Беззвучный бьёт - Сергей Георгиевич Козлов
воспитывают в рабском покорении и рабской религии. Растут молодые рабы, которые не имеют понятия о свободной жизни. Ты обманут.
Если ты не хочешь быть рабом, если ты не трус и не предатель, знай, что надо делать:
1. Объединяйтесь в группы, проверяя людей делом.
2. Создавайте станционные, участковые и дорожные штабы действия..
3. Связывайтесь с трудящимися городов и сел и там организуйте такие же штабы.
4. Саботируй выполнение всякого советского задания как по службе, так и на стороне, применяя все возможные способы, помня, что в противном случае ты закрепляешь свое рабство.
5. Если организация еще не оформилась, действуй в одиночку.
6. Разрушай все, что можно, помня, что ты разрушаешь рабский строй.
7. Вооружайтесь.
8. Уничтожай опричнину — коммунистов и их прихлебателей.
9. Готовь вооруженное восстание.
Центральный штаб действий
Многое из этого воззвания окончательно вызрело у Ивана во время долгих бесед с Рабиновичем, многое он чувствовал и понимал сам, что-то пришло под влиянием взглядов Петра Орелкина. |
Текст был написан И. Митиным 4 октября, т.е. в тот же день, когда его арестовали. В наркомат листовку он рринес, чтобы показать и обсудить ее содержание с коллегой по работе инженером планового отдела В.Н. Долинским, с которым они также нашли общий язык якобы на почве недовольства существующими порядками. Однако листовка оказалась в ОГПУ, как только на ней высохли чернила. По всей видимости, Долинский по заданию оперработника спровоцировал Митина на написание листовки, а когда она оказалась у него в руках, сразу же передал в ОГПУ. Иван тут же был взят с поличным.
Ко времени ареста кроме вышеназванной листовки у ОГПУ имелись и другие материалы, которые по меркам того времени считались преступными. Некоторое время до ареста за Митиным негласно велось наблюдение и прослушивалась квартира, где проживали Иван, Василий и Маргарита Митины. Вдобавок и сам Иван, очевидно по причине своей политической наивности, был не очень осторожен. Его рассуждения о методах свержения ненавистной власти не находили поддержки даже у Давида Рабиновича, который предостерегал: «Горячий ты, Ваня, держи себя поосторожней, иначе тебя быстро сцапают. Террор и вооруженное восстание для настоящего момента неприемлемы, все можно сделать тише и спокойнее, для чего нужна политическая борьба».
Версия, что это была тщательно продуманная операция Транспортного отдела ОГПУ, находит подтверждение в материалах следственного дела и выглядит вполне правдоподобной. Так, на протяжении нескольких месяцев следствия В. Долинский ни минуты не был на подозрении как участник той самой контрреволюционной группы, которую якобы организовал Митин. Он выступал только в качестве свидетеля, в то время как Рабинович и Орелкин, которые не имели никакого отношения к составлению листовки, проходили по делу как участники-заговорщики, члены Центрального штаба действий.
Листовка-воззвание по своему содержанию давала широкий простор для фантазии, что и было максимально использовано следователем ОГПУ Бененсоном для превращения неосторожно высказанных на бумаге мыслей отдельного человека в план действий контрреволюционной, владеющей опасным оружием организации террористов.
Как и многие другие следственные дела 30-х годов, дело Митина изобилует несуразицами, отсутствием фактов, подтверждающих предъявленное обвинение, лишено логики и здравого смысла и почти все построено на признании своей вины и показаниях Ивана на всех «участников контрреволюционной террористической группы». Также
в основу дела легли показания против себя Василия и Маргариты Митиных, признание ими своей вины.
При гласном, открытом рассмотрении этого дела, да еще при наличии адвоката оно бы рассыпалось в течение первых нескольких минут. Но Особая коллегия ОГПУ в то время, по-видимому, не особенно задавалась вопросами истинности показанного обвиняемыми, которые «стремились полностью разоружиться перед народом». Для нее все было ясно и понятно: все, проходящие по делу, происходили из чуждой
