Владислав Кардашов - Ворошилов
На самом же деле и в тюрьме он не терял времени — читал все, что можно было достать, заучивал наизусть стихи Пушкина, Лермонтова, Кольцова, Никитина. Так как тюрьма была переполнена — в одиночных камерах содержалось по 4–5 человек, — то в обществе недостатка не было. Заключенные беседовали, спорили и, естественно, с нетерпением гадали: что же будет дальше?
Тем временем в Луганске, как и во всей стране, происходили невиданные дотоле события. На «массовки» за городом собирались теперь сотни рабочих, а с начала октября и тысячи.
Всероссийская политическая стачка заставила русское правительство выступить 17 октября 1905 года с манифестом. Подданным Российской империи обещались «незыблемые основы гражданской свободы, на началах действительной неприкосновенности личности, свободы совести, слова, собраний и союзов». Но правительство только маневрировало, оно хотело выиграть время.
Весть о манифесте достигла Луганска 18 октября, и тотчас же на его улицах возникли тысячные демонстрации. Различные ораторы растолковывали слушателям свое понимание происходившего. Почти все утверждали, что одержана окончательная победа, и только большевики предупреждали: не следует успокаиваться, надо продолжать борьбу.
Вечером 18 октября у завода Гартмана состоялся митинг. Речи и на этом митинге были горячими. Выступавший последним представитель луганских большевиков призвал всех идти к городской тюрьме и освободить политических заключенных. Двухтысячная толпа дружно двинулась в город.
Можно представить радость заключенных, когда у стен тюрьмы раздались возгласы:
— Да здравствует свобода! Свободу заключенным!
Большинство политических заключенных пришлось тут же выпустить, но Ворошилов остался в тюрьме: торжественные заверения манифеста были, как видно, писаны не про него…
Сидеть в тюрьме в такое время особенно тягостно, но делать нечего — приходилось ждать. Утешением было лишь то, что товарищи о нем не забывали и популярность его среди луганских рабочих не убавилась. Один из очевидцев рассказывал: «Организация наша состояла почти исключительно из рабочих, к ней примыкали лишь отдельные интеллигенты, преимущественно учащиеся. Возглавляли организацию также рабочие (конечно, от станка — другого положения тогда быть не могло)… Но особенной популярностью и даже любовью среди луганских товарищей, особенно гартмановцев, уже тогда пользовался тов. Ворошилов. Когда я приехал в Луганск, тов. Ворошилов сидел в луганской тюрьме… Уже с первых дней имя его не переставало фигурировать в рассказах товарищей, и произносилось оно, повторяю, очень любовно. Такое же отношение было к тов. Ворошилову и со стороны беспартийных рабочих…»
Между тем революция в стране ширилась. 19 и 20 октября в Луганске состоялись бурные демонстрации, митинги. Городские власти растерялись, полиция была бессильна. Активность луганских рабочих росла, все большее место в городских делах приобретало Депутатское собрание. Там главенствовали большевики, и все чаще раздавались требования об освобождении Ворошилова.
Свободу ему принес декабрь 1905 года. К тому времени чуть ли не ежедневно в Народной аудитории происходили собрания, и одним из самых частых тезисов ораторов было: освободить политических заключенных. 14 декабря в Народной аудитории обсуждался вопрос о деятельности городской думы и необходимости сбора денег среди буржуазии на вооружение рабочих — все время ощущалась нехватка оружия. Из зала раздались голоса:
— Освободить Ворошилова! Долго ли ждать еще!
— Мы его сами освободим!
Сказано — сделано. Тысячная толпа двинулась к тюрь» ме. Приникший к окну Ворошилов видел все это… Прибыли исправник и другие полицейские чины. Положение их было еще серьезнее — железные дороги Донбасса находились в руках бастующих рабочих, в Ясиноватой, Авдеевке, Горловке рабочие дружины вели бои. Можно было с часу на час ожидать восстания и в Луганске, а сил для его подавления не было. Поэтому Ворошилов, Т. Л. Бондарев, В. Т. Абросимов-Архипкин и другие были освобождены под залог. С триумфом их ведут на митинг. Едва собравшиеся увидели Ворошилова, как из зала раздались возгласы:
— Клима председателем! Пусть выступит Володя! Ворошилов смущен: только что из тюрьмы — и сразу на митинг, выступать перед тысячами людей, да еще председательствовать!
— Увольте, товарищи! Из камеры я только… Трудно мне будет, уж больно много народу…
Но выступить все же пришлось. И вот Клим Ворошилов призывает товарищей действовать — вооружиться и свергнуть власть царя.
В декабре 1909 года революция достигла высшей своей фазы, приняла в ряде мест характер вооруженного восстания. Чтобы успешно сражаться с войсками, надо было вооружить рабочих, ибо только с оружием в руках можно было свергнуть правительство — так учил Ленин. Он призывал собирать имевшийся уже опыт, «готовить упорно и терпеливо новые боевые силы, обучать и закалять их на ряде партизанских боевых выступлений»[3]. В Луганске создание и вооружение рабочих дружин началось еще в середине 1905 года. Многие купцы были вынуждены безропотно выполнить решение собрания рабочих и внесли деньги на вооружение рабочих дружин, но кое с кем пришлось повозиться. Наиболее строптивые имели неприятные беседы с Ворошиловым…
Немало денег дали сами рабочие, в целом составилась сумма в 10 тысяч рублей, и можно было бы закупить порядочную партию оружия. Но найти его и доставить в Луганск оказалось непросто. В январе 1906 года Ворошилов съездил в Ростов-на-Дону и привез оттуда 20 револьверов. В Луганске при его участии создали лабораторию для производства бомб, и вскоре луганские большевики снабжали ими другие организации.
По выходе из тюрьмы Ворошилов возглавил Депутатское собрание. Только с его энергией можно было справиться с новыми многочисленными обязанностями. Один за другим следуют митинги и демонстрации, рабочие берут под свой контроль действия администрации. Депутатское собрание все более превращалось в орган революционной власти.
С начала 1906 года, расправившись с восстаниями и забастовками в других местах страны, власти перешли в наступление и в Луганске. В ночь на 22 января была разгромлена типография большевиков, последовали облавы, аресты. Луганская организация лишилась многих своих руководителей. Основная тяжесть борьбы падала теперь на Ворошилова. Год революционной борьбы, истекший с января 1905 года, не прошел для него даром: теперь он был опытным, закаленным народным вожаком.
Работать было трудно еще и потому, что внутрипартийная борьба в РСДРП, продолжавшаяся на протяжении всего предшествующего года революции, еще более обострилась. Революционная обстановка требовала объединения сил, и большевики во главе с В. И. Лениным выступали за ликвидацию раскола в РСДРП, находя в то же время необходимым продолжение идейной борьбы с меньшевиками. В этой борьбе луганская организация неизменно оставалась верной ленинскому курсу. Так, к примеру, было во время избирательной кампании в I Государственную думу. Строго следуя тактике большевиков, Ворошилов и его товарищи добились того, что луганские рабочие бойкотировали выборы в Думу.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});