Валентина Мирошникова - 50 знаменитых чудаков

ФУНДУКЛЕЙ ИВАН ИВАНОВИЧ

Тринадцать лет кряду исполнял Иван Иванович нелегкие обязанности Киевского гражданского губернатора. Киевляне избрали своего чудаковатого любимца почетным членом Императорского университета имени Святого Владимира и почетным гражданином города. Задолго до революции они даже мечтали поставить прижизненный памятник «отцу и благодетелю», но этим планам не суждено было сбыться. И помешали этому вовсе не чудачества «прекрасной испанки» и «дьячка», как за глаза называли этого бескорыстного человека.

Начать рассказ об Иване Ивановиче следует с его отца – Фундуклея-старшего, который имел огромное влияние на сына. Путь к своим миллионам он начал, служа приказчиком в Елисаветграде. Позже обрусевший грек содержал там же табачную лавочку и магазин, но жил впроголодь, экономил на всем, «наживая капитал». Со временем новоявленный «капиталист» завладел приличной частью винного откупа в Одессе и постепенно сделался богатейшим человеком Новороссийского края. Он имел несколько заводов и тысячи десятин земли. В числе тех, кто занимал у него деньги, был и такой далеко не бедный человек, как «начальник Новороссии» Михаил Воронцов.

Но аристократическое общество мало интересовало богатого откупщика. «Это был, – вспоминал один из его современников, – громадной толстоты человек, добряк, хлебосол, но он никогда не обедал с гостями, а ел простую пищу целовальника. В его кабинете на видном месте висели: красная рубаха, пестрые портки, поддевка и простой зипун с дегтярными сапогами, шапка и рукавицы крестьянские. Старик не стыдился прежней своей одежды и, показывая это всем, говорил: «Не должно забывать, чем человек рожден и чем был».

Естественно, у единственного сына Фундуклея-старшего – Ивана, который родился 13 ноября 1804 года в Петербурге, была возможность избегнуть тягот отцовской жизни. Мальчик был слабым и так часто болел, что образование получил домашнее, хотя имел хорошие задатки. Но Фундуклей-старший не давал сыну спуску. Он даже отказал светлейшему князю Воронцову, который неоднократно высказывал желание заняться судьбой юноши. Отец считал, что тот должен пойти по его пути и закалить свою волю в жестокой борьбе за выживание. Желая сыну добра, он держал его на полуголодном пайке и с семи лет определил в работу. Наследник миллионов вначале безропотно служил мелким чиновником на одесской почте, потом – в канцелярии Кабинета министров в Петербурге. Бедняге стукнуло почти 30, а он все еще протирал штаны за канцелярской стойкой. Не известно, чем бы завершился жестокий педагогический эксперимент, если бы отец-миллионер не смилостивился над сыном. В 1831 году Иван Иванович вернулся в родной дом и поступил на службу чиновником особых поручений при генерал-губернаторе Новороссийского края графе Воронцове.

Одесса в это время переживала экономический бум. Молодому и энергичному человеку не раз представлялась возможность показать себя на деле. Но только через семь лет многоопытный Воронцов, убедившись в его дарованиях, открыл перед ним двери в круг высших имперских сановников: Фундуклей получил звание коллежского советника и должность вице-губернатора Волыни. К тому времени старый Фундуклей умер. Иван Иванович оказался обладателем огромных богатств, которые сумел приумножить. К отцовским владениям он присоединил стекольный завод под Чигирином, сахарный завод в местечке Медведовка Киевской губернии, вырабатывавший 78 тысяч пудов сахара в год. Огромный доход приносили и винодельные погреба в гурзуфском имении, устроенные им на землях, купленных у Новороссийского и Бессарабского губернатора Воронцова. Здесь ежегодно производилось до трех тысяч ведер первоклассного вина, и всю выручку от продажи Фундуклей направлял на содержание благотворительных заведений Одессы и Гурзуфа!

В отличие от Ришелье и Воронцова, Фундуклей каждое лето (за исключением периода Крымской войны 1853–1856 гг.) проводил в гурзуфском имении, которое капитально отремонтировал. Большое внимание Иван Иванович уделял развитию виноградарства в Гурзуфе. Им были заложены обширные плантации виноградников, для чего из Испании и Португалии были завезены лучшие сорта винограда. В 1847 году он заложил большой винподвал (винодельный цех), здание которого сохранилось до наших дней и является одним из старейших винподвалов в Крыму. Много было сделано Фундуклеем и для обустройства парка в его гурзуфском имении, где при нем было посажено множество редких растений. В середине XIX века это был один из лучших парков на Южном берегу Крыма.

Кроме того, Иван Иванович был крупным землевладельцем (он имел примерно 20 тысяч десятин земли). В его селах Мельники и Медведовка помимо стекольного и сахарного заводов функционировали паровая и водяная мельницы. В селах Новая Осота, Старая Осота, Яновка (Ивановка) у Фундуклея тоже были имения. На свои средства в Яновке он построил церковь, в Старой Осоте – еще один сахарный завод, немного позже неподалеку от имений – в Александровке – железнодорожную станцию. (8 октября 2005 года на здании железнодорожной станции Фундуклеевка в поселке городского типа Александровка открыта мемориальная доска, увековечивающая память И. И. Фундуклея.)

Далеко за пределами мест деятельности Ивана Ивановича распространилась слава о нем как о способном организаторе, прогрессивно мыслящем человеке, удачливом предпринимателе и щедром человеке. Неравнодушный к чужим деньгам киевский генерал-губернатор Дмитрий Гаврилович Бибиков тоже заинтересовался Фундуклеем, но только не его деловыми качествами, а кошельком и щедростью. Как только он проведал, что в Житомире появился чиновник-миллионер, то тут же начал хлопотать о его новом назначении и преуспел в этом. По высочайшему императорскому указу 12 апреля 1839 года статский советник Фундуклей занял почетное место киевского гражданского губернатора. Назначая этого кристально честного человека на столь важный пост, Николай I сказал: «Этому уж точно денег не надобно – своих девать некуда». И не ошибся: Фундуклей сам взяток не брал и другим не давал этого делать. Гражданский губернатор, вечно стеснительно сующий деньги нуждающимся, быстро заработал любовь своих подчиненных, которым выплачивал из своего кармана отдельное жалованье (до 12 тысяч рублей) лишь для того, чтобы те не соблазнялись взятками.

Неуклюже, словно стесняясь своих добрых поступков, и не для чужих глаз, Фундуклей, как мог, помогал своим землякам. Про неповторимую манеру гражданского губернатора тихонько совать в руки просителей крупные ассигнации один из его современников вспоминал так: «Он много делал добра, много помогал бедным, но как-то так, что это было незаметно. Бибиков давал три копейки с шумом, с эффектом, а Фундуклей, казалось, никому не давал, но я сам раз видел, как к нему подошла бедная благородная вдова, старушка, и показала ему требование уплатить 300 рублей долгу. Фундуклей, проходя мимо, сунул ей в руку 2000 рублей, и никто не заметил, кроме меня, а старушка приняла их без удивления, должно быть, не в первый раз». (Для справки: в то время годовое жалованье, например, горничной составляло 36 рублей в год.)