Ричард Томлинсон - Большой провал. Раскрытые секреты британской разведки МИ-6

— Мы сначала наблюдали за вами пару недель. Вы заметили что-нибудь? — спросил Журдэн.

— Нет, ничего, — честно ответил я. Я не присматривался, но в любом случае я знал, что швейцарская слежка — одна из лучших в мире.

— Хорошо, — ответил Журдэн, довольный тем, что его люди себя не скомпрометировали.

— Мы видели, как вы прибыли на вокзал Хауптбан-хоф в Цюрихе в 12 часов 25 минут 17 августа, а потом остановились на ночь в отеле "Берн".

Если они засекли меня, когда я приехал на цюрихский вокзал, их, должно быть, предупредили о том, что я прибываю из Мюнхена. МИ-6 организовала крупную операцию по наблюдению за мной от Новой Зеландии.

— Затем мы следили за вами до 31 августа, когда вы пытались попасть в Нью-Йорк, — продолжил Брандт. — И когда мы поняли, что вы не представляете никакой опасности для Швейцарии, мы решили пригласить вас сюда, не исключено, что вы сможете нам помочь.

Журдэн и Брандт Ставили меня в затруднительное положение. Они хотели, чтобы я нарушил закон об охране государственной тайны, рассказав об английских спецоперациях в Швейцарии, за что меня могли обвинить в Великобритании. С другой стороны, поскольку необъявленные операции МИ-6 в Швейцарии были нелегальными по швейцарскому законодательству, отказ помогать полиции в уголовном расследовании мог стать правонарушением, за которое меня могли посадить, и это сделало бы невозможным для меня поселиться в Швейцарии. Журдэн как будто прочел мои мысли.

— Отказ в помощи не будет способствовать получению вами вида на жительство в Швейцарии, — прибавил он с угрозой.

Я должен был обдумать свою будущее. МИ-6 использовала свое влияние, чтобы помешать мне начать все заново в Новой Зеландии и Австралии, несмотря на усиленные попытки Уоррена Темплтона и Джона Уэдхэма убедить их положить конец борьбе, победа в которой окажется пирровой. Я бы согласился на то, чтобы получить назад только мой компьютер и австралийскую визу, но МИ-6 неотступно следовала политике Тэтчер, не приемлющей компромиссов и отступлений. Столкнувшись с такой непреклонностью, я решил связать свое будущее со Швейцарией в надежде на то, что смогу получить постоянный вид на жительство, разрешение на работу и затем найти творческое и постоянное занятие.

— Хорошо, и как я могу помочь? — осторожно спросил я.

В течение следующих трех месяцев швейцарская полиция вызывала меня для допроса еще четыре раза. Каждый раз я в полной мере содействовал проведению расследований и наладил хорошие личные отношения с Журдэном и Брандтом, которые даже показывали мне все более настойчивые с течением времени требования МИ-6 арестовать меня и выслать в Великобританию или как минимум выдворить из страны. Журдэн заверял меня, что они игнорировали эти письма, поскольку я ничем не нарушал швейцарские законы.

— C'est vraiment vous? (это действительно вы? — фр.) — недоверчиво засмеялся французский таможенник, показывая на сведения обо мне, которые высветились на мониторе компьютера в его будке на границе, после того как он занес данные моего паспорта в компьютер. Под моей фотографией, сделанной в полиции, было написано по-французски:

Имя: ТОМЛИНСОН Ричард Джон Чарльз

Гражданство: Великобритания и Новая Зеландия

Место и дата рождения: Гамильтон, Новая Зеландия,

13. 01. 63

Постоянное местожительство: без постоянного местожительства

Подробности: Субъект является бывшим членом британских спецвойск и спецслужб, обучен пользованию огнестрельным оружием, обращению со взрывчатыми веществами, рукопашному бою, подводному плаванию со скубой; имеет лицензию пилота, парашютист, эксперт в криптографии. Субъект представляет угрозу безопасности Франции.

— Нелепость, — засмеялся я. — Это шутка, англичане смеются над вами.

— Сядьте вот здесь, — ответил таможенник, игнорируя мои возражения. — Ждите, пока не приедет полиция. — Он показал на стул в углу своей будки.

В шестой раз за год меня задерживали по распоряжению МИ-6. Был уже поздний вечер среды, 6 января, и я встретил своих родителей в женевском аэропорту на взятой напрокат машине. Мы час ехали до границы, направляясь в арендованное шале во Французских Альпах, чтобы неделю покататься на лыжах. Однако МИ-6 узнала о моих планах, прослушивая телефон моих родителей, и решила испортить наш отдых. Она предупредила DST о намеченных мною передвижениях, а та предписала задержать нас на швейцарско-французской границе. Теперь я должен был ждать, пока появится кто-нибудь из регионального управления DST в Гренобле. Вечер был очень холодным, и, хотя мне было довольно тепло в таможенной будке, — мои родители ждали снаружи в остывающей машине. Четверо сотрудников DST появились в 10. 30 вечера. Хотя французские таможенники совершенно спокойно могли оставить меня без присмотра в своей будке, уверенные в том, что я не создам проблем, люди из французской контрразведки нацепили на меня наручники сразу, как только приехали.

— Итак, у нас есть к вам несколько вопросов, мсье Томлинсон, — объявил старший офицер. Они вывели меня из будки и сопроводили до главного здания полиции на границе, посадили в кабинет и допрашивали в течение полутора часов. Они не задавали вопросов относительно каких-либо видов правонарушений. Их интересовала только подробная информация об офицере МИ-6, у которого было шале в От-Савое, в окрестностях Гренобля. Я отказался помогать им, и в конце допроса, не сумев завербовать меня как агента против Великобритании, сотрудники DST вручили мне бумаги, запрещающие мне въезд на территорию Франции до конца моей жизни.

Так же, как и сотрудникам иммиграционной службы США, французам нужно было найти причину в соответствии с их предписаниями, чтобы оправдать запрет. Стандартная проформа, запрещающая въезд, предусматривала четыре возможных оправдания. Офицер не мог поставить отметку около графы "неполный комплект документов", поскольку мой английский паспорт давал мне право на въезд автоматически. Я мог продемонстрировать и наличие денежных средств для проживания во Франции, поэтому и этот вариант не подходил. Я не был носителем инфекционных заболеваний, так что он не мог выбрать и это. Оставалась только графа "угроза безопасности Франции". Взмахом руки он отметил ее, поставил печать на документе и вручил его мне.

— Вы должны вернуться в Швейцарию, — приказал он. — Если вас обнаружат во Франции, вы будете немедленно заключены в тюрьму на шесть месяцев.

Я вернулся к взятой напрокат машине, двое офицеров с суровыми лицами стояли, преграждая дорогу на юг, чтобы я не попытался рвануть по ней. У меня не было выбора, как только развернуться и двинуться обратно к месту моего проживания. Было уже слишком поздно, чтобы ехать в шале, поэтому моим родителям пришлось остановиться в гостинице в Женеве.