Валентина Мирошникова - 50 знаменитых чудаков

При Фундуклее Крещатик стал главной центральной магистралью города. Собственно свой дореволюционный вид эта улица начала приобретать во время правления генерал-губернатора Д. Бибикова, а окончательно сформировалась при губернаторстве Ивана Ивановича (т. е. после 1835 г.). Строительство велось от Бессарабки до Царского сада. А на юго-запад города от Печерской площади на месте Солдатской слободы в 1835–1845 годах был сооружен военный госпиталь. По «канцелярским рецептам» губернатора реконструировали Подол и прилегающие к нему переулки. Фундуклею киевляне обязаны и первым водопроводом.

В Контрактовом доме на Подоле Фундуклей устраивал сельскохозяйственные, фабричные и художественные выставки. Здесь киевляне и гости города имели возможность развлечься: посмотреть легкую пьесу, послушать концерт, отдохнуть в приятном обществе. Это Иван Иванович ввел традицию дворянских собраний в Клеве. Кстати, сборы его представителей были многочисленными, шумными и похожими на пленарные заседания в современном парламенте. Губернатор оказывал материальное и организационное содействие созданию общественного фонда предоставления помощи больным, бедным и отдельно – путешественникам, которым симпатизировал и которых всячески поддерживал.

Гражданский губернатор был очень популярным как среди беднейших слоев населения, так и среди зажиточных киевлян. При правлении Фундуклея в 1842 году восстановил работу Киевский университет, который на некоторое время был закрыт из-за кипевших там политических страстей. Согласно новому уставу университета была изменена система преподавания. Чтобы студенты не занимались политикой, их обучали верховой езде, поэзии, музыке, танцам, требовали, чтобы они выглядели прилично и аккуратно. И конечно, руководству университета вменялось в обязанность не допускать в свои стены людей политически неблагонадежных и низкого происхождения.

Следует сказать, что только в плане «политической благонадежности» Иван Иванович допустил «прокол», который ему до сих пор не могут простить «щирi украïнцi». С именем Фундуклея связывают гонения на Тараса Шевченко. Киевский гражданский губернатор дружил с Николаем Костомаровым и Тарасом Шевченко, которые часто бывали в его особняке, но был вынужден подчиниться распоряжению столичного петербургского начальства и «сдать» обоих накануне венчания Костомарова, на свадьбе которого Шевченко обещал быть свидетелем. К чести Ивана Ивановича, он старался решить все дипломатично и облегчить участь «обреченных», пытался предупредить членов Кирилло-Мефодиевского братства о грядущих арестах, желая, чтобы люди могли уйти от беды… Но шеф жандармов граф Орлов приказал Фундуклею распорядиться о немедленном производстве обыска на квартирах подозреваемых в участии в тайной организации. Губернатор был не в силах воспротивиться подобному указанию. Да, Фундуклей, не смог противостоять царю, выгораживая симпатичных ему людей. Поэт вышел на свободу лишь через десять лет, хотя следствие и не установило факта его причастности к братству. В марте 1847 года Кирилло-Мефодиевское братство было разгромлено, к сожалению, к этому был причастен первый гражданский губернатор Клева.

И все же бескорыстность и порядочность этого человека не знали границ. Вообще, он жил весьма скромно, предпочитал роскоши и праздности ежедневный труд, а в свободное время не отсиживался в казенном особняке на Липках, не ездил в закрытой карете, окруженный охраной, а ходил по улицам города и был, так сказать, доступен каждому горожанину и гостю. Писатель Николай Лесков, который в то время жил в Клеве, рассказывал, что Фундуклей был очень трудолюбивым и педантичным, но одиноким и закрытым человеком, Иван Иванович избегал светского общества, женщин, но любил, когда его окружали историки, поэты, писатели и художники. Подчиненные чиновники поддерживали губернатора во всех его начинаниях.

К тому же Фундуклей был не просто прекрасным человеком и чиновником, о котором можно лишь мечтать даже в наше время. В истории Клева навсегда сохранилась память о нем как о ревностном хранителе старины. А вклад гражданского губернатора в науку, в частности историческую, ставит его, уже как ученого, в один ряд с выдающимися историками XIX столетия. Созданные им труды, в том числе и на основании собственных археологических изысканий, послужили толчком для многих историков, и в первую очередь краеведов, к участию в напряженной и титанической работе по созданию подробных описаний Клева. Фундаментальный труд губернатора «Статистическое описание Киевской губернии» – воистину непревзойденное по объему и наличию фактического материала издание, без которого изучение географии, этнографии и промышленности этого края сегодня невозможно во всей полноте. Еще одна работа Фундуклея – «Обозрение Клева и Киевской губернии по отношению к древностям», увидевшая свет в 1847 году, до сих пор остается настольной книгой для пытливых исследователей киевской старины. Кроме того, историки называют и такой труд губернатора, как «Обозрение могил [курганов], валов и городищ Киевской губернии», изданный год спустя, где Фундуклей выступил уже как археолог. Естественно, что все перечисленные книги автор издал за свой счет и просто передал в дар Клеву.

И все же при всей любви к своему губернатору киевляне относились к этому стеснительному человеку как к чудаку. Николай Семенович Лесков в главе «Умершее сословие» поместил чудесное, полное грустной теплоты эссе о губернаторе Фундуклее: «Он был одиноким, довольно скучным человеком тучного телосложения и страдал неизлечимыми и отвратительными лишаями [вероятно, речь идет о мокнущей экземе]. Его лечили многие медицинские знаменитости и не вылечили: лишаи немного успокаивались, но потом опять разыгрывались – пузырились, пухли, чесались и не давали богачу ни малейшего покоя. Тогда потаенно был призван какой-то из известных в свое время киевских самоучек – не то Потапенко, не то Корней (Столичевский) – и стал лечить расчесавшегося вельможу «травкою» и «выпотнением».

Травки шли больше «для успокоения больного», но главное, на что рассчитывал знахарь, – это было «выпотнение», столь известное по своим последствиям ветеринарам и спортсменам.

Лошадям для этого покрывают подлежащую выпотнению часть тела войлочным потником и гоняют их на корде, а Фундуклей покрывал стеганым набрюшником пораженное лишаем место, надевал на себя длинное ватное пальто, сшитое «английским сюртуком», брал зонтик и шел гулять со своей любимой пегой левреткой. Таким образом происходило «выпотнение», и производилось оно в течение довольно долгого времени неотложно и аккуратно при всякой погоде. А так как губернаторам в то время днем среди толпы гулять было неудобно, потому что все будут кланяться и необходимо откланиваться (Фундуклей был человеком застенчивым и скромным), то он делал свою гигиеническую прогулку через час после обеда, вечером, когда – думалось ему – его не всякий узнает, для чего тщательно закрывался зонтиком.