Александр Карелин - Афганская война глазами военного хирурга

Прежде всего, с помощью подушек и принесенных белых простыней создали подходящее ложе, переместили туда Нафтулу. От изумления и проснувшегося любопытства она даже перестала стонать. Врач приступил к наружному исследованию: удалось прощупать над входом в малый таз крупную мягковатую часть, не способную к баллотированию. В дне матке определилась округлая, плотная, баллотирующаяся головка. С помощью фонендоскопа он прослушал сердцебиение плода выше пупка справа. Наконец, надев стерильные резиновые перчатки, Невский провел влагалищное исследование: прощупывалась мягковатая часть, на которой он определил седалищные бугры, крестец, копчик, заднепроходное отверстие. Стало все ясно — имелось тазовое предлежание плода, иными словами, ребенок пытался родиться «задом вперед».

Фельдшер Пампушный быстро повторил манипуляции, согласился с врачом. Надо было срочно вмешиваться и извлекать плод за ножку. Невский, к своему ужасу, совершенно не помнил технику такого извлечения.

Вообще-то будущих военных врачей готовили к приему родов, так как в маленьких изолированных военных городках врачу надо уметь делать все. Невольно вспомнился их преподаватель по акушерству. Ох, и зануда же был! Он считал свой предмет основным. Доцент кафедры Вишневский (такой была его фамилия, которой врач чрезвычайно гордился — легендарная фамилия для медицины. Хотя все знали, что он взял фамилию жены, настоящая была — Удавихин. Так между собой его и звали всегда.) требовал к каждому занятию писать конспекты по изучаемой теме (иногда это был текст в 50–80 страниц). Вызывая для ответа очередную жертву, он требовал к просмотру конспект, внимательно читал и слушал устный ответ. При отсутствии конспекта двойка ставилась без разговоров. Но и наличие конспекта не спасало — требовалось писать только самое главное, суть, а не бессмысленный набор предложений. А еще он заставлял думать. Задавал разные вопросы, на которые не было ответов ни у кого. Например, спросил как-то: «Каким размером будет выходить плод через родовые пути». Назывались различные расстояния между костями головы, все это было не верно. Двойки сыпались, как из «рога изобилия». За одно занятие, бывало, двойки получали по 8–10 человек. Наконец, преподаватель открыл истину — «наименьшим размером!» А отрабатывать двойки можно было только одним путем — ночными дежурствами в роддоме, иначе зачет по предмету не получить. Как они все замучились на этом цикле! Одно время даже подумывали — не устроить ли «темную» несговорчивому преподавателю. Он стоял на своем. Пришлось ходить на эти ночные дежурства вместе с Вишневским (а дежурил он часто). Одно дежурство «перекрывало» две двойки. Там, на дежурствах и «набивали руки» в приеме родов будущие врачи. Сейчас Невский даже с благодарностью вспомнил этого «тирана-преподавателя». Понятно теперь, что этот ребенок и будет рождаться «наименьшим размером», т. е. задом. Надо помогать. И срочно!

Видя нерешительность врача, фельдшер решил вмешаться. Он начал шептать на ухо Невскому порядок действий, казалось, он читает текст из акушерского пособия. Невский кивнул и передал распоряжение медсестре — наблюдалась явная слабость родовых сил, требовалась стимуляция. Люба послушно набрала в шприц лекарства для предупреждения спазма шейки матки (1 мл атропина 0,1 % и 1 мл папаверина 1 %), ввела в руку роженице. Затем она ввела уже внутривенно 50 мл 40 % глюкозы, 10 мл 10%раствора хлористого кальция и, наконец, внутримышечно 1 мл 5 % раствора витамина В-1.

Пампушный продолжал шептать: «Первый момент техники. Ножку захватить всей рукой, лучше в области коленного сустава, выше и ниже его. (Невский послушно следовал советам). Теперь производите влечение за ножку книзу. Вторую ножку не освобождайте, она родится самостоятельно. Извлечение книзу производите до тех пор, пока не родится передняя ягодица и подвздошная кость подойдет под нижний край симфиза; затем переднее бедро захватите обеими руками и поднимите кверху, вот видите, все правильно делаем — родилась вторая ягодица. Теперь, товарищ старший лейтенант, оба своих больших пальца кладите вдоль по крестцу плода, указательный палец надо расположить в заднем паховом сгибе, переднее бедро обхватывайте четырьмя пальцами. Захватив тазовый конец таким образом, продолжайте тянуть вниз, до извлечения плода до пупка. Отлично, все правильно делаете! (Невский уже давно чувствовал, что взмок с головы до ног, а по спине течет струйка пота). Второй момент. Видите, выпала задняя ножка, ее захватывайте, как и переднюю, и продолжайте извлечение плода до нижнего угла лопатки. Третий и четвертый моменты. Это называется классическое ручное пособие. Вы его знаете?»

Невский кивнул. Это приходилось делать «при отработке двоек» еще во времена учебы. Он вспомнил, что ручное пособие начинают с освобождения ручек, когда плод родился до нижнего угла лопаток. При этом каждую ручку освобождают одноименной своей рукой. Сам собой получился и поворот плода на 180 градусов. Затем был осторожно выполнен и последний момент — освобождение головки. Человек родился!!

Ребенка решительно подхватил фельдшер. Сам Невский едва не падал от усталости и перенесенного волнения. Сергей действовал ловко и сноровисто, виден был сразу большой опыт. Он быстро прочистил рот ребеночка, как-то неуловимо изящно встряхнул его и шлепнул легонько по заду — раздался долгожданный крик. Тут фельдшер неожиданно негромко заговорил: «Блажен помышляющий о бедном и убогом! В день бедственный избавит его Господь. Господь да сохранит его, и сбережет ему жизнь, и дарует ему блаженство на земле, и да не предаст его в руки врагов его. Господь да поможет ему на одре болезни его!» При последних словах он показал ребеночка улыбающейся уже мамочке.

— С сыночком тебя, Нафтула! — Пампушный широко улыбнулся, оглядывая всех в каморке.

Женщина-знахарка взяла кричащий комочек. В каморку уже просунулся светящийся от счастья муж, он вносил деревянное корытце, воду в кувшине. Ребенка обмыли. Фельдшер обрезал пуповину, тем самым окончательно «завершив рождение» нового гражданина Афганистана, смазал ранку йодом, перевязал стерильной салфеткой. Врач продолжал осмотр роженицы. К большой радости, никаких разрывов не было, не требовалось наложения хирургических швов. Спустя некоторое время благополучно вышел и послед. Теперь окончательно можно было успокоиться. Ребеночка уже завернули в белое мягкое полотенце, каждому хотелось его подержать. Муж робко протянул руки, осторожно прижал к груди родное тельце, которое продолжало кричать, но уже меньше. В глазах сурового воина блестели слезы. Он дождался, пока женщины, включая переводчицу, приведут в порядок Нафтулу (ее обмыли, обтерли, завернули в чистые простыни), потом поднес жене их сына.