Алексис Токвиль - Демократия в Америке

Демократическая форма правления в том виде, в каком она существует в Соединенных Штатах, заслуживает самого серьезного упрека не за свою слабость, как считают многие в Европе, а, напротив, за свою непреодолимую силу. Что мне больше всего не нравится в Америке, так это отнюдь не крайняя степень царящей там свободы, а отсутствие гарантий против произвола.

К кому, в самом деле, может обратиться в Соединенных Штатах человек или группа людей, ставших жертвой несправедливости? К общественному мнению? Но оно отражает убеждения большинства. К законодательному корпусу? Но он представляет большинство и слепо ему повинуется. К исполнительной власти? Но она назначается большинством и является пассивным инструментом в его руках. К силам порядка? Но силы порядка — это не что иное, как вооруженное большинство. К суду присяжных? Но суд присяжных — это большинство, обладающее правом выносить приговоры. Даже судьи в некоторых штатах избираются большинством. Таким образом, как бы несправедливо или неразумно с вами ни поступили, у вас есть только одна возможность — подчиниться4

Но ведь может существовать и такой законодательный корпус, который бы представлял большинство, не будучи рабом его страстей, такая исполнительная власть, которая располагала бы своими собственными силами, и, наконец, судебная власть, независимая от двух первых. И тогда правление будет также демократическим, но не будет почти никакой возможности для возникновения произвола.

Я не хочу сказать, что в современной Америке произвол — это часто встречающееся явление, но ничто не предохраняет американцев против него, а что касается мягкости правления, то ею они обязаны в первую очередь не законам, а обстоятельствам и нравам.

4 Во время войны 1812 года в Балтиморе произошел случай, который ярко показал, до каких крайностей может дойти деспотизм большинства. В это время война была очень популярна в Балтиморе, но одна газета высказывалась против нее и этим вызвала возмущение жителей. Собралась толпа, сломала печатные станки, напала на редакцию. Власти хотели вызвать милицию, но она отказалась явиться. Чтобы спасти несчастных журналистов, которым угрожала ярость толпы, было решено препроводить их в тюрьму, как преступников. Но и эта предосторожность их не спасла: ночью толпа собралась опять, и, поскольку и на этот раз собрать милицию не удалось, тюрьма была взята приступом, один из журналистов был убит на месте, остальные избиты до смерти. Виновные предстали перед судом присяжных, но были оправданы.

Однажды я спросил жителя Пенсильвании: «Объясните мне, пожалуйста, почему в штате, основанном квакерами и известном своей терпимостью, свободным неграм не позволяют пользоваться правами гражданина. Ведь они платят налоги, разве не было бы справедливо, чтобы они голосовали?» «Не оскорбляйте нас мыслью о том, что наши законодатели могли быть столь нетерпимы и совершить такую грубую несправедливость», — сказал он. « Значит, негры у вас имеют право голоса?» — «Несомненно». — «Тогда почему же среди выборщиков в законодательной ассамблее их совсем нет?» «Закон здесь ни при чем, — ответил мне американец. — Негры действительно имеют право участвовать в выборах, но они по своей воле воздерживаются от этого». — «Не слишком ли они скромны?» — «О! Дело не в том, что они не хотят принимать участие в выборах, просто они опасаются, что им придется плохо, если они попытаются это сделать. У нас иногда, если большинство не поддерживает закон, он бессилен. Что же касается негров, то против них большинство населения питает самые глубокие предрассудки, и власти не в состоянии гарантировать им права, предоставленные законом». — «Ах вот как! Мало того, что большинство располагает преимущественным правом творить закон, оно хочет еще иметь право нарушать его?»

198

ВСЕСИЛИЕ БОЛЬШИНСТВА ВЕДЕТ К ПРОИЗВОЛУ В ДЕЯТЕЛЬНОСТИ АМЕРИКАНСКИХ ГОСУДАРСТВЕННЫХ СЛУЖАЩИХ

Американский закон определяет границы деятельности государственных служащих, но внутри них предоставляет им свободу. — Власть государственных служащих.

Нужно отчетливо различать произвол и тиранию. Тирания может осуществляться посредством закона, и тогда это не произвол. Произвол может осуществляться в интересах граждан, и тогда его нельзя приравнять к тирании.

Тирания часто выражается в произволе, но при необходимости может обходиться и без него.

Всесилие большинства в Соединенных Штатах приводит как к деспотизму законодателей, так и к произволу государственных служащих. Только большинству принадлежит в этой стране право создавать законы и контролировать их исполнение, только в его власти находятся как правители, так и граждане. Поэтому оно смотрит на государственных служащих как на пассивных исполнителей своей воли, полностью полагается на них в претворении в жизнь своих замыслов и не дает себе труда заранее определять круг их прав и обязанностей. В его обращении с ними есть что-то от обращения хозяина со своими слугами: ведь они постоянно действуют под его надзором и он в любой момент может вмешаться и исправить их действия.

Как правило, по закону американские государственные служащие имеют значительно более широкий круг обязанностей, чем европейские. Иногда даже правящее большинство разрешает им выходить за его пределы. Поскольку убеждения большинства поддерживают и охраняют их, они подчас осмеливаются делать такие вещи, которые удивляют даже европейцев, привыкших к произволу. Таким образом в свободном обществе складываются привычки, которые со временем могут его погубить.

О ТОМ, КАК БОЛЬШИНСТВО В СОЕДИНЕННЫХ ШТАТАХ ВЛАСТВУЕТ НАД МЫСЛЬЮ

Когда большинство в Соединенных Штатах приходит к единому мнению по какому-либо вопросу, все

споры прекращаются. — Почему это происходит. — Моральное воздействие большинства на

мышление. — В демократических республиках деспотизм превращается в духовную силу.

Анализ духовной жизни Соединенных Штатов особенно ярко показывает, насколько влияние большинства превосходит любое другое влияние из тех, которые известны нам в Европе.

Мышление обладает невидимой и неуловимой силой, способной противостоять любой тирании. В наши дни монархи, располагающие самой неограниченной властью, не могут помешать распространению в своих государствах и даже при своих дворах некоторых враждебных им идей. В Америке же дело обстоит иначе: до тех пор пока большинство не имеет единого мнения по какому-либо вопросу, он обсуждается. Но как только оно высказывает окончательное суждение, все замолкают и создается впечатление, что все, и сторонники, и противники, разделяют его. Это легко объясняется: не существует монарха, обличающего достаточной властью для того, чтобы объединить все силы общества и побороть любое сопротивление, тогда как большинство, пользующееся правом создавать законы и приводить их в исполнение, легко может это сделать.