Юрий Данилов - Великий князь Николай Николаевич

Версіи были различныя. — Въ общемъ складывалось впечатлѣніе, что Императоръ Николай ІІ-й долженъ быть устраненъ отъ власти. По общему убѣжденію, это вызывалось необходимостью доведенія войны до побѣднаго конца, и потребностями страны, нетерпѣливо ожидавшей проведенія насущныхъ реформъ. Малолѣтній Наслѣдникъ Цесаревичъ Алексѣй долженъ былъ замѣстить на русскомъ престолѣ своего отца. До его совершеннолѣтія намѣчалось установленіе регентства, въ лицѣ Великаго Князя Михаила Александровича, — брата Императора. Николая ІІ-го. — Эта комбинація считалась наиболѣе цѣлесообразной, съ точки зрѣнія закрѣпленія въ Россіи конституціоной монархіи.

Но были и другія предположенія. —■ Извѣстно было, что Цесаревичъ Алексѣй былъ неизлѣчимо боленъ чрезвычайно рѣдкою болѣзнью, которая въ медицинѣ называется: «гемофиліей». Она ха-

растеризуется крайнею непрочностью кровеносныхъ сосудовъ и отсутствіемъ у кровп больного свойства свертыванія. — Вслѣдствіе этого, даже начтожныіі ушігбъ способенъ былъ вызвать у Наслѣдника обильное кровоизліяніе, въ результатѣ котораго могъ имѣть мѣсто смертельный исходъ.

Начало этой болѣзни — характера наслѣдственнаго, причемъ ея отличительное свойство заключается въ томъ, чго опа передается по матери только мужскому поколѣнію. Такимъ образомъ ни мать Цесаревича Алексѣя, ни его сестры этой болѣзнью не страдали.

Было также всѣмъ извѣстно', что братъ Императора Николая Второго. Великій Князь Михаилъ Александровичъ, при многихъ своихъ симпатичныхъ и благородныхъ качествахъ, обладалъ почти полнымъ отсутствіемъ воли; это могло также угрожать Россіи въ будущемъ многими неудобствами.

— Вы знаете Міпиу, — говорила- про него своимъ приближеннымъ Мать. Императрица Марія Феодоровна, — повѣрьте, что онъ имѣетъ еще меньше воли и характера, чѣмъ его брать, Императоръ Николай ІІ-іі.

При такихъ условіяхъ данная комбинація: Цесаревичъ Алексѣй при регентѣ Михаилѣ Александровичѣ, многимъ не внушала большого довѣрія. Въ средѣ, напримѣръ, земскихъ и городскихъ дѣятелей, игравшихъ въ исторіи русскаго общественнаго движенія большую роль, произносилось не разъ имя Великаго Князя Николая Николаевича, въ качествѣ лица, наиболѣе соотвѣтствующаго для занятія Всероссійскаго Престола, съ предоставленіемъ странѣ отвѣтственнаго министерства, главой котораго намѣчали князя Г. Е. Львова.

Князь Георгій Евгеньевичъ Львовъ былъ очень уважаемый общественный и земскій дѣятель. Онъ уже давно выдвигался обгце^ ствепными кругами въ качествѣ кандидата на отвѣтственную должность предсѣдателя прогрессивнаго кабинета, если бы таковой сконсгруировался. — Во время войны Г. Е. Львовъ стоялъ во главѣ Всероссійскаго Земскаго Союза, много и плодотворно работавшаго на фронтѣ и въ тылу по санитарно-медицинской и бытовой частя арміи.

Что касается царствовавшихъ особъ, то дальнѣйшая судьба ихъ, по осуществленіи заговора, точно опредѣлена не была. По мнѣнію однихъ, Императрица Александра Феодоровна, которой приписывалось чрезвычайно дурное вліяніе на. царствовавшаго Монарха, должна была удалиться въ монастырь, но большинство держалось

того млѣнія, что царственную чету лучше всего вывезти изъ Россіи въ Англію.

Арестъ Государя предполагалось произвести или въ Ставкѣ, пли во время одного изъ переѣздовъ его изъ Могилева въ Петербургъ, или обратно.

Мнѣ неизвѣстно насколько осуществленіе этого заговора было близко къ выполненію, но повидимому въ концѣ 1916-го года онъ находился еще только въ періодѣ образованія.

Въ декабрѣ 1916-го дода въ Москвѣ долженъ былъ состояться въ особнякѣ князя П. Д. Долгорукова, недавно убитаго большевиками, а въ то время бывшаго однимъ пзъ очень видныхъ представителей либеральнаго движенія — съѣздъ земскихъ и городскихъ дѣятелей для обсужденія общаго положенія въ государствѣ. — Однако явившаяся полиція, не допустила этого съѣзда.

Тогда предсѣдатель этого съѣзда князь Г. Е. Львовъ пригласилъ къ себѣ вечеромъ того же дня на секретное совѣщаніе по тому же вопросу нѣсколькихъ наиболѣе видныхъ дѣятелей, и въ числѣ ихъ А. И. Хатисова, состоявшаго тифлисскимъ городскимъ головой и предсѣдателемъ Кавказскаго отдѣла всероссійскаго земскаго союза городовъ14). Обрисовавъ передъ собравшимися трагическое положеніе, создавшееся въ Россіи, и указавъ, что всѣ попытки приблизить дѣятельность власти къ требованіямъ народа не привели къ положительнымъ результатамъ, Г. Е. Львовъ закончилъ свою рѣчь заключеніемъ, что только выполненіе дворцоваго переворота способно измѣнить положеніе. Приэтомъ хозяинъ дома указалъ, что престолъ Всероссійскій долженъ былъ бы перейти къ Великому Князю Николаю Николаевичу. Въ доказательство того сочувствія, которое встрѣтило бы такое рѣшеніе въ земскихъ и городскихъ кругахъ, при условіи если стало бы возможнымъ, образованіе кабинета имъ возглавляемаго, Г. Е. Львовъ привелъ въ видѣ справки, что у него имѣется соотвѣтственное письменное заключеніе. за подписью многихъ предсѣдателей губернскихъ земскихъ утіравъ и городскихъ головъ, указывающихъ на необходимость образованія такого отвѣтственнаго передъ страной министерства.

Приглашенныя къ Г. Е. Львову лица, обсудивъ проектъ, изложенный имъ, отнеслись къ его осуществленію съ сочувствіемъ. Въ соотвѣтствіи съ этимъ, А. И. Хатисову было пору-

чено, по возвращеніи въ Тифлисъ, ознакомить съ сущностью этого проекта Великаго Князя Николая Николаевича и выяснить поскольку можно расчитывать на его, въ этомъ смыслѣ, сочувствіе.

Послѣдующая поѣздка А. И. Хатисова въ Петроградъ и бесѣды его съ нѣкоторыми лицами, которыя онъ велъ, еще болѣе убѣли А И. Хатисова въ неизбѣжности принятія самыхъ настойчивыхъ мѣръ къ измѣненію существующаго положенія; поэтому указанное лицо, по возвращеніи въ Тифлисъ, рѣшилось твердо на выполненіе принятаго имъ на себя порученія.

Чтобы понять самую возможность выполненія А. И. Хатисо-вымъ этого порученія, необходимо отмѣтить, что у этого лица установились весьма 'близкія отношенія съ графомъ Воронцовымъ-Дашковымъ за время весьма долгаго пребыванія послѣдняго въ должности Намѣстника. Оставляя Тифлисъ, гр. Воронцовъ-Дашковъ сообщилъ А. И. Хатисову, что, имѣя въ виду встрѣтить Великаго Князя въ пути на Кавказъ, онъ будетъ радъ засвидѣтельствовать передъ нимъ о тѣхъ чувствахъ довѣрія, которыя онъ питаетъ къ Хатисову. При этомъ графъ Воронцовъ выразилъ мысль, что по его мнѣнію Хатисовъ, именно тотъ человѣкъ, съ которымъ Великій Князь можетъ говорить вполнѣ откровенно, причемъ бесѣда эта будетъ для Великаго Князя чрезвычайно полезна, ввиду большого знанія края и вліянія его собесѣдника, пріобрѣтеннаго имъ въ прогрессивныхъ кругахъ общественности. — Такимъ образомъ черезъ посредство А. И. Хатисова для Великаго Князя открывалась возможность сношеній не только съ тифлисской общественностью вообще, но и съ лѣвоиартійными кругами Кавказа въ частности.