Российский либерализм: Идеи и люди. В 2-х томах. Том 1: XVIII–XIX века - Коллектив авторов
Механизм перестройки социальных отношений – закрепощения и раскрепощения сословий государством – в новое время должен быть использован для формирования гражданского общества. В связи с этим анализу подвергались особенности российского служилого государства: создание единой и чрезвычайно монолитной системы сословных отношений, отсутствие независимого от власти привилегированного слоя аристократии, фактическое слияние дворянства и бюрократии. Именно этим темам посвящены две диссертации Градовского. В центре внимания первой, «Высшая администрация в России XVIII века и генерал-прокуроры», находится конфликт рационального бюрократического начала (рациональный принцип административного устройства) и личного начала (приказная система поручений и генерал-прокуроры), имевший место в ходе административных реформ Петра Великого. «История местного управления в России» являет собой попытку реконструкции основных институтов Российского государства и способов их функционирования.
В основе этого труда – анализ правовых норм и их социологическая интерпретация. С позиций государственной школы автор анализирует факторы, определявшие формирование российской системы административного управления. Речь идет о колонизации и попытке центральной власти установить контроль над ней; о соотношении периферии (окраин) и центра обширного государства; о способах интеграции этой системы в единое целое (закрепощение сословий государством); об условном характере земельной собственности и зависимом положении служилого класса; о механизмах обеспечения ее рационального функционирования (поместная система); об особенностях управления в служилом государстве. Раскрытие этих общих социальных факторов позволило не только объяснить формирование российской модели местного управления и показать связь ее реформ в новое время с процессом социальных преобразований, но и сформулировать некоторые прогностические рекомендации. Развитая система местных общественных учреждений выступала в этой перспективе альтернативой сверхцентрализации абсолютистской эпохи и могла послужить в будущем «гарантией повсеместного и прочного господства закона».
В отличие от сословий на Западе, как полагал вслед за Б.Н. Чичериным Градовский, русские сословия представляли собой не результат «органического развития», но результат политики правительства, направленной на обеспечение тяглых функций населения. Из потребности обеспечить выполнение государственных податей и повинностей, с одной стороны, и службы – с другой, и возникло, согласно концепции Градовского, крепостное право. Поскольку для государственной школы проблема крепостного права являлась главным вопросом времени, каждый крупный специалист стремился обосновать свою точку зрения. Соловьев, Чичерин, Кавелин исходили при этом из зависимости закрепощения крестьянства главным образом от географических условий: в крепостном праве они видели средство предотвратить безудержное рассредоточение населения, собрать его воедино и подчинить интересам служилого государства.
Градовский, принимая в целом этот взгляд, вносит существенное дополнение: крепостное право – средство предотвращения обезземеливания крестьянства. Согласно его концепции, обезземеливание крестьян в XVI–XVII веках было в полном разгаре и вело в перспективе к превращению крестьян в холопов. Процесс этот носил объективный характер (так как земли представляли все большую ценность для владельцев) и поэтому не мог быть остановлен законодательными мерами. Следовательно, решение государства о введении крепостного права исторически оправданно и единственно возможно: оно «сохранило по крайней мере человеческую личность, сделало крестьян частью земли, но не домашней вещью владельца, и эта мера, несмотря на все ее грустные стороны, дала впоследствии возможность освободить крестьян с землею, которую они столько столетий обливали своим потом и слезами».
А.Д. Градовский принимал активное участие в общественной жизни периода конституционных дебатов – характерны в этом смысле его выступления в газете «Голос» А.А. Краевского; особое внимание он уделял вопросам свободы печати от цензурных ограничений. Многие его публицистические статьи посвящены внешней политике, особенно проблеме национального самоопределения. В отношении Русско-турецкой войны Градовский поддерживал славянофилов. Национальное освобождение Болгарии он связывал с ее конституционным самоопределением. И, наряду с администраторами и общественными деятелями этой страны, а также с другими русскими юристами, участвовал в разработке проекта конституции Болгарии (1879), стремясь, в частности, более последовательно провести принцип разделения властей в политической системе, которая представляла собой конституционную монархию. Важное направление его исследований – взаимосвязь национальных движений с формированием независимых государств: процесс, набиравший силу в Европе 1870-х годов. Сюда следует отнести работы, посвященные объединению Италии и Германии, восстанию в Герцеговине и Русско-турецкой войне, польскому вопросу, славянскому единению.
Переход России к гражданскому обществу Градовский связывал с деятельностью государства. В центре его внимания – проблемы перехода от институтов абсолютизма к правовому государству и гражданскому обществу в духе консервативных идей германской правовой традиции. Для ученого характерна связь политических идей, исследований в области науки государственного права – и стремления расширить правовые представления общества. Связь действующего права и политики с просвещением должна, по его убеждению, создать личность «русского гражданина»; сильную монархическую власть необходимо совместить с гарантированными фундаментальными правами.
Градовского следует признать одним из основателей российской школы сравнительного конституционного права. Он видел в западных конституционных идеях определенный образец прогрессивного развития и посвятил этой теме ряд исследований. В разработанном им курсе «Государственное право важнейших европейских держав» (впервые опубликованном в 1886 году) исследуется переход от абсолютизма к конституционному строю на примере Великобритании, США, Франции, Италии, Испании, Скандинавских и Балканских стран, даже некоторых государств Латинской Америки (Мексика). Этот переход автор описывает как процесс объективный. Важнейшими параметрами «нового государственного порядка» признаются: принятие конституционного акта, определяющего полномочия государственной власти и их границы; провозглашение и обеспечение личных прав, которые не могут подвергнуться произвольному нарушению со стороны государственной власти; распределение отдельных функций власти между различными органами, способными сдерживать друг друга и тем обеспечивать законность и свободу; участие народа в отправлении законодательной, судебной и отчасти административной власти. Это целостная программа преобразований, необходимых для «обеспечения общественных интересов и контроля над действиями властей правительственных». Становление конституционализма в Германии для российской правовой мысли и политической практики представлялось ученому особенно интересным – ввиду аналогий с Россией. Ему посвящено специальное исследование «Германская конституция» (1875–1876).
Градовский изучал те составляющие русской общественной жизни, в которых видел действенные механизмы для модернизации; одним из первых занялся проблемами высшей администрации и систем местного управления в России. В условиях реформ и контрреформ, которых он стал свидетелем, исследователь представил сравнительно-правовой и социологический анализ потенциала бюрократии: для осуществления реформ, с одной стороны, и контрреформ – с другой.
А.Д. Градовский был сторонником эволюционного развития, в определенной мере даже консервативным либералом, и считал, что резкие изменения могут привести к дестабилизации государства и общества. Отсюда – его осуждение революционных доктрин и их российских адептов. Причина популярности социалистических идей в пореформенной России усматривалась им в низкой культуре населения, наивности и максимализме интеллигенции: реформа 1861 года освободила крестьян, прозябавших на уровне животных, но не дала учителей, школы, чтобы воспитать их для гражданской жизни.
Известен его призыв к молодежи отказаться от хождения в народ: «Нет, не будить зверя, а выгнать его, чтоб дать место человеку: не продолжать деморализацию общества, разжигая и
