Лев Лурье - Лаврентий Берия. Кровавый прагматик

Основные богатые природные месторождения урана лежат вне зоны влияния Советского Союза. Это – бельгийское Конго и Канада. В Болгарии есть урановые рудники, правда очень бедные, в Чехословакии то же самое. И, в конце концов, уран находят в Саксонии. Здесь издавна существовали серебряные рудники, потом их забросили. На месте рудников появились SPA, где лечились радоновыми водами. Радон – естественный спутник урана. На это обратил внимание доктор геолого-минералогических наук Никифоров, он отправляется в сорок шестом году в Саксонию и Тюрингию, открывает месторождения урана, которые становятся критически важными для советского ядерного проекта.

Немецкий историк, автор книги «Бомба Гитлера» Райнер Карлш рассказал нам в Берлине:

Проблема урана для советского атомного проекта – была огромной сложностью. До конца войны едва ли было достойное упоминания урановое месторождение. В Киргизии и Казахстане были открытые небольшие месторождения, но этого было недостаточно. Берия получал сообщения, что еще 10 лет нужно для того, чтобы в Казахстане все это было разработано так, как нужно. Специалисты сообщали Берии, что много урановых месторождений есть за границей Советского Союза. И уран искали везде, где проходили советские войска. В Корее, в Китае, в Болгарии, в Румынии, в Словакии и, конечно, в Германии.

Самое важное из них, это знали из литературы и из истории, находилось в Рудных горах, и тогда советские геологи и секретные службы сконцентрировались на том, чтобы найти эти месторождения и начать разрабатывать.

После того как в июле 1945 года Соединенные Штаты отвели свои войска из Тюрингии и Саксонии, эта территория отошла, согласно Ялтинским соглашениям, к советской зоне оккупации Союзом. Геологи провели изыскания в Рудных горах и обнаружили легкообогатимые запасы урана. Было принято решение построить здесь в условиях строжайшей секретности предприятие по добыче урана для советского атомного проекта. Оно получило наименование «Висмут», по названию химического элемента, добываемого издавна в Рудных горах. Первым директором предприятия «Висмут» был назначен генерал-майор госбезопасности Михаил Мальцев, бывший начальник Воркуты.

Немецкий историк, автор книги «Бомба Гитлера» Райнер Карлш рассказал нам:

«Висмут» был основан в 1947 году и до 1953 года работал как советское предприятие. То есть на 100 % собственность Советского государства. Все расходы несла на себе Саксония и потом ГДР, так как «Висмут» считался репарацией. Немецкий военный долг должен был выплачиваться в том числе и урановыми поставками.

Условия работы в «Висмуте» первые два месяца были очень тяжелыми. Потому что Третьего Рейха не существовало, немцы проиграли войну, начались голод и безработица. И пришлось начинать горное производство как в средневековье. С самым примитивным оборудованием, с недостаточной техникой, с десятками тысяч по принуждению пришедших сюда рабочих.

Потом немецкие профсоюзы пожаловались, и советский генеральный директор, генерал Мальцев, написал письмо в советский профсоюз. Письмо предназначалось Молотову и Берии. И Берия внес улучшения, так как ему нужен был этот уран. Был найден компромисс. Немцы начали лучше работать и за это получали от советского руководства хорошие условия для жизни и для работы: отпуск, страховку, высокие зарплаты. Таким образом, «Висмут» превратился в совершенно особенное предприятие в 50-е годы. С одной стороны, давление тоталитарной системы, с другой – предприятие, которое платило хорошую зарплату. Такой удивительный процесс, которого не было больше нигде в мире.

Здесь работали все слои населения: бывшие профессора, водители, солдаты, было много женщин. Сильнее всех страдали в послевоенное время женщины, им тоже было нечего есть. Все слои, все люди пришли в «Висмут». Во-первых, по принуждению, так как они были обязаны работать. Позже они уже шли добровольно, потому что «Висмут» хорошо платил. Особенно лучшим работникам, кто оставался там и выдерживал эти тяжелые условия труда. У них была хорошо мотивированная, хорошо оплачиваемая постоянная работа. И если вы сегодня спросите у бывших рабочих, они будут вам рассказывать с восторгом, будут хвалить, так как это было особенное предприятие.

Во время нашей кинокомандировки мы побывали в поселении Бад-Шлема в Саксонии, которое входит в состав района Рудные горы. Бад-Шлема, как и еще сто двадцать соседних городов, находился в подчинении Берии. Когда-то 200 000 немцев работали на здешних шахтах, 7000 советских специалистов, всех их охраняли пять полков МВД.

Поселение находится в живописной местности, в окружении гор и альпийских лугов. Среди аккуратных, но не претендующих на роскошь немецких сельских домиков выделяется монументальностью здание типичной сталинской архитектуры. Когда-то здесь находилась советская администрация, которая руководила добычей урана. Сегодня это городская ратуша.

Все прочие достопримечательности связаны с шахтерским трудом. Вышка старой деревянной шахты под номером 15, на площади пара вагонеток в обрамлении металлической арки со скрешенными молотками и надписью «Glück auf» – традиционное шахтерское приветствие, которое переводится – «Счастливо вернуться наверх!». И наконец «Museum Uranbergbau» – музей добычи урана. В нем собраны инструменты, оборудование и рабочая одежда горняков, здесь множество фотографий, позволяющих заглянуть в прошлое.

Бад-Шлема, Саксония, Городская ратуша, раньше здесь располагалась советская администрация

Вышка старой шахты, Бад-Шлема

Лев Лурье на фоне арки с традиционным шахтерским приветствием, Бад-Шлема

Впрочем, благодаря неутомимой поисковой деятельности нашего редактора Серафимы Гавриловой мы снимали интервью с ветеранами «Висмута», рабочими, трудившимися на урановых рудниках в послевоенное время. Эти пожилые люди были в высшей степени доброжелательны к русским документалистам и охотно поделились воспоминаниями молодости.

Вернер Нойберт:

Я был переселенцем. Я переселился из Чехии, из Судетской области. У меня чешское происхождение. В 1944 году нас оттуда выгнали, и я приехал сюда. И после того как я поработал на одном машиностроительном предприятии, я в 1947 году перешел в «Висмут». Так как, в первую очередь, мне там платили больше и там были перспективы роста. И перспективы развития для тяжелых машин были в шахтах «Висмута». А другие производства сворачивали.

Это была хорошая техническая работа. Я был машинным механиком. Полгода я там ремонтировал компрессоры и дизельные моторы, которые ломались, потом меня отправили учиться на техника. И потом я вернулся обратно, чтобы работать там дальше. Я сам работал с примерно сотней русских людей. Так как я работал с техникой, очищающей руду и бурильной. И осматривал ее перед тем, как ее продавали в Россию. И это я делал все 40 лет. Я могу отметить только хорошие отношения русских и немцев, потому что у меня не было никакого представления о радиофизике. И русские люди, которые приехали из Ленинграда, из Москвы, из Института Курчатова, из Армении, они уже изучали эту область. Они уже все знали. И потом, позже, немецкое акционерное общество «Висмут» переделали в Первое Акционерное общество, и тогда нам перешли фабрики, основанные благодаря этим специалистам.