Шерил Стрэйд - Дикая

Три Молодых Пижона окинули меня таким взглядом, каким, верно, одаривали своего вождя варвары, собираясь хорошенько разграбить захваченный город, и две минуты спустя мы уже стучались в дверь егеря.

— А, вот и ты, — неразборчиво пробормотал егерь, впуская нас. — Я уж думал, ты меня надуешь.

— Это мои друзья, Рик, Ричи и Джош, — сказала я, хотя он взглянул на них с явным пренебрежением, по-прежнему прижимая к губам полотенце. Он был не очень-то рад тому, что я их привела. Еле-еле согласился, когда я сказала, что придем мы все — или никто.

Три Молодых Пижона гуськом вошли в дом и уселись в ряд на диване перед горящим камином, выставив промокшие ботинки на каменную кладку перед топкой.

— Хочешь выпить, красавица? — спросил меня егерь, когда я прошла за ним в кухню. — Кстати, меня зовут Гай. Не помню, говорил я уже об этом или нет.

— Приятно познакомиться, Гай, — сказала я, стараясь встать так, чтобы дать ясно понять, что я не столько с ним в кухне, сколько между ним и молодыми людьми у камина, и что все мы — одна большая веселая компания.

— Я готовлю для тебя кое-что особенное.

— Для меня? Спасибо, — сказала я. — Ребята, хотите выпить? — окликнула я парней. Они ответили утвердительно, и я стала смотреть, как Гай наполняет гигантский пластиковый шейкер льдом, потом друг за другом наливает туда различные жидкости из бутылок, а потом добавляет фруктовый пунш из банки, которую он достал из холодильника.

— Коктейль самоубийцы, — сказала я, когда он протянул мне шейкер. — Так мы называли подобную смесь, когда сливаешь вместе самые различные напитки, когда я училась в колледже.

— Попробуй — увидишь, что это вкусно, — возразил Гай.

Я отпила глоток. Вкус был невероятный, но в хорошем смысле. Это было лучше, чем сидеть на улице под холодным дождем.

— Ням-ням! — сказала я, может быть, немножко слишком воодушевленно. — Думаю, ребятам тоже хотелось бы попробовать. Хотите, ребята? — спросила я снова, подходя к дивану.

— Конечно, — сказали они хором, хотя Гай и виду не подал, что слышал это. Я протянула бокал Рику и примостилась между ними. Теперь мы все четверо сидели рядком в плюшевой стране чудес у огня, между нами не было ни сантиметра свободного места, и роскошное тело Рика боком прижималось ко мне. Камин пылал перед нами, как наше личное солнце, поджаривая нас досуха.

— Если хочешь поговорить о самоубийстве, дорогая, то я тебе расскажу о самоубийстве, — проговорил Гай. Он подошел, встал передо мной и облокотился на каминную полку. Рик отпил глоток и передал шейкер Джошу, сидевшему рядом с ним, Джош повторил его движение и передал коктейль Ричи.

— К несчастью, нам тут частенько приходится иметь дело с самоубийствами. Правда, именно это и делает мою работу интересной, — продолжал Гай, и в глазах его полыхнуло оживление, а нижняя часть лица по-прежнему скрывалась за полотенцем. Шейкер, описав круг, вернулся ко мне. Я сделала глоток и снова отдала его Рику — и дальше по кругу, словно это была гигантская жидкая самокрутка. Пока мы пили, Гай рассказал нам в натуралистических подробностях об одной сцене, которую ему случилось видеть, когда какой-то мужчина вышиб себе мозги из карабина в ближнем лесу.

— Я имею в виду, эти его мозги разлетелись повсюду, — невнятно рассказывал он сквозь полотенце. — Больше, чем ты можешь себе представить. Подумай о самой отвратительной вещи, которую способна вообразить, Шерил, а потом представь ее.

Он стоял, глядя только на меня, как будто троих парней вообще здесь не было.

— И не только мозги. Еще и кровь, и кусочки черепа и кожи. Во все стороны. Все стены в домике были забрызганы.

— Не могу себе даже представить, — проговорила я, болтая лед в шейкере. Теперь, когда он опустел, парни предоставили его в мое полное распоряжение.

— Хочешь еще глоточек, горячая штучка? — спросил Гай. Я отдала ему шейкер, и он унес его в кухню. Я повернулась к парням, и мы обменялись многозначительными взглядами, а потом разразились смехом, стараясь смеяться как можно тише, продолжая нежиться в тепле очага.

— Я могу тебе рассказать еще об одном случае, — сказал Гай, возвращаясь с полным шейкером. — Только на этот раз было убийство. Убийство человека. И никаких мозгов, зато много крови. Целые галлоны крови, я бы сказал. ВЕДРА крови, Шерил!

И так далее, весь вечер.

После этого мы вернулись в лагерь и постояли кружком возле наших палаток, ведя полупьяную беседу в темноте. Но снова начался дождь, и у нас не осталось иного выбора, кроме как расстаться и пожелать друг другу спокойной ночи. Забравшись в палатку, я увидела, что у дальней ее стенки образовалась лужица. К утру она превратилась в небольшое озерцо; мой спальный мешок промок. Я отжала его и оглядела палаточный городок, ища место, где можно было бы его развесить на просушку, но это было бесполезно. Он бы только еще больше намок, поскольку дождь продолжался и явно вознамерился перейти в ливень. Я взяла его с собой, когда мы с ребятами пошли в магазин пить кофе, и стала развешивать возле печки.

— А мы придумали тебе маршрутное прозвище, — сказал Джош.

— Да? И что это за прозвище? — спросила я неохотно, наклонившись к своему спальному мешку, словно он мог защитить меня от того, что Джош хотел сказать.

— Королева МТХ! — сказал Ричи.

— Это потому, что люди всегда хотят тебе что-нибудь подарить и что-нибудь для тебя сделать, — добавил Рик. — А нам они никогда ничего не дарят. Ради нас они палец о палец не ударят.

Я выпустила из рук мешок, уставилась на них, и все мы хором рассмеялись. Все это время, пока меня осаждали вопросами о том, не боюсь ли я, женщина, идти по маршруту в одиночку — предполагая, что одинокая женщина представляет собой легкую добычу, — на меня сыпался один добрый поступок за другим. Не считая жутковатого приключения со светловолосым мужчиной, который забил мой фильтр илом, и той пожилой парой, которая изгнала меня из палаточного городка в Калифорнии, я ни разу не сталкивалась ни с чем, кроме душевной щедрости. Этот мир и населявшие его люди за каждым поворотом встречали меня с распростертыми объятиями.

Забравшись в палатку, я увидела, что у дальней ее стенки образовалась лужица. К утру она превратилась в небольшое озерцо.

Словно по наитию, старик, стоявший за кассой, наклонился вперед.

— Юная леди, я хотел сказать вам, что если вы захотите остановиться у нас еще на одну ночь и обсохнуть, мы позволим вам занять одну из этих хижин практически бесплатно.

Я обернулась к парням с вопросом в глазах.

Не прошло и пятнадцати минут, как мы уже забрались в хижину, развешивая наши промокшие спальные мешки по пыльным стропилам. Хижина состояла из одной отделанной деревянными панелями комнаты, которую почти полностью занимали две двуспальные кровати на допотопных металлических рамах, начинавшие скрипеть, стоило хотя бы облокотиться на постель.