Юрий Софиев - Синий дым
«Всё по-прежнему: ветер весенний с полей…»
Всё по-прежнему:Ветер весенний с полей,И подснежник сквозь слой прошлогодней листвы,Или ветер солёный у южных морей,Или запах высокой июньской травы.
Всё по-прежнему:Поздний осенний закат,Или в небе тугие плывут облака,Или мир отражений уносит река,Или чья-то пронзительной грусти строка…
Всё по-прежнему:В небе летят журавли,И идёт человек,И возносит мечту,Ту, что бережно мы чрез века пронесли:Верность, дружбу, любовь, доброту, чистоту.
Всё по-прежнему:Звёздного неба восторгИ такой же горячий взволнованный спор,О беде и о счастье людской разговор,И таёжная ночь над рекой у огня.Всё по-прежнему!Только не будет меня!
«Может быть, это сон…»
Может быть, это сон.Может быть, это явь.Вижу, как жизнь мояСкатывается под уклон.
Сколько изведано бед,Невозвратимых потерь!Где-то волна, как зверь,Слизывает след.
А у далёкой рекиТак же шумят тополя.Так же, всему вопреки,В солнечной неге земля.
«На простой некрашеной полке…»
На простой некрашеной полкеСтоят они рядом:«Historia calamitatum mearum»[19](И добавим — бессмертной любви) Абеляра,«Исповедь» РуссоИ«Житие Аввакума».
Почему же лучшимДарована бездна бедствий,А падалиБлагополучие?
«Был ветер холоден и резок…»
Был ветер холоден и резок.Мы к берегу причалили с тобой.Уж тонкий месяца обрезокБыл слабо виден над водой.
С тяжёлым шумом набегалиМорские волны на песок,И слизывали, и смывалиСледы от тонких детских ног.
И сосны пели и стоналиНа дюнах зыбких и крутых,Когда мы солнце провожалиУ старых мельниц ветряных.
От крика чайки запоздалой,Промчавшейся над головой,Ты вздрогнула и засмеялась,И долго слушала прибой.
остров Noirmoutier, 1937.«Так всё закончилось войною…»
Так всё закончилось войною.Безликий, беспощадный рокПодводит чёрною чертоюДвадцатилетию итог.
Всё пережитое уходит,Отодвигается в века.И жизнь мою с собой уводитОт двадцати до сорока.
И снова трудным испытаньемВстают ещё слепые дни.Бедой, разлукой и скитаньемГрозят мне сызнова они.
1939.«Нет, сердце, молчи, молчи!..»
Нет, сердце, молчи, молчи!Нельзя украшать войну,Ни ярость, что славят мечи,Ни мертвенную тишину.
Пустые глазницы шлемПрикрыл. Эту повесть не множь.Ненависть, злобу, ложьНельзя украшать ничем.
«В случайной встрече перешли на “ты”…»
В случайной встрече перешли на «ты»,В случайном разговоре вдруг узнали,Вернее, догадались… (я и ты),Но продолжать случайное не стали.
Рука в руке. Вино. Кабак ночной.Друг мой нечаянный, как грустно это —Протянутые руки без ответаИ этот город шумный и большой.
ШУМЕЛИ СОСНЫ (из книги «Пять сюит»)
Л.Е.
1. «Этот день был солнечен и ярок…»
Этот день был солнечен и ярок.Помнишь, колосилось поле ржи.Как судьбы нечаянный подарок,Этот день у солнечной межи.
Были слышны нам на расстояньеДетский смех и крики на реке.Здесь же — близкое твоё дыханье!Здесь же — тёплая рука в руке…
Девичьею лёгкою походкойК перевозу шла ты напрямик.Жидким золотом дрожал у лодкиСолнечный, живой, горячий блик.
Сели, и плечо откинув за борт,Руку повела ты бороздой.И сказала, улыбнувшись слабо:— Что же делать? Мне пора домой…
2. «Здесь с высокого берега чётко…»
Здесь с высокого берега чёткоВиден был городок вдалеке.Слышен был от чернеющей лодкиВсплеск весла на вечерней реке.
Мы лежали в траве. Ты мне пелаПесни родины. Милый мой друг,Как озябшее сердце согрелаТеплота твоих девичьих рук.
Эта встреча уже на закате,Слишком поздняя встреча с тобой!Сколько нежности зря я истратилТрудной жизни моей кочевой!
Но ты стала чудесным предвестьемМне о встрече с родимой страной,Будто родина выслала с вестьюИ в тебе обретается мной!
3. «Твои слова о счастье, о любви…»
Твои слова о счастье, о любви,О верности — «с тобой всегда и всюду!»С какой осенней грустью я ловил —Их никогда, поверь мне, не забуду.
Тот городок в апреле поневолеВ сирени окончательно увяз!Сияние твоих счастливых глаз!Сиянье, нестерпимое до боли!
Но как нам годы поравнять с тобой?Твои и надвое помножить мало!Я жил один. Бежал туман ночной.И утро беспощадное вставало.
4. «Шумели сосны в эту ночь прощанья…»
Шумели сосны в эту ночь прощанья.И нашу встречу скрыл ночной покров.Твоя рука в моей. Твоё рыданье.Глубокое рыдание без слов.
И в памяти моей живой и вечнойОстались навсегда — тепло руки,Отчаянно беспомощные плечи,Барак и брандербургские пески.
Одербург-Париж, 1945.ИЗ СТАРЫХ ТЕТРАДЕЙ (стихи разных лет)
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
