелуха. Новое мышление сделало свое дело… а дальше начатое Горбачевым, увы, продолжают… американцы, создавая «свой» новый мировой порядок. Обессмысливается мое пребывание при М. С. Никакого «импульса». Но бежать стыдно, хотя устал – больше не от работы, а от сознания тупика и поражения. Хотя сделано-то огромное дело – через новое мышление, но это уже… позади…»

8 декабря стало последним днем СССР. В Беловежской Пуще, в резиденции «Вискули» под Брестом лидеры трех сторон – России (Б. Ельцин), Украины (Л. Кравчук) и Белоруссии (С. Шушкевич) – подписали соглашение о создании Союза Независимых Государств (СНГ) и аннулировании Союзного договора. СССР перестал существовать как субъект международного права, хотя всего девять месяцев назад большинство населения страны проголосовало на референдуме за сохранение Союза Советских Социалистических Республик. Все это стало следствием того, что у руля некогда великой страны находился такой деятель, как Михаил Горбачев, который всеми своими действиями развязал руки «беловежским» деятелям. Как пишет И. Фроянов:

«Горбачеву народ не поручал „строить любой Союз“. В соответствии с итогами референдума 17 марта 1991 года он обязан был строить Союз Советских Социалистических Республик в качестве обновленной федерации равноправных суверенных республик, а отнюдь не конфедерацию и тем более союз суверенных государств. Президент пренебрег волей своего народа, совершив, если говорить начистоту, преступление перед нацией. И не ему теперь осуждать тех, кто завершил начатое им разрушение страны, ибо он и они – «из одной стаи»…

Пример наплевательского отношения к «волеизъявлению русских, украинцев, белорусов и других населяющих нашу страну народов» подал Ельцину, Кравчуку и Шушкевичу сам Горбачев. Следовательно, «беловежцы» шли путем, указанным «прорабом перестройки», но только зашли дальше, чем мог в тот момент Горбачев, для которого ликвидация СССР означала самоликвидацию как Президента СССР. Было бы большой несправедливостью упрекать его в том, что он не сделал сам этот последний «самоубийственный» шаг: нельзя от человека, особенного такого, как Горбачев, требовать невозможного. Но говорить о том, что он оказался у данного рокового рубежа в результате полной исчерпанности своей, так сказать, исторической миссии, надо…»

Тем временем жизнь идет своим чередом. 11 декабря в репетиционном зале на 7-м этаже МХАТа имени Чехова в Камергерском переулке начались репетиции спектакля «Игроки-XXI». Как вспоминает постановщик спектакля Сергей Юрский, первый день был посвящен даже не самим репетициям, а знакомству друг с другом участников постановки (хотя некоторые из них уже пересекались на других сценических и съемочных площадках – например Филатов и Евcтигнеев, – однако большинство встретилось впервые). Было определено, что премьера должна состояться через два месяца и всего будет 40 репетиций. Были названы и размеры гонораров (весьма небольшие, кстати), на что Филатов удивленно воскликнул: «Так нам еще и платить будут?»