Братья Нобели - Федор Юрьевич Константинов
Эммануил в отличие от Альфреда подобными манипуляциями не грешил, а, подобно своему отцу, заботился и о служащих-экспатах, и о простых рабочих, которых в каждом российском городе штатно набирали из местных. Он упорно продолжал хорошую традицию, заложенную отцом, – строить «городки-колонии» с доступным жильем поблизости от заводов. Под его руководством для рабочих и служащих завода «Людвиг Нобель» были построены общеобразовательная школа, читальня, организовано бесплатное медицинское обслуживание и целый ряд других общественных объектов.
Это касалось, что называется, публичной и профессиональной сферы, но в частной жизни Нобели оставались консервативны, предпочитая держаться «своего круга». Например, когда кузина Эммануила, дочь Роберта Ингеборг, собралась замуж за шведского графа Карла фон Фришена Риддерстольпе, ее поддержал только дядя Альфред. «Динамитный король» всячески призывал родню быть терпимее к шведскому аристократу и своего добился. Несмотря на то, что от брака с фон Риддерстольпе у Ингеборг родился единственный сын, скончавшийся в годовалом возрасте, да и муж умер довольно рано, дочь Роберта Нобеля, истинная «дочь нобелевского полка», посвятила всю свою жизнь благотворительности. Купив на собственные деньги усадьбу Фрамнэс в Гренна, она завещала ее на создание дома отдыха для нуждающихся. Без сомнений, глядя на гуманные поступки потомков с небес, Нобели старшего поколения гордились детьми и внуками.
В очередной раз повторим: Эммануил был достоин своего отца-наставника, и ему поистине до всего было дело. Подхватив «эстафету» Людвига с высоко поднятой головой, он задался целью всеобъемлюще вникнуть во все детали и сделал все, чтобы «Товарищество нефтяного производства братьев Нобель» не только превратилось в лидера нефтяной промышленности России, но и вышло на мировой рынок, составив конкуренцию американской «Стандарт ойл» и британской «Шелл». Между прочим, противостояние нефтяных гигантов и других корпораций такого рода некоторые историки и специалисты называют одной из причин и русской революции, и Первой мировой войны. Но это уже другая история…
* * *
Воскресный день 9 октября 1888 года оказался для «Бранобеля» поистине историческим: в тот день первый и единственный раз в Баку пожаловали его величество император Александр III и ее величество императрица Мария Федоровна, да еще и со всеми своими домочадцами, министрами, огромной делегацией и свитой.
В товариществе их радушно принимали Эммануил и Анна Нобель, председатель правления Петр Александрович Бильдерлинг и датский подданный Карл Неллис, талантливый каретный фабрикант, тремя годами ранее избранный членом правления товарищества и отвечавший главным образом за вопросы штата и аудита. За безопасность императора на бакинских нефтепромыслах отвечал инженер и управляющий товариществом Эдвин Бергрот[89], который идеально справился со столь ответственным поручением. В сопровождении супруги и детей Александр III свободно ходил по цехам без телохранителей и охраны.
Перед центральным входом на завод Анна Нобель поднесла Марии Федоровне роскошный букет цветов, как отмечала местная пресса, «в изящном золоченом порт-букете, украшенном прозрачной эмалью и бриллиантами». Императору Нобели преподнесли хлеб-соль на праздничном серебряном блюде крестообразной формы, покрытом мелкими узорами из разноцветной эмали. Солонка по форме представляла керосиновый резервуар. Цесаревичу, будущему императору Николаю II был поднесен дубовый ларец с его золотыми инициалами. В ларце находилось 24 хрустальных флакона с образцами нефти и различных продуктов, получаемых из нефти. Великий князь Георгий пришел в восторг от подаренных ему серебряных моделей нефтяной вышки и керосинового резервуара, которые специально для него заказали изготовить ювелирам Фаберже.
Александр III подробно осмотрел завод – перегонное, приемочное, насосное отделения. Долго рассматривал настенную карту Апшеронского полуострова, составленную тифлисским журналистом и инженером-технологом Степаном Гулишамбаровым[90]. Затем делегация проследовала на устланную коврами пристань, где был устроен шатер-павильон под российским флагом. У пристани выстроились огромные нефтеналивные пароходы товарищества, и там же на берегу его величеству поднесли книгу-альбом с видами всех российских и заграничных предприятий «Бранобеля».
За бокалом шампанского в павильоне у пристани Александр III произнес тост за процветание нефтяного дела в России и, осушив бокал, посетовал, что хозяин всех этих богатств, хотя и ведет на законных основаниях крупный бизнес в России, даже родился и вырос здесь, тем не менее формально остается подданным шведского короля. Такой намек Эммануил не пропустил мимо ушей и в результате стал единственным из семьи Нобелей, кто принял русское подданство, окончательно отметя своим неожиданным решением все упреки недоброжелателей, твердивших о его шведском гражданстве и отсутствии патриотизма. Вскоре после беседы с императором, помимо подданства, Эммануил Людвигович был награжден множеством почетных званий и орденов, избран членом разных учреждений.
После столь продуктивной беседы на берегу во время фуршета и осмотра наливного парохода «Дарвин» их величества выразили свое удовольствие хозяевам и сопровождающим и благополучно отбыли в сторону вокзала. Оттуда августейшие гости поездом проследовали на нефтяные промыслы в Балаханы, где при въезде их встречала арка в персидском стиле, а выездные ворота были сооружены из инструментов бурения. Улицы Балахан, как и Баку, были празднично украшены флагами. После осмотра достопримечательностей гости проследовали в шатер-павильон, составленный из персидских ковров. Здесь они откушали вкусный чай и приняли очередные подарки в память о посещении нефтяных промыслов в Балаханах.
* * *
Год от года «Бранобель», стремительно развивая техническое оснащение, набирал производственные обороты. Уже в 1890 году товарищество добыло 45,1 миллиона пудов нефти и произвело 16,4 миллиона пудов керосина, из которых экспортировало более девяти миллионов пудов, что в 2,3 раза больше, чем всего тремя годами раньше (1887 год – 3,4 миллиона пудов).
В 1893 году товарищество удостоили почетного диплома и бронзовой медали на Всемирной выставке в Чикаго (США), на Международной выставке в Лионе (1894) и в Антверпене (1894) оно тоже заслуженно получило самые престижные награды. Беспримерные достижения «Бранобеля» отметили и в 1896 году в Нижнем Новгороде на Всероссийской промышленной и художественной выставке. В тот год товарищество удостоят награды «за образцовую постановку завода, постоянное стремление к усовершенствованию производства нефтяных продуктов прекрасного качества в весьма обширных размерах, с утилизацией всех материалов и отбросов, за заботы о введении безопасных осветительных масел, организацию перевозок и сбыта внутри Империи и за границей, а равно и за попечение о служащих и рабочих». Завод и торговый дом «Людвиг Нобель» в Петербурге на той же выставке в Нижнем Новгороде был удостоен отдельной награды «за широкую и хорошую постановку дела, за усовершенствования в приборах для сжигания нефти, за высокие качества машин и заботливое отношение к рабочим».
В том же 1896 году на промыслах товарищества впервые пробурили нефтяную скважину № 1004 ударно-канатным способом на глубину 403 метра. В 1897 году «Бранобель» построил первую электрическую станцию для передачи энергии двигателям. К началу ХХ века суммарно на предприятиях товарищества в полную силу работали 177 паровых машин, более сотни электрических двигателей, восемь газовых и нефтяных моторов.
Казалось, что впереди товарищество во главе с Эммануилом Нобелем ждут лишь самые радужные перспективы.
