Вирджиния Вулф - Дневник писательницы

Ваша В.В.

31. Ричмонд

25 января [1921 года]

Ах… Я могла только мечтать об этом, но не смела даже надеяться[392]. Я просто счастлива. Разве что мое непомерное тщеславие нашептывает мне, что, возможно, там не совсем Вирджиния Вулф. Может быть, это отчасти какая-нибудь Вирджиния Вормс или Вирджиния Вудлаус, а я хочу всю славу себе. Это даже лучше, чем слава, и, кстати, попадает как раз на мой день рождения.

Мы ждем не дождемся субботы, а получим ли мы Вик.?

Милый Литтон, Ваша В.В.

32. Сент-Ивз

Март? [1921 года]

Открытка[393], которую я посылаю, не передаст вам, какие здесь места, они неописуемы — намного лучше Лизарда, или Конца Света, или Сент-Ивза, лучше всего, что есть на свете. (Я передвинула кресло, чтобы уйти с палящего солнца.) Из дома сразу попадаешь на скалу. В заливе купаются 2 тюленя. Два ужа крутятся у моих ног. Утесник, раковины. Скалы, Клушицы, Вороны, Сливки, уединение, величие и все прочее. Ка действительно на холме примерно в миле от нас со странной компанией маленьких серых человечков, которые только и делают, что чистят трубы и дымоходы, и, соответственно, почти не разговаривают. Но есть [W. X.] для вас — не для меня. Я не видела его. Мы берем книжки и лежим на солнце; иногда я говорю: ну почему вас нет с нами? — но даже тогда блаженное состояние не отпускает нас. Мне больше нравится Напор, Решимость, и я просмотрела множество фотографий серо-голубых гор — не Корнуолла, а Италии, какой она была до войны. Вчера по предварительному уговору встречалась с неким господином, чтобы поговорить о литературе — «в ней вся моя жизнь, миссис Вулф». Что вам сказать? Он живет с полуживой бессловесной женой в доме, в котором собрана вся «Всеобщая библиотека». «Я не читаю современную литературу. Жизнь слишком коротка, поэтому стоит тратить время только на самое лучшее. Гарди научил меня слушаться своего сердца. Я получил большое удовольствие от нашей беседы, миссис Вулф. Вы убедили меня в том, что я был прав». Это чахлое животное служило клерком на почте, потом свихнулось на книгах, а теперь что-то вроде завалявшегося арахиса в Греевом Инн-Роуд. Однако — ну почему человеческие существа такие жалкие? Одному Богу это ведомо. Или я с возрастом становлюсь злой? Я удержалась и не попросила его писать мне, но оставила его со слезами на глазах — почти. Не могу не думать о том, что мы безнадежно запутались. Был еще один теософ, мистер [Watt] в доме, который я когда-то снимала; он живет на орехах от Селфриджей и кое-каких овощах, у него бывают видения, он носит ботинки с подметками, похожими на куски говядины, и оранжевый галстук; потом из норы выползла его жена, в синем, с оранжевыми волосами, с таинственными украшениями в виде драконов, ну, вы представляете, которые глотают собственные хвосты в знак вечности, на шее. Они сказали, что дом протекает в дождливые дни, и я порадовалась, что не обосновалась там. Но можете вы объяснить мне, что собой представляет род человеческий? Я имею в виду эти странные осколки его, которые ужасно похожи на нас и в то же время на шимпанзе, они такие возвышенные и образованные, у их есть полочки с классиками, чистая посуда, милые клетчатые занавески и чистота; я не понимаю, почему все не так. Мы попытались представить вас там, отрезающим им головы при помощи чего-то очень необычного.

Итак, я прочитаю «Королеву Викторию» и попытаюсь ее осмыслить. Насколько я понимаю, ее печатает «New Republic», и это, уверена, драгоценность и прозаический шедевр. У меня нет сомнений, хотя зависть не дает мне покоя, — а я-то думала, что после недели, проведенной тут, во мне не осталось ни одного порока. Я думала, что прочитаю тут всего Шекспира, и не прочитала; однако не могу не повторить, что жажду вгрызться в вашу книгу… Она и в самом деле потрясающая? Почему вы не тут? Бросаю последний взгляд на окрестности: они повергают меня в слезы.

Передайте привет вашей матушке.

Ваша В.В.

33. Ричмонд

17 апреля [1921 года]

Итак, мне кажется, я должна написать вам в вашем стиле или в стиле Виктории. Прочитав книгу, я не могу не откликнуться. В самом деле, она потрясающая, в целом, должна сказать, лучше, чем предыдущая. Редко мне приходилось получать больше удовольствия. Думаю, самое большое чудо — то, как вы целеустремленно раскручиваете историю, не допуская ни одной провисающей фразы, и тем временем рисуете великолепные небольшие портреты, один за другим, каждый располагая именно в том месте, где нужно, не прерывая свой рассказ, не застревая ни на минуту, наоборот, разъясняя подробности по мере продолжения незамысловатого повествования. Результат не просто сатирический. Вам все удалось, и при этом вы не потеряли ни унции плоти и крови. Главное — великие моменты трогают до слез. Да и сама королева получилась удивительной, мощной, чопорной, трогательной, хотя и не очень симпатичной. Поразительная женщина! Единственное замечание (и то я в нем не уверена) — время от времени замечаешь, что тебя развлекают. Слишком роскошное чтение — я хочу сказать, читателю нужно немножко больше напряжения, чем вы ему позволяете. Я бы не пожертвовала ничем (мальчик Джонс великолепен, а там ведь миллионы других), но то тут, то там, скорее всего, где пространство ограничено, шутки показались мне немного поверхностными… Не знаю. Надо прочитать еще раз. В первый раз скачешь галопом. Если честно, я хваталась за книгу, откладывала ее, опять хваталась, и так все время, пока не дочитала до конца. Одно уж точно я считаю изумительным и оригинальным — это описание владений. Оно значительно, полновесно, и если взять его целиком, то оно, как я подумала, открывает бесконечные пространства новых форм. Мы должны поговорить об этом, когда вы приедете к нам.

Ваша В.В.

Ох, я должна признаться, как наслаждалась вашим бейтсовским[394] описанием того, как королева посетила Всемирную выставку[395]. «Сэр Джордж Грей был в слезах, все остальные взволнованы и довольны».

34. Льюис

29 августа 1921 года

С вашей стороны чертовски нехорошо не писать чаще — если учесть ваше владение языком.

Когда вы приедете? Это главное. Мы бы не хотели, чтобы вы столкнулись у нас с [К. L.]. Да: это правда; мы пригласили его.

Никого не видела; ничего не делала. На меня напали все беды сразу, но, слава богу, скоро отстали. Я пришла в себя, набрала шесть фунтов; и мы отправились взглянуть на деревенский дом. Тед Хантер собирается построить коттедж в саду; насколько я знаю, он — партнер Хэйнса. Я слышу через стену, как миссис [Е] спрашивает [Е], не смешать ли ему коктейль. Но хуже всего то, что здесь становится все красивее и красивее. Мы обложили клумбы кирпичами. В саду у нас беседка. Скажите Ральфу, что здесь растут все известные цветы. На завтрак нам подают свой горошек. Я записалась в библиотеку в Льюисе, и она меня вполне устраивает. И даже тут преобладает Литтон Стрэчи. Я хочу честно заработать свои деньги; имейте в виду, когда я напишу о старой миссис Гилберт, это само по себе уляжется в две полуколонки, тире, восклицательный знак, точка. Узнаете свой стиль?