Дневник. Том II. 1856–1864 гг. - Александр Васильевич Никитенко

Адрес виленского дворянства государю о помиловании напечатан. Но предводителю дворянства Домейке он обошелся было дорого: он получил два удара кинжалом от имени варшавского революционного комитета. Однако он остался жив и даже вне опасности.

Весьма неприятная телеграмма: у нас революционеры захватили транспорт с деньгами вместе с двумя прикрывавшими его ротами и двумя пушками. Подробностей нет, но тут должна быть или измена, или непростительная оплошность командира. Начальник отряда поручик Лявданский: что-то польское.

3 августа 1863 года, суббота

Август решительно себя изобличает. Пасмурно и холодно, словом, погода начинает быть августейшею.

4 августа 1863 года, воскресенье

Ни к черту не годится тот, кто, одолжив вас в нужде, крадет у своего соседа платок.

На выставке цветов все. Оттуда пешком. Свежо, но обошлось без дождя.

5 августа 1863 года, понедельник

Перед обедом на выставке.

6 августа 1863 года, вторник

Справедливые упреки самому себе за слова, которые не мог удержать на языке. Глупо, глупо, тысячу раз глупо!

7 августа 1863 года, среда

О человеке говорят: добрый, когда решительно нельзя сказать о нем ничего хорошего, да и ничего слишком дурного. Это определение полного ничтожества.

Уверенность в своем совершенстве нимало не содействует нашему усовершенствованию.

8 августа 1863 года, четверг

Заседание в Совете по делам печати. Мое мнение о возможности пропуска статьи «Поместный вопрос». Тройницкий возражал, что это критика на положение о крестьянах. Я говорил, что есть места, действительно дающие повод думать это; но их можно исключить. Положено возвратить эту статью в цензурный комитет для исправления ее и после опять внести в Совет.

Замечания Ведрова на некоторые статьи «Московских ведомостей». Катков, как говорится, рубит с плеча направо и налево. Я молчал, так как я не могу беспристрастно относиться к этому господину; по крайней мере так может казаться.

9 августа 1863 года, пятница

Вечером на музыке в Аптекарском саду. Огромное стечение народа. Ко мне зашли после пить чай Фукс со своей прелестною женою. Не много удается встретить таких милых и грациозных женщин.

10 августа 1863 года, суббота

Прекраснейший день, каких в целое лето было немного. Я, Казимира и Софья отправились в Павловск погулять и навестить некоторых наших знакомых. Главного из них, Услоновского с женою, мы не застали: они в это время были у нас. Потом Софью я оставил у Старынкевичевых, а сам пошел бродить по городу и по парку, где не был уже года два. Павловск премиленький, чистенький городок, весь в садах и парках. Вокзал усовершенствовался и украсился так, что подобных гуляньев я и в Европе нигде не встречал. Встретился с несколькими знакомыми, некоторые звали меня к себе обедать, особенно С. С. Дудышкин. Но мне хотелось обедать одному на свободе, и я потребовал себе обед в вокзале. За полтора рубля меня оставили голодным. Все изготовлено как нельзя хуже. После обеда со мной соединилась Казимира, и как она еще не обедала, потому что предполагаемый обед у Срезневских не состоялся, то я повел ее в кондитерскую, где она съела котлетку, очень порядочно приготовленную, а я дообедал несколькими пирожками и бутылкою пива. Все здесь гораздо лучше, чем в пресловутом вокзале, и я жалел, что не обратился сюда.

Вечером был концерт русской оперы. Пели плохо, кроме отличного тенориста Никольского. Мы заплатили по рублю за место. Но зато освещение вокзала было великолепное. После первой части мы уже не захотели слушать концерта и походили на воздухе до отъезда, вместе с Бахтиным. На дебаркадере отыскали Марка и в 45 минут одиннадцатого отправились в Петербург. Вечер был приятный, теплый.

12 августа 1863 года, понедельник

Гулял, по обыкновению, час с небольшим, заходил на Каменный остров. Зелень еще везде удивительно свежа. Кое-где только на липах пробивается желтизна — первые седины отцветающей природы.

14 августа 1863 года, среда

Не надобно омужчинивать женщину. Она именно потому и хороша, что не имеет многих свойств мужчины, а взамен их имеет свои женские свойства. Превращая женщину в мужчину, эмансипируя ее, вы рискуете дать ей многие пороки мужчины. Пусть даже слабости ее и недостатки будут женские.

15 августа 1863 года, четверг

Когда рождается какая-нибудь теория, она хочет и расширить как можно более круг своего влияния и деятельности. Это весьма естественно. И пусть их рождаются и живут, насколько хватит у них внутренней силы мысли и логики; они мешают восторжествовать упорному консерватизму и будят человечество от апатии и сна, говоря ему беспрестанно: вперед, вперед! Но ни одна теория не должна восторжествовать, да она и не может. Всегда являются другие теории, возникает борьба, одни другую ограничивают и мешают ей завладеть всем полем человеческой деятельности. Вот это и составляет закон жизни и усовершенствования.

Что невозможно, то едва ли может быть справедливо.

17 августа 1863 года, суббота

Сегодня заседание в Академии.

Великий князь Константин третьего дня приехал из Варшавы.

19 августа 1863 года, понедельник

В восемь часов утра отправился я на прогулку и проходил два часа — к Строганову саду, к Елагину острову, обошел весь Каменный остров — и ни крошки не устал.

Вечер очаровательный, и я зашел к Излеру послушать Гунглов оркестр. Возвратился домой в 10 часов.

20 августа 1863 года, вторник

День вышел такой же прелестный, как и предыдущие. Ездил в город за жалованием в министерство внутренних дел и получил его, хотя мог и не получить, по крайней мере теперь. Казначей департамента полиции исполнительной заворовался, и несколько казенных денег пропало. Имя сему казначею — Соколов.

Говорят, великий князь Константин опять возвратился в Варшаву. А там ужасы увеличиваются. Каждый день совершается по нескольку убийств, наглейшим образом, среди бела дня, а наши власти там смотрят только сложив руки. Что за непостижимое бездействие!

22 августа 1863 года, четверг

Вчера вечером встретился я с Павловым, который только что приехал из Москвы. Он через секретаря Каткова старался добиться у последнего возвращения моей рукописи, но покуда не добился. Трудно с людьми, в ненормальном состоянии находящимися, а Катков до того полон самолюбия от газетного своего успеха, что с ним уже нельзя вести себя как с человеком в здравом уме.

Фукс рассказывал о ссоре, возникшей у великого князя Константина с Валуевым. Великий князь упрекал последнего, что, с той