Нина Риччи - Виктория Викторовна Балашова
Для того чтобы соответствовать эпохе, надо было либо создавать украшения из драгоценных камней, которые приобретали представители высшего общества, либо создавать недорогую бижутерию, либо идти на фабрику. У Нины уже имелись постоянные клиентки – для них вполне могли бы подойти украшения, создаваемые Луиджи, но встать на ноги у него так и не вышло. Он неплохо жил за счет жены, не имевшей финансовой независимости, однако постоянно жаловался на судьбу. Луиджи считал ниже своего достоинства оставаться с ребенком дома, в то время как жена шла в ателье на работу. Нине помогали мать и младшая сестра, чья карьера не была столь успешной. Франческе было за пятьдесят, и она гордилась успехами дочери. Наконец-то она могла оставить работу в магазине и посвятить себя воспитанию внука. Адельгиза продолжала шить, помогая Нине выполнять заказы. Ее личная жизнь так и не сложилась – она всю жизнь поддерживала сестру в ее начинаниях.
К сожалению, Луиджи, пережив недолгий подъем в связи с рождением Робера, так и не смог наладить работу. Мало того, он начал пить. Дома немым укором ему служили родственницы жены, поэтому он уходил с друзьями в кафе-шантаны, а вечерами в кабаре и варьете, которые набирали все большую популярность. Как мы сказали выше, за мужчиной оставалось последнее слово, лидерские позиции в семье, независимо от того, какой финансовый вклад он вносил. Конечно, Нине не нравилось поведение мужа, но изменить она ничего не могла. Идею развода никто не поддерживал, и она быстро оставила разговоры на эту тему с матерью и сестрой. Отдушиной Нине Риччи служило ателье и общение с маленьким сыном, которого она просто обожала.
Буквально через год после рождения ребенка Нина открыла собственное небольшое ателье, где руководила целым коллективом швей, их помощницами и ученицами. Шили исключительно модели самой Нины Риччи, которые постоянно пользовались спросом. Домашние ссоры с мужем забывались, как только она заходила в ателье, – мир моды мгновенно захватывал ее целиком. Как и многие модельеры той эпохи, Нина не делала предварительных эскизов платья. Она разрезала и подкалывала ткань прямо на модели. На работу Нина иногда брала сына Робера. Малыша восхищали яркие ткани, с лоскутками которых ему даже позволялось играть. Будущий партнер Нины Риччи воспитывался в семье, где создание одежды являлось нормальным, ежедневным занятием.
Нина Риччи в то время не делала переворотов в мире моды. Она обладала собственным стилем и высоким качеством пошива одежды, за что ее и любили клиенты. В Париже ей удалось привлечь к себе внимание той самой буржуазии, представители которой не имели аристократических корней, но имели деньги и хотели одеваться так, чтобы выглядеть достойно. Кроме того, Нине поступали заказы от других крупных домов мод – легкий, изящный стиль, часто дополненный цветочными мотивами, имел успех.
Но Нина не забывала и о себе. Она впитывала шик и блеск французской столицы с первых дней пребывания и отточила свой стиль, который впоследствии называли «воистину королевским». Даже с маленьким ребенком на руках Нина каждое утро выделяла целый час для укладки своих шикарных густых волос. Она не стриглась вопреки начавшей меняться моде: все больше женщин начинали носить короткие стрижки. Самой знаменитой из них, с которой якобы и пошло увлечение стрижками, считается Шанель, однако это не совсем соответствует истине. «В 1903 году коротко подстриглась французская писательница Колетт. В 1909 году это сделала актриса Эве Лавальер, чтобы сыграть подростка. На портрете работы Леона Бакста 1906 года Зинаида Гиппиус изображена с короткими рыжими кудрями. Таких примеров можно найти немало»[5] Шанель подстриглась в 1917 году. И впоследствии, особенно в 1920-е годы, мода на короткие стрижки стала повальной. На фотографиях тех лет практически невозможно найти женщину с длинными волосами. «…Нельзя сказать, что короткую прическу ввела в моду конкретная женщина: этот тренд стал логическим продолжением изменения роли женщины в обществе»[6]. Жан Ренуар, сын известного французского художника, вспоминает, как увидел знакомую с новой прической: «Мы помнили девушек с длинными волосами. Понятие женской прелести было для нас связано с прическами, и вдруг мы очутились перед новой Евой: за несколько месяцев она освободилась от символов своей зависимости. Наша раба, наша половина сделалась нашей ровней, нашим товарищем»[7].
Нина Риччи была исключением во многом: красивая, стильная, элегантная, обаятельная, спокойная и уверенная в себе, она выделялась из толпы, несмотря на невысокий рост. Она никогда не кричала на сотрудников, не срывалась на них, даже если они делали что-то не так. Нельзя сказать, что все ее любили, но, безусловно, относились к ней с уважением. Точно так же Нина вела себя и дома. Усталость не мешала ей оставаться ласковой с сыном и не злиться на менявшегося не в лучшую сторону мужа. Скорее, на Нине срывался Луиджи, не способный изменить свою жизнь, но и не желавший мириться с успехами жены. Друзья советовали ему успокоиться и жить в свое удовольствие, ведь финансы позволяли не обращать внимания на собственные неудачи. Но у Луиджи не получалось следовать их советам. Тем более что дома почти ежедневно бывали мать и сестра Нины, которые, в отличие от нее, не молчали, а постоянно ворчали на Луиджи. Поэтому он все чаще уходил из дому: не видеть осуждающих взглядов, не слышать попреков. Нина, если и замечала изменения в муже, то не подавала виду. Впрочем, возвращалась из ателье она поздно, вернувшись, старалась уделить время сыну. Выходных у нее практически не существовало. Да, Нина стала начальницей, руководила небольшим коллективом своего ателье, но она старалась следить за выполнением заказов, лично общаться с заказчиками, поэтому позволяла себе отдохнуть нечасто.
В 1907 году в Южную Америку уехал брат Нины Феличе, а вскоре вернулась в Монте-Карло самая младшая сестра Селестина: она вышла замуж за итальянца, и они остались жить в Монако. С Ниной по-прежнему находились мать и Адельгиза, которые фактически посвятят себя ее семье и бизнесу. Нине всего двадцать четыре. Она уже добилась многого: снимала целый этаж в доме, где жили в основном буржуа, в центральном районе Парижа; хорошо одевалась и часто вызывала для утренней укладки волос парикмахера на дом; летом ненадолго вырывалась с семьей на море. Но она всегда ставила себе новые цели, не останавливаясь на достигнутом. В чем-то Нина походила на отца, которому постоянно хотелось что-то менять, к чему-то стремиться. Существенная разница заключалась в получаемом результате: Нина добивалась желаемого. Ни разу не оступившись, ни разу не сделав неправильного шага. Правда, ее брак трещал по швам: то
