А Киселев - Полководцы и военачальники Великой Отечественной-2

В 1942 году немецко-фашистские войска на протяжении многих дней пытались овладеть Сапун-горой, открывавшей путь на Севастополь. Потеряв десятки тысяч своих солдат и офицеров, они так и не добились желаемого. Советские солдаты овладели Сапун-горой в один день. А 9 мая уже над зданием знаменитой панорамы Севастопольской обороны 1854 года взвилось победное Красное знамя. Севастополь, город-герой, крепость и важнейшая военно-морская база на Черном море, навсегда стал свободным от гитлеровской нечисти. Разбитые войска 17-й армии бежали к Херсонскому мысу, надеясь на эвакуацию.

В ночь на 12 мая войска Толбухина сокрушили сопротивление врага на последнем оборонительном рубеже, прикрывавшем мыс Херсонес, и через сутки вышли к побережью Черного моря по всей линии фронта. Наступательная операция в Крыму завершилась. Немецко-фашистские войска потеряли в ходе ее 100 тысяч убитыми и пленными и всю боевую технику. На осуществление этой операции нашим войскам потребовалось 35 дней, из них на штурм Севастополя всего лишь пять!

Партия и Советское правительство высоко оценили мужество и отвагу советских воинов. Семь раз салютовала Родина славным воинам армии и флота, освободившим Крым. Многим соединениям и частям были присвоены почетные наименования Перекопских, Сивашских, Керченских, Феодосийских, Симферопольских и Севастопольских. 126 человек были удостоены звания Героя Советского Союза, среди них командир авиационной эскадрильи В. Д. Лавриненков - второй медали "Золотая Звезда". Тысячи бойцов и командиров были награждены орденами и медалями. Командующему фронтом Толбухину было присвоено воинское звание генерала армии.

Радостно возбужденный Федор Иванович слушал оживленные разговоры друзей, поздравлял боевых соратников и сам принимал поздравления, улыбался и, обращаясь к офицерам и генералам, говорил:

- Только заноситься нам не пристало...

Добрая улыбка на минуту сходила с его лица, а голос становился суровей, когда напоминал он о самом главном:

- Приказ командира очень многое решает на войне. Но любой командир, будь он хоть семи пядей во лбу, низко-низко обязан поклониться солдату. Это он - Рядовой - исполняет приказ в бою. Значит, от того, как он его воспринял и как исполняет, все и зависит. Вот так!..

Самолет, пересекая Крымский полуостров с юга на север, летел на небольшой высоте почти вдоль самой береговой черты к Перекопу. Под ним искрился ковер яркой зелени, которая как бы спешила укрыть многочисленные шрамы, что оставила на земле война. На этой земле подчеркнуто выделялись свежей еще чернотой многочисленные оспины воронок, большие и поменьше, петляющие зигзагами траншей окопы, груды сплющенного, искореженного, обгоревшего металла. А чуть подальше слева по курсу самолета до самого горизонта переливалось красками море, оттеняя берег белой пенистой ниточкой прибоя. Солнце согревало землю уже по-летнему. И она в полную силу источала под его лучами накопленную за зиму влагу. Разные участки ее поверхности прогревались неодинаково, и потому поднимавшиеся с земли навстречу самолету токи воздуха то подбрасывали его вверх, то увлекали вниз, и он проваливался в очередную воздушную "яму", продолжая натужно и ровно гудеть моторами.

В такую пору болтанка в воздухе становится особенно ощутимой. Однако Федор Иванович Толбухин не замечал ни болтанки, ни буйного ликования красок наступающего южного лета за стеклом иллюминатора.

Теперь, когда улеглась сумятица последних дней, связанная с отъездом, он мог остаться на некоторое время наедине со своими мыслями. Все, кто находился вместе с ним в самолете, понимали это его желание, знали, как любит командующий немногие такие паузы, и не мешали ему сосредоточиться. Плотно устроившись на сиденье и призакрыв глаза, Федор Иванович некоторое время вспоминал лица тех, кто провожал его на аэродроме, слова, которые они говорили на прощание. Затем вдруг понял со всей отчетливостью, что и для него, и для провожавших его совсем недавно на аэродроме, и для тех, кого он сам проводил с тех пор, как умолкли последние выстрелы на крымской земле, для всех его боевых друзей и соратников по Четвертому Украинскому фронту, бывшему Южному, завершился, остался уже позади огромный период войны.

Конечно, никто из них в эти майские дни 1944 года после окончания боев в Крыму не представлял себе, что они останутся отдыхать под его благодатным солнцем. Ожесточенная борьба с врагом продолжалась на других фронтах, все дальше и дальше продвигавшихся на запад. Мысли всех были устремлены туда. И все они, от рядового солдата до командующего фронтом, с нетерпением дожидались приказа о своей переброске из Крыма, который стал глубоким тылом, - туда, где еще продолжалась борьба. Эта переброска дивизий, корпусов, целых армий началась почти сразу же после освобождения Крыма по распоряжению Ставки... Но, пожалуй, никто из них, получая новые назначения, известия о перемещении своих товарищей, занимаясь сборами к отъезду и расставаясь, еще не осмыслил до конца значения происходящего.

Память воскресила строки песни, которую на их фронте знали и любили все:

Теплый ветер дует,Развезло дороги.И на Южном фронтеОттепель опять.Тает снег в Ростове,Тает в Таганроге.Эти дни когда-нибудьМы будем вспоминать...

"Вот и нет больше нашего Южного фронта", - с каким-то оттенком грусти подумал Федор Иванович, однако эта мимолетная грусть, естественная, когда расстаешься с чем-то очень дорогим, тут же уступила место другому чувству радости и гордости от сознания честно исполненного долга и своей собственной причастности к тому, что вобрала в себя боевая история фронта, войскам которого довелось решать нелегкие задачи на дымных дорогах войны от Волги до Черного моря.

"Да, Четвертый Украинский - это уже история, славная, дорогая история... А Третий, что предстоит ему?" - Эта мысль сразу же повернула ход мыслей к той цели, ради которой находился сейчас в самолете.

Генерал армии Толбухин летел на Третий Украинский фронт, чтобы вступить в командование его войсками. О новом своем назначении Федор Иванович был извещен в конце мая. Ему надлежало принять фронт от Малиновского, который переходил на Второй Украинский. В свою очередь, Конев перемещался на Первый Украинский фронт.

Уже сами по себе организационные изменения для сведущего человека были косвенными признаками того, что на южном крыле советско-германского фронта на некоторое время наступает относительное затишье, именуемое в военном искусстве оперативной паузой.

За минувшую зиму и весну советские войска добились здесь многого. Из рук фашистских захватчиков были вырваны важные экономические районы страны, коренным образом изменилась стратегическая обстановка на юге. Под угрозой удара Советской Армии оказались районы, имевшие для гитлеровской Германии большое военно-политическое значение, а также районы, снабжавшие ее стратегическим сырьем. Победы Советской Армии открыли возможность оказать непосредственную помощь народам Восточной Европы в их борьбе против захватчиков.