Беззвучный бьёт - Сергей Георгиевич Козлов
партии и постоянно преследовались за свои политические убеждения. В 1924 году сестра была заключена в лагерь сроком на 3 года, в 1927 году выслана в Нарымский край на 3 года. Ее муж в 1921 году был обвинен в издании контрреволюционной литературы и выслан под гласный надзор сроком на 1 год. Позже, в 1926 году, за антисоветскую меньшевистскую деятельность он был выслан в Сибирь на 3 года, а по окончании срока высылки лишен права проживания в городах с высшими учебными заведениями и в погрангубер-ниях. В 1930 году он был снова лишен свободы на 3 года, а в 1933 году после досрочного освобождения был выслан в Северный край сроком на 2 года.
Можно только удивляться разнообразию применяемых мер наказания, цель которых состояла в недопущении какого-либо несогласия с линией ВКП(б), подавлении любой оппозиционности и инакомыслия в партии.
Прогуливаясь в окрестностях Алушты вдали от всеслы-шащих стен, коллеги могли свободно поговорить о запретном. Иван был уверен в своем товарище, а вот Рабиновичу следовало бы быть поосторожнее, ведь Митин уже принимал участие в проводимых в наркомате чистках и показал, что для достижения своих целей способен поступаться принципами.
Как все то, о чем говорил Рабинович, было правильнр! И то, что жизнь крестьян становится все хуже, так как за счет их благосостояния повышается уровень жизни рабочих. И что отсутствие конкуренции, монополия государства на все превращают трудящегося в раба, лишая его пресловутого Юрьева дня. «Хорошо, — говорили они, — было М. Горькому описывать свою бродячую жизнь, которая стала теперь невозможна!». И еще многое другое... Страна была полна слухами о небывалом голоде на Украине весной 1933 года, где вымирали целые селения, а на улицах городов по утрам, торопясь успеть до рассвета, собирали сотни трупов умерших от голода. Шепотом и намеками поговаривали о случаях поедания людей. При этом на всех поездах, идущих из Украины, действовали специальные отряды, снимавшие беженцев, находящихся на грани голодной смерти, стремящихся попасть в Москву, Ленинград, да просто
выехать куда-нибудь. Власть же называла это «некото-
*
рыми трудностями с продовольствием». Обсуждали и введенные во всех организациях политотделы, которые рассматривались людьми как особые органы ОГПУ. Говорили и о предстоящих чистках Центрального Комитета ВКП(б). Давид Рабинович, как человек более компетентный в этом вопросе, ожидал исключения из партии своего брата Лазаря, а затем и удаления его самого из Москвы. Ему не позволят работать в наркомате путей сообщения, полагал Рабинович. Предстоящая чистка рассматривалась им как наиболее суровая из всех проходивших ранее в отношении к оппозиционерам, которых он считал более талантливыми и умными людьми. Лучшие умы, по мнению Рабиновича, уходят из партии. «Партия мельчает», — говорил он. А вот в чем Рабинович ошибался, так это в том, что, по его мнению, такое продолжаться долго не могло. Он считал, что свержение существующей власти, а особенно сталинской группировки, было неизбежно.
К сожалению, у Д. Рабиновича отпуск закончился раньше, и он уехал в Москву, а Иван ненадолго остался наедине со своими мыслями. Вскоре ему предстояло очень важное событие — представление своего изобретения в научно-исследовательском отделе Главного артуправления. От этого доклада зависело очень многое: и как сложится дальнейшая судьба его изобретения, и как решится вопрос о вознаграждении за его многолетний труд.
12
Вернувшись на неделю раньше из дома отдыха, Митин использует эти дни на подготовку доклада в Главном артуправлении у Заходера. На заседание, которое было назначено на 1 августа 1933 года, были приглаше-
ны крупные специалисты в области стрелкового и артиллерийского вооружения.
Защита изобретения перед солидной аудиторией прошла успешно! Результатом доклада и последовавшего обсуждения стало решение о создании ячейки по «беззвучному» огнестрельному оружию при полигоне в Голутвино.
__ _ _ «
Ячейку должен был возглавить И. Митин. На исследования была намечена сумма в 60 000 рублей, которая должна была пройти по бюджету 1934 года. К работе планировалось приступить с 1 января 1934 года. Кроме И. Митина в ячейку были включены еще два изобретателя — Вольский и Короленко, причем последний приступил немедленно к закупке необходимой аппаратуры.
Дело сдвинулось в практическую плоскость и должно было в ближайшем будущем принести вполне осязаемые результаты, ведь у Ивана уже многое было проработано и испытано в кустарных условиях. И вот наконец-то было принято решение о денежном вознаграждении. Но что это? Молодому изобретателю за всю проделанную им работу была выдана премия в 1000 рублей, которая окончательно похоронила все мечты и надежды Митина на получение крупной суммы денег. Однако в это же самое время набирал обороты другой маховик... Вскоре произошло вполне объяснимое, предсказываемое знакомыми и коллегами Ивана, да и вполне предвиденное им самим. Только случилось это, как всегда, неожиданно и застало его врасплох. Уж слишком он был занят предстоящей работой над «беззвучном». Нет, когда угодно, но не сейчас! Однако...
4 октября 1933 года, возвращаясь поздно вечером из своего наркомата, Иван остановился, чтобы прикурить. Как только он поднес руки с зажженной спичкой к сигарете, к нему подошли два человека в штатском, один — сзади, другой — спереди. Один из них приказал не шевелиться, держа направленный на Митина пистолет. Они быстро обезоружили его, и Иван оказался во внутренней тюрьме Лубянки.
В руки ОГПУ попала убийственная улика против И. Митина — написанная им накануне на листке из школьной тет-
