Тур Буманн-Ларсен - Амундсен

Официальное отбытие «Бельгики» из Антверпена на две недели задержалось: ждали последних государственных дотаций. Такие задержки отплытия по чисто финансовым причинам будут происходить в жизни Амундсена еще не раз. 16 августа 1897 года экспедиция наконец-то отбывает — под всеобщее ликование, которое часто сопровождает путешественников, отправляющихся навстречу неизвестности.

10 сентября корабль бросает якорь на рейде Фуншала. Команда сходит на остров Мадейра — как тринадцать лет спустя это сделает экипаж «Фрама». Так начинаются многочисленные совпадения с последующими событиями, которыми отличается бельгийская экспедиция. 6 октября судно пересекает экватор. Руал Амундсен проходит обряд крещения в «рубище лаццарони». Это — предвосхищение его вечного попрошайничества.

Экспедиция на «Бельгике» как нельзя лучше познакомила молодого норвежца с опасностями полярных путешествий. В то же время она приобщила его к их внешнему блеску. В Рио-де-Жанейро экипаж провожают восторженно, иностранные военные корабли приветствуют его флагами и духовыми оркестрами. Сотни матросских глоток кричат: «Ура!» «Отплытие было невероятно трогательное», — замечает старший помощник в дневнике, открывающем череду его экспедиционных записей.

Путь от берегов цивилизации к пустынной белой неизвестности далек. В Монтевидео у команды появляется еще один повод напиться до бесчувствия, тогда как более образованная ее часть любуется красиво расположенным городом, широкими чистыми тротуарами, просторными площадями и… электричеством, без которого тут не обходится ни один закоулок. «Не будем забывать также о дамах. В жизни не видал столько красивых женщин в одном месте, как тут».

Двадцатипятилетний молодой человек, занимающий на борту «Бельгики» должность старпома, служит преданно, едва ли не самозабвенно. С надеждой и верой он записывает в дневнике: «Под руководством нашего дорогого начальника у нас все ладится, и для меня самое главное — исполнять свой долг, дабы планы его осуществились. Он прилагает неимоверные усилия для успеха предприятия, и я от души желаю, чтобы усилия эти не пропали напрасно. Что касается моих обязательств перед Норвегией, мне всегда будет ясно одно: нужно трудиться так, чтобы родине не было стыдно за своих сыновей».

В экспедиции принимали участие пять норвежцев, из которых четверо были матросами, входившими еще в прежнюю команду. Руала разместили на юте, где обитали офицеры и ученые. На «Фраме» в свое время совершили социальную революцию, и весь экипаж в составе тринадцати человек обедал, ужинал и прочее за одним столом. Там посчитали, что все они норвежцы и, следовательно, равны между собой. Команда «Бельгики» насчитывала немногим больше, однако на этом судне держались проверенной континентальной системы разделения по чинам[12].

От южной оконечности Чили корабль берет курс на выступающую часть антарктического материка, Землю Грейама. К концу января 1898 года судно приближается туда, куда стремилось. «Туман плотный, как стена. За ним нас ждут айсберги и неоткрытые земли». Мало-помалу старпом начинает сознавать, что отправился вовсе не в тщательно подготовленную исследовательскую экспедицию: бельгийский руководитель, видите ли, рассчитывал на безопасное плавание, на героический поход, который безо всяких усилий с чьей-либо стороны кончится удачей. «Мне остается лишь восхищаться его дерзостью. Вперед или… Что ж, буду рядом, веселый и довольный».

Уже на следующий день, 22 января, экспедиция попадает в тягчайшие обстоятельства. Погода ужасная, пурга, шторм, туман. Над «Бельгикой» вздымаются волны, кругом полно айсбергов. На вахте стоят четверо — трое норвежцев и бельгиец. Командует ими старший помощник. Внезапно грохот шторма прорезает истошный вопль. Молодого матроса Августа Винче смывает за борт. Команда отчаянно пытается спасти товарища. Соотечественнику Винче, Людвигу Юхансену, удается схватить утопающего, но лишь на миг, пока волны не вырывают товарища из рук. Моряк погибает от стужи, прежде чем его пепельно-серое лицо исчезает в пучине.

Так Руал Амундсен впервые встретился со смертью за полярным кругом. Почти пятнадцать лет спустя у этого случая появится эпилог. После второго посещения Амундсеном Антарктиды приходский священник в городе Мосс передает ему привет от лежащего при смерти матроса Юхансена. «Он трогательно предан Вам. Много и с восторгом рассказывал мне о походе на "Бельгике", и во всех эпизодах его герой — Вы». Через несколько дней пастор передаст умирающему матросу и его обездоленной семье 200 крон — с приветом от покорителя Южного полюса.

В бурных и отнюдь не свободных антарктических водах «Бельгику» подстерегают не только несчастья, но и везение, которое тоже производит огромное впечатление на помощника капитана: «Кто при виде такого осмелится отрицать существование Бога? Никто! Случайность, скажете вы. Едва ли судну помогла чистая случайность. Нет, нет и нет. Велика сила Твоя, Господи, и вечна милость Твоя. Как многажды прежде, это Ты провел нас через это испытание. Покрывай и дальше нас рукою Твоею…»

Такую религиозность, если не сказать детскую веру, Руал Амундсен сохранит на всю жизнь. Он не станет, подобно Нансену, доискиваться еще не открытых законов природы. Для него за изменчивым пейзажем и непостижимой загадочностью ледовой пустыни скрывается личное участие Бога.

30 января 1898 года материк, на который не ступала нога человека, оказывается в пределах досягаемости, так что «можно отправляться в лыжный поход». Вместе с начальником экспедиции, судовым врачом и еще несколькими членами экипажа Руал Амундсен ставит палатки на северной оконечности южного материка. «За горячим гороховым супом мы забыли про снег и ветер и чувствовали себя не хуже, чем в королевском дворце. Так прошел первый вечер на этой девственной, не тронутой человеком земле». Вскоре они возвратятся на корабль, но Амундсен уже начал состязание, совершил первый шаг по направлению к Южному полюсу. Он высадился на материке и разбил палатку, как бы подавая сигнал некоему англичанину, морскому офицеру[13].

Впрочем, далеко не все участники экспедиции чувствуют себя в своей тарелке. Большинство не ожидало, что придется тут зимовать, и через некоторое время по судну распространяется страх. Руководитель же считает «своим долгом бельгийца» продолжать движение на юг. Чтобы не волновать команду, сообщаются неверные координаты. О своих подлинных намерениях Жерлаш ставит в известность лишь капитана и — чуть позже — старшего помощника. Амундсен не возражает против уловки: «Итак, мы со скоростью 3 мили в сутки идем на юго-запад. Превосходно».